Моей маме, Людмиле Андреевне, доброму и честному человеку, посвящается. Она так хорошо умела читать и рассказывать сказки!… «Сказка – ложь, да в ней намек…»(Пушкин А.С.) (мамина любимая присказка) К концу 11 в. Европа стала настолько густо населена (по сравнению с предыдущими веками), что в ней образовались значительные излишки населения. Это были и разоренные крестьяне, у которых не было ни клочка земли, это были солдаты и рыцари, не нашедшие себе добычи, это были, наконец, многочисленные отпрыски знатных семей, которым не нашлось удела. Масса неустроенных людей была мобильна, и требовался лишь толчок, чтобы сдвинуть ее с места. К концу 11в. Европа была уже настолько богата (по сравнению с предыдущими эпохами), что венецианские и генуэзские купцы, германские ростовщики и жаждавшие торговой монополии на Ближнем Востоке ломбардские банкиры смогли финансировать, а папство, стремящееся к власти над миром, могло воодушевить и дать толчок грандиозному общеевропейскому предприятию – Первому крестовому походу. Причина крестовых походов многослойна, как луковица. Снаружи – слой всем понятный: религиозный фанатизм. Глубже – проблемы демографические. В центре – невидимая глазу борьба за истоки Великого шелкового пути. Кнехт или даже знатный рыцарь был движим религией или надеждой разбогатеть. О демографии или торговых монополиях он и не подозревал. Священники и монахи утверждали, что если крестоносцам удастся отвоевать у мусульман «гроб Господень», то всемогущий Бог сжалится над бедняками и облегчит их участь. Церковь обещала крестоносцам прощение всех их грехов, а в случае гибели – верное местечко в раю. Сотни тысяч человек, в первую очередь бедняки, погибли на бесконечном пути через Европу в Малую Азию, прежде чем жалкие остатки армии крестоносцев добрались до заветного Иерусалима. Правда, те двенадцать тысяч солдат и рыцарей, что подошли к его стенам, были наиболее сильной и подготовленной к боям частью крестоносного воинства. 15 июля 1099г. случилось чудо: Иерусалим с его многочисленным гарнизоном, сидевшим за крепкими стенами, пал, взятый обезумевшими в религиозном экстазе крестоносцами. После этого началась страшная резня – убивали всех мусульман, заодно перебили всех евреев, по свидетельству современников, кони крестоносцев ступали по колено в крови. Так родилось Иерусалимское королевство.* В мае 1212г. в аббатство святого Дионисия, в Париже, пришел неведомо откуда двенадцатилетний мальчик – пастух Этьен. Он объявил, что послан самим Богом возглавить поход детей против «неверных» в «Святую землю». Он говорил: «Взрослые крестоносцы – дурные люди, жадные и корыстолюбивые грешники… . Милость Господа могут получить только непорочные дети. Безо всякого оружия им удастся освободить Иерусалим из-под власти султана. По велению Божьему Средиземное море расступится перед ними, и они пройдут по сухому дну, подобно Моисею, и отберут у неверных «святой гроб». Крестоносная «лихорадка» охватила десятки тысяч детей бедноты сначала во Франции, затем и в Германии. Более 30тыс. человек двинулись за юродивым пастушком. Судьба юных крестоносцев оказалась печальной. Жили милостыней. Голодали и гибли в дороге не только от болезней, но и от насилия взрослых, примкнувших к отряду, не желавших упускать свою выгоду ни в чем. На пристани Марселя дети напрасно ждали чудо от моря – оно не расступилось перед ними, зато предложили свои услуги по перевозке «без всякой платы» два ушлых купца. Детей погрузили на семь кораблей. Два корабля с детьми по дороге затонули в бурю, а остальных выживших детей судовладельцы продали в Египте в рабство. Не лучшая участь была и немецких участников детского крестового похода. К порту их не подпустили, и им пришлось возвращаться домой. Большинство из них погибло от голода и холода… ; по свидетельству очевидцев, трупы детей в течение многих недель валялись неубранными на дорогах. * Это историческое вступление мне нужно было для того, чтобы дать описание возможностей проникновения отголосков коранических сказаний вообще, и в частности о «лотосе крайнего предела», в сказки средневековой Европы. Для лучшего понимания предлагаю пояснения специалистов о том, что же такое коранический термин: «лотос крайнего предела». Лотос крайнего предела (араб. سدرة المنتهى‎‎ — сидрат аль-мунтаха) — мистическое лотосовое дерево на вершине седьмого неба. Упомянуто в Коране (53:14). Апогеем небесного вознесения Пророка Мухаммеда, был лотос Сидрет-уль Мунтеха (в перевод с арабского – «Лотос крайнего предела»). В Коране и в тафсирах алимов Ислама, основывающихся на хадисах Пророка, этот момент упоминается так: «Корень лотоса расположен у Трона Всевышнего и этот лотос определяет границу познания всякого сотворенного, будь то Пророк или Джебраиль. Все, что за ним – сокрыто для всякого и ведомо лишь Аллаху». И здесь, в этой конечной точке человеческого познания Вселенной, согласно тафсиру Ат-Табари, Господний свет, Нур, снизошел на лотос и сокрыл в своей тени все, что было за ним. Пророк Мухаммад, в тот миг не преступил границ дозволенного и взор его не посмел обратился к тому, что Аллах сделал запретным для любого из сотворенных Им. «Лотос покрыло то, что его покрыло(золотая саранча или группы Ангелов, или повеление Аллаха)» (из суры «Звезда»). С точки зрения пришедших завоевывать Восток европейцев Коран особого интереса не представлял (спорные вопросы всегда вызывало наличие коранических легенд схожих с библейскими), поэтому ни читать, ни тем более вникать в постулаты Ислама, практически, никто из них не торопился. Но вот передаваемые друг другу устные рассказы о «случаях» из жизни пророка Мухаммеда, события, в которых Мухаммед был непременным участником, его действия при определенных обстоятельствах, и последствия поступков, им совершенных, на мой взгляд, не всегда подвергались сомнениям, хотя бы потому, что все это происходило сравнительно «недавно», очевидцев было много, а современные рассказчики обязательно ссылались на «конкретных свидетелей» ( по принципу: «мой дед рассказывал мне о том, что слышал сам от своего деда\прадеда, который сам все видел и слышал, ведь он жил в то «золотое время»). И особой популярностью думаю, пользовались те легенды, притчи и сказания о жизнедеятельности пророка Мухаммеда, которые хотя бы на первый взгляд для обывателя казались реально приближенными к действительности и несли информацию о возможностях скорейшего обогащения, а ведь это для, почти, всех крестоносцев единственная цель «посещения Святой земли». Успехом пользовалось все то, что могло принести реальную, практическую выгоду. «Легенда о лотосе крайнего предела» открывает широкие просторы для мечтаний и фантазий кладоискателям, а трансформированная в умах и мыслях завоевателей, согласно мировоззрению, уровню развития, образованности и сословной принадлежности, она свободно могла переродиться в одну из сказок средневековой Европы. Например, в сказку «о волшебных бобах». Так что же представляет собой «сказка о Волшебных бобах». В связи с тяжелыми финансовыми обстоятельствами семье, потерявшей кормильца нужно продать корову. Взрослого, опытного хозяйственника в семье нет, и приходится вдове (вынужденной по серьезным причинам оставаться дома) отправить на рынок с коровой сына (возраст не уточняется***). Матери нужны реальные деньги, сыну (еще не хозяину!) – абстрактное богатство, что-то, что принесет благополучие в дом (после смерти отца мать как-то по инерции еще крутилась по хозяйству, но какое-то обстоятельство выбило ее из колеи: корова - кормилица, а деньги – «улетят не заметишь»; но уж очень жестокая ситуация сложилась, если такие жесткие меры предприняты для урегулирования). И вот мальчик ведет корову на продажу. Он знает как сильно нужны матери деньги, он принесет их (вот продаст корову!), но мать так устала от тяжелой работы, а сыну так хочется ее хоть чем-то порадовать, чтобы она не работала так много, а в доме все было хорошо-благополучно, что кроме как о чуде, ни о чем и думать не хочется. Идет, скорее всего, молит Господа и Пресвятую Богородицу сжалиться над их семьей и сделать их дом счастливей (обычная сиротская мечта – тихая радость от улыбок удовлетворенных своей жизнью/благополучием родителей). Чудо – вот что он просит у Всевышнего, и он заранее готов его получить ( то есть, он сам уже заранее, готов быть обманутым). По дороге мальчик встречает кого-то (Пройдоху), кто, выпытав у ребенка, почему это он, а не кто-нибудь из взрослых ведет корову на рынок, обманывает (с точки зрения взрослого) его. Но с точки зрения мальчика – он получает «чудо», не какие-то деньги (которые помогут семье только сегодня, только сейчас), но что-то такое, что обеспечит благополучием семью навсегда. Новый знакомый, по секрету, признается мальчику, что он (сам волшебник или знаком с кем-то, кто передал чудо ему) владеет «чудом на богатство», т.е. чем-то таким, что сразу, практически, в одночасье сделает и тебя, и твою семью богатым (это с точки зрения читающего стилиста многократное упоминание слова «богатство» - говорит о слабом словарном запасе автора, а поставьте Вы себя на место этого мальчишки и тогда, возможно поймете завораживающую силу повторения. С каждым новым повтором слова «богатство», да еще под руководством «заинтересованного» взрослого, кажется, что вот оно уже и осязаемо…, « вот, почти уже держу в руках»…). И, после «соответствующей обработки» (впрочем, мальчик заранее готов был к «чуду»-обману), сознания ребенка, в принципе, ему уже все равно, какую реальную оболочку будет иметь «чудо». Информацию о «носителях чудес», практически, все знают с детства – конечности какого-либо «святого», предметы его обихода или даже что-то, до чего он/она просто дотронулись рукой\ногой, другими частями тела. Вот тут-то и вмешивается «цензура»*** в редакцию сказки. Что же такое чудесное мог иметь Пройдоха с большой дороги, человек, решивший, что, если сироту все равно обманут на рынке, так почему бы не мне прибрать неплохую коровенку к рукам. Средневековье мрачное, тоскливое от своей безысходности; бедность и моровые язвы, казалось, не отступят никогда. Дети рождались и умирали, не видя солнца, дым от пожарищ (чтобы хоть как-то обезопасить выживших, трупы и строения сжигались на сотню верст вокруг) постоянно застилал небо. И в воздухе стояла вечно зловонная смесь из гари, пепла и пыли (возможно, поэтому такие человечно яркие, солнечные, с обилием зелени и воздуха картины художников эпохи «Возрождения»). Истории о чудесах это единственная красочная отдушина для взрослых и детей, так уставших от беспросветного мрака действительности. «Чудо». «Святые мощи», фрагменты тела какого-либо святого – ценились очень дорого. Дарили их, в основном, высокопоставленным или богатым особам, «меновые операции» (прием\передачу) могли совершать только служители церкви (откуда у них все это берется – никто не спрашивает: «Бог послал»). Тоже относится и к вещам и предметам, хранящим отпечатки каких-либо действий своих хозяев. Значит, того, что официально, общепризнанно несет человеку «чудесное преображение» - здоровье, богатство, благополучие у Пройдохи быть не могло. Никто и никогда не поверит (сразу же встречный вопрос: почему он не понес «Это» в ближайшую церковь или не бросил клич о построении на месте нахождения храм в честь хозяина\хозяйки «пальчика\тряпочки»). Тогда, это что-то, что реально могло быть «под рукой» или случайно завалялось в карманах или вещмешке. Быть может - горстка бобов (возможно припрятанных к скромному обеду). И вот, выбрав из нее три наиболее крупных и красивых, «добрый человек» делится с хорошим мальчиком секретом волшебных свойств этих бобов. Но откуда у Пройдохи «волшебные бобы». Вот тут-то на мой взгляд и играет свою роль благодатная почва для вымысла – походы в «Святую землю», ко «Гробу Господнему». Там же все - «Чудесное».*** Кто-то из крестоносцев приложился сам к святым местам, а кто-то (по умнее)! приложил еще и переносимые вещи и предметы, для тех, кто остался дома, в стране, откуда он пришел. Сам ли, Пройдоха, представился участником крестового похода, привез ли кто из родственников или знакомых со «Святой земли» эти чудесные бобы ему в подарок неизвестно, а может быть он рассказал как купил или выменял их (что ближе к цели, так, как намек на меновую операцию есть часть психологической обработки - подсказка поступка, который может и должен совершить мальчик). Очень, очень нужны маме деньги, но «вечное благополучие ценнее и надежнее». Дом, семья преобразуются чудесным образом и маме не нужно будет много работать, от кого-то зависеть. Всего-то посадить бобы в землю и полить. А на утро – «и будет Вам счастье!..». Все. Товарообмен произведен. Пройдоха «нехотя» берет корову в обмен на «волшебные бобы». Мальчик, окрыленный такой удачей, бежит домой и с радостью отдает маме то, что он получил за корову. Жестокая реальность, посмеявшись над «Чудом», вступила в свои права – обливаясь горючими слезами, мать, возможно, была вынуждена продавать дом, чтобы все-таки урегулировать финансовые проблемы. А что же мальчик? Он посадил бобы, все сразу, в землю (чтобы наверняка), полил и стал ждать утро. И вот тут-то, на мой взгляд, и начинается самое интересное. Некоторые сказки имеют варианты окончаний. Я думаю, что короткая сказка – это вообще-то притча\назидание. Предполагаемая ситуация (обычная, жизненная) и то, что может произойти, если главный персонаж отойдет от стандартной (единственно верной) в данном случае модели поведения. В случае с «бобами» вместо продажи коровы хотя бы и за небольшие, но реальные деньги – меновая операция неравноценных товаров\предметов. Другой вариант – продолжение. Это то, что будет «потом» ( на утро, на завтра, через год и т.д., и т.п.). К сожалению или к счастью, но мир делится на людей разных, в том числе, и на уж очень «умных» (своего, т.е. выгоду, никогда и ни в чем не упустят), и на тех, кто до конца жизни не может приспособиться к ее реалиям, зачастую страшным и жестоким. Они-то (и им сочувствующие) и придумывают продолжения сказок (начинается что-то, вроде, оправдывания действий « Ивана-дурака» - «дурак дурак, а поступил-то умнее умного, в итоге). В нашем случае тоже есть продолжение. «Вдруг земля задрожала и из нее три мощных стебля рванулись вверх к небу, скрылись за облаками и пропали из глаз высоко-высоко…».*** Но тут снова в свои права должна вступить негласная неофициальная, но все, же цензура. Что значит – «в небо»? «Небо» - это такое зыбкое, шаткое, недостаточно сбалансированное понятие, находящееся на грани между «можно» и «нельзя», если рассматривать реальность вообще и уж тем более сказочную ( где, казалось бы, должен быть простор для выдумки). Напомню, речь идет о средневековой сказке. Средневековье - и даже маленький ребенок знает кто живет\обитает на небе (небесах). И малейшее утеснение «небес», т.е. притеснение небожителей «не позволит» себе ни один здравомыслящий сказочник\рассказчик (костром попахивает не только от сжигаемых трупов заболевших людей, но и от заживо сожженных «пособников дьявола» - главного утеснителя\притеснителя «небес»). А здесь – «преспокойно» и стебли бобов «вломились» в небо (возможно, продырявили чей-то пол), и мальчик, не задумываясь, просто от любопытства, полез по ним не куда-нибудь, а опять же на небо (и никакой тревоги о покое небожителей). « Но ведь кто-то уже «поднимался в небеса»? о ком-то уже где-то, кто-то рассказывал. Не в наши христианские ( о наших и думать, и заикаться не смей! Времена Святых и Пророков, о которых все давно известно и отредактировано – прошли; новеньких канонизируют только после смерти). Да еще там было что-то связано с мощным стеблем, и тот человек видел на том стебле цветок, чаша которого была усыпана чем-то золотым. Золото на небе!? (не на нашем, у нас все ясно и понятно, все Божествено чистое, духовно иллюзорное. А здесь было что-то реальное, практически, земное, в общем, то, что можно, при желании, даже унести с собой)». И рассказывали люди, вернувшиеся с Востока ( со «Святой земли») легенду, о том, что был такой человек (не нашей он, правда, был Веры), поднимался он в небо (но к «нашему Господу» это отношение не имеет) и видел он там царство (чье-то, не нашего, конечно, Господа) и вроде, как из под трона этого кого-то - Великого Правителя небес (но не наших христианских) мощный стебель ( а где же корень его? – никак на земле стебель этот начинался) выходил и венчал его цветок удивительный, и вся чаша цветка того была усыпана золотом!!! (см. легенду «о лотосе крайнего предела»). Думаю, что в таком виде «легенда о лотосе крайнего предела» вполне могла гулять в рядах крестоносцев (в общей своей массе) жадных, бессовестных, не имеющих «ничего святого за душой», одержимых лишь жаждой наживы. «Святая земля» для них была лишь территорией, где можно было обзавестись поместьем, особенно если ты и так знатен и богат и в своей стране (значит, почти всегда, головорез и хищник «без страха и упрека», т.е. «ни свой, ни чужой, ни в чем не указ мне»). Или хотя бы поживиться за счет грабежа местного населения (святыни иноверцев, в пересчете на звонкую монету – только материальные ценности). Когда нарушена («под высочайшим благословением») заповедь: «Не убий!» (иноверец не человек вообще), то уже о: «Не укради!», т.е. не возжелай имущества ближнего своего (это иноверец что ли ближний мой?!) и речи быть не может. А ведь на «Святую землю» отправились люди «набожные», чтобы «сеять разумное, доброе вечное», донести имя Господа Бога (истинного!) до умов и сердец иноверцев («сняв головы, по волосам не плачут – не так ли?). И вот легенда, где «Золото» один из главных персонажей ( но в небе, и на цветке). «Золото»!!! Достаточно по стеблю (легенда постоянно корректируется крестоносцами, уточняется только как можно увидеть, потрогать «Золото», а быть может, если исхитриться, то и прихватить с собой) добраться куда-то очень высоко, кажется даже на небо (но не наше, не христианское, у них, у иноверцев все не так как у нас, а золота много, очень много, земля-то «Святая» - не скупая). Золото у них прямо под ногами «растет», только бы найти корень (кстати, сказка «о папоротнике», цветущем лишь в ночь на Ивана-купала и указывающем место клада, возможно, отголоски этой же легенды; казаки, будущие украинцы, «тесно общались» и с турецкими и с европейскими завоевателями всех мастей), только бы на это самое «небо» взобраться, а там уж я что-нибудь придумаю, как Владыку обмануть, да золото его прибрать к своим рукам. Кораническое сформировавшееся сказание откорректировано искателями кладов до элементарного обывательского минимума – достаточно найти волшебное растение, которое или уже пронзило небо и осталось только по его стеблю взобраться, чтобы обогатиться. Или найти семена, посадить самому и, опять же, после того, как они прорастут навестить небесное царство и поживиться за счет его жителей. И уж очень подходящей была эта легенда для тех, кто не собирался рассказывать о том, как он, будучи на «Святой земле» грабил и убивал «за ради Христа» женщин, стариков, детей, добывая себе имущество на обратную дорогу. Те, кто остались дома охотно поверят любым «сказкам-чудесам» из «Святой земли», в том числе, и сражению с кем-то, кто живет аж на небе и у кого так много золота, а добраться к нему можно только по диковинному растению. «Святая земля» - страна чудес! Так хочется верить, что хоть где-то рыцари не разбойники с большой дороги, как здесь, в нашей местности, но добрые честные христиане, живущие согласно заповедям Божьим. Итак, мальчик по стеблям «волшебных бобов» поднялся на небо, увидел, что там, почти такая же жизнь как на земле. Он походил по «небу», осматривая окрестности, и набрел на большой, красивый и богатый дом, как потом выяснилось принадлежащий великану. Познакомившись (все равно, каким образом) с хозяином-великаном, мальчик побывал в самом доме и узнал тайну происхождения его богатства. У Великана живет любимица (несушка) курочка\уточка\гусочка и несет настоящие золотые яйца. Яйца складываются в большую чашу\корзину (огромный цветок, наполненный доверху золотом) и держит их хозяин дома всегда рядом с собой, чтобы они были всегда на виду (возможно, около не большого трона, кресла, постамента, того, на чем может восседать богатый, а значит влиятельный и могущественный господин). Все. Бобы выполнили свое предназначение, теперь дело за мальчиком. Дальнейшее описание действий его поступков (с точки зрения морали вообще – возмутительных, но сточки зрения среднестатистического обывателя всех времен и народов : «сытый голодного не разумеет и в борьбе «за кусок хлеба» победителя не судят») для слушателей, практически всегда, нормально, обычно, на его месте так поступил бы каждый и тот, кто рассказывает и тот, кто слушает. Великан и внешне ужасный и ведет себя, как и положено хозяину-господину по отношению к окружающим (синьору, рыцарю… по отношению к вассалам), надменно, по-хамски, унижая и оскорбляя их. Он богат и может позволить себе все, что угодно. Чем он отличается от мальчика (не взаимоотношения ребенка и взрослого, а хозяина и гостя-наблюдателя)? Только наличием этой горки золотых яиц в чаше – они источник его благосостояния. Тем более, что мальчик (истинный христианин, любящий свою маму и страстно желающий облегчить печальную участь семьи) находится на чужом небе (не христианском!). Он уже однажды почти ошибся (с точки зрения окружающих), принес не деньги, а то, чем нельзя было расплатиться (возможно, с кредиторами) сразу. Но теперь он умнее. Золотые яйца равноценны в любой торговой или меновой операции, за золото можно приобрести все. Он видел, как хозяин-великан расплачивался за что-то золотыми яйцами. Наученный горем и насмешками мальчик сообразил, что украсть даже несколько золотых яиц, пусть и возможно, но и донести их до дома будет трудновато и они конечны, то есть, им нет возобновления. Если закончатся эти, где взять другие? Снова лезть в «гости к Великану»? Получится ли? Лучше взять несушку; если удастся ее вынести, уйти от преследования хозяина, и благополучно спуститься на землю, то жизнь семьи будет обеспечена на долгие годы достатком. Вот оно долгожданное «Чудо»! Обмануть, обокрасть («победить») Великана можно и даже нужно, практически, «Богоугодное дело». Мальчик крадет несушку и удачно возвращается домой. Благодаря золотым яйцам благополучие и достаток в доме, счастье в семье. И сказка никого не смущает, наоборот находчивость и предприимчивость мальчика всегда восхищает и самого рассказчика и его слушателей тоже. Все естественно и законно. Да мальчик был на небе, но он был не нехристианском небе и «победил» злого и ужасного Великана Владыку-небожителя, иноверца, а то и язычника. Все четко прописано именно потому, что сказка явно наложена на легенду принесенную, привезенную из другого мира, где она сформировалась на базе\основе\канве другого сказания\притчи\легенды, уже достаточно давно известной, в которую уже давно поверили, которая уже сама, практически реальность, неоспоримый факт, причем для населения очень большой территории. ПРИМЕЧАНИЯ: • Часть первая «…Вы только поверьте, а поймете потом!…»(история возникновения легенды «о лотосе крайнего предела»). • Исторические материалы по книге И.Можейко и Детской Энциклопедии. *** В крестьянских семьях дети взрослеют рано. И если это старший сын, то отец ему много чего должен был объяснить по хозяйству, учить, советовать и советоваться как с «мужиком». В качестве иллюстрации можно привести хрестоматийный отрывок из поэмы «Крестьянские дети» Некрасова Н.А. … Однажды, в студеную зимнюю пору… …И шествуя важно, в спокойствии чинном Лошадку ведет под узцы мужичок. В больших сапогах, полушубке овчинном, В больших рукавицах… а сам с ноготок! …А как звать тебя? «Власом» - А кой тебе годик? – «Шестой миновал…». ***Цензура, в данном случае не какая-то организация, а реальная жизнь. Она всегда вносит конкретные коррективы по существу ( это только на первый взгляд кажется, что в сказках можно говорить о чем угодно. Нельзя. И слушать не будут, и не только потому, что глупо и не интересно, но еще и опасно рассказывать). Не только светская, но и власть церкви (иногда даже в большей степени) накладывали свои ограничения на любой вымысел. Спорные вопросы при (даже сказочном) несоответствии каких-то эпизодов и жизни, и сказке, могли завести в тупиковую (до костра инквизиции или пыточных подвалов) ситуацию. ***Все другие и чудеса и места их обитания легко могут быть приравнены к волшебству, а так и до колдовства, а значит и до костра, не далеко. *** Писатель А.Н.Толстой не стал измышлять, что будет после того, как Буратино посадит пять золотых монет в землю. Он «пошел» коротким, но понятным обывателю путем – «… и вырастет дерево, сплошь усыпанное золотыми монетами…». 10июня моей маме исполнилось бы 70лет Апрель 2012.