Скрипит пружинная кровать: кручусь я с боку на бок. Кабы меня кто мог приспать! – ужасно это надо. Прошёл в трудах на даче день, потом сошлись у Толи, где разговоров дребедень – приправою к застолью, и песни заполночь лились, пока всё не допили. Потом по дачам разошлись. А он остался с Лилей. Павлуха раньше чуть пошёл искать свою удачу. Заметил я, как он, козёл, свернул на третью дачу. Хозяйкой Аня там, вдова, приветлива, красива; даст за хорошие слова побольше, чем «спасибо». Никола с Надею ушли… Куда? Что за вопросы! Всех баб по дачам развели, лишь я остался с носом. Теперь лежу и мну кровать. Скрипят, скрипят пружины. Хочу кричать и завывать, совсем не без причины. Жена родная двадцать дней на курсах повышенья. Я как подумаю о ней, в паху такое жженье, что нету вовсе терпежу, к любой бабёнке тянет. Не жизнь без бабы – просто жуть. Ну что со мною станет?! Ведь водка даже не берёт – ещё сильней корёжит, и молча страсть во мне орёт, и Бог мне не поможет. Заснув, под утро я проснусь с измученною мордой и ни на грамм не удивлюсь, что от поллюций мокрый. Конец 80-х