………………………………......................С.Т. Закончилась эра. Чувства вразброд слоняются на пепелище. Идёт пять тысяч семьсот (от Сотворения Мира) семьдесят третий год. Ну, здравствуй, дружище! Что нового в нижнем эдеме? Жизнь по известной схеме – время линчует время. В пропитанном кознями колизее, чтоб лес не рос до небес, всему есть число и мера. В столицах вымерли гулливеры. Надежда склоняет к измене веру (попутал, должно быть, бес!). Гуигнгнмы рожают одних лилипутов. Вместо слова «прекрасно» имеет хождение – «круто». Интернет переполнен коричневым ором, реальность - серым молчаньем, массмедиа - жёлтым декором. Из гроба повыползла плесень. Воскресшие мухи Сартра. Выспались и со старта клянут инородцев хором от даты рожденья Адама (первого марта) до листопада, и далее, и опять – по самое первое марта. На этом фоне чувствую себя жителем Вавилона. Готов поклоняться Маме или любой другой языческой силе, лишь бы не было общего с этим вот илом. Готы, эмо, скины, вандалы – кто их раскраску теперь разберёт(?) - по весу, в обмен на презренный металл, сдают погребальные урны. Детишки на стенах рисуют руны (это бывало и раньше): икс, игрек и дальше, сам понимаешь, - не зет. Преобладает повсюду математический менталитет. Надеюсь всё же, что, как ни силён Аттила, холод гуннов сведёт в могилу. Потом, быть может, отстроимся вновь. Это я так. Про любовь. Скорее всего, по привычке, ведь смысл фотографии – в птичке, что некогда в миг фотовспышки взметнулась… чтоб помнилась юность. Что нового в наших садах? Прах он и в Мекке – прах. Что мыслится – то и есть. А, стало быть, есть и тени у мыслей как формы плоти со склонностью к самосожженью. Куреньем мой слог пропах. Из области сердцебиений ползу на коленях в прах. Осталось тоски – на взмах. Да женщины взгляд олений. В пространстве, покрытом сажей и гибнущим первым мелом, безглазые линзы глаз слезятся, морщинится тело, ничто не рождает огня. По многим отшелестела осенняя простыня. Зеркало смотрит в меня. Как Каин. Как Авель. Зеркало – философский камень, камень за пазухой, просто камень... Аминь! Или как там у греков(?) – Амен! А ветер сегодня похож на елей. Он пахнет оливой, да только светлей от снега, что тянется из-за гор, где ты обитаешь, наш век и века, где, брови сдвигая, плывут облака, где миг фотовспышки длинней, чем века, и я не стою над разбитым корытом прошедшего, Богом нещадно забытым… До встречи в твоих небесах, дружище, мой друг, старый друг… Пока! Постскриптум. Во всём есть число и мера – ионы небытия. Течёт за водой вода, но помню тебя всегда, что странно на первый взгляд, ведь виделись мы с тобой, не меньше трёх войн назад.