И вот она ко мне, как кошка к мышке, подбирается, косой звеня. Подмигивает и ухмыляется, костяшками игриво за собой маня. Чёлн утлый моей жизни хмурой и бездушной, порядком зачерпнув воды, идёт ко дну. И люди наблюдают бесстрастно, равнодушно, как я тону. Никто в сём мире не желает меня понять, И руку помощи, как людям подобает, не хочет мне подать! Сознание ж моё неугомонное спастись желанием горит, А чувство самосохранения холодное барахтаться велит! И пусть для жизни этой изощрённой я не гожусь, Но за соломинку надежды потаённой руками и ногами я держусь! Ведь я рождён не для страданий, хоть Библия о том мне говорит. Не для того на небе в счастья ожидании звезда моя горит. Не для того ли злу сопротивляться в моём горячем сердце желание живёт. Не потому ли разум мой мятежный не сдаваться меня, уже бессильного, зовёт? Вся жизнь моя проста, но не безлика, как тот родник, Который с силою великой сквозь сон небытия в сей мир проник. Бывает, он слабеет и еле изливается, спеша к реке, И, источившись, вот-вот затеряется в сухом песке! Но если родники, почти иссякшие, сливаются в один ручей, Они, как кони одичавшие, уже не покоряются воле ни чьей! И вместе весело и говорливо в дни весенние бегут к реке, Которая, блистает искрами спасения, там, вдалеке! И приняла родник в свои объятия великой жизни быстрая и многоводная река, И родники все, без изъятья, в ней будут жить века! И я шестым каким-то чувством чувствую, что надо мне людей найти, Людей, творящих на Земле искусство, с которыми мне по пути! И не сойду я преждевременно в могилу, и стану нужным я, ни чей. Большой реки приобретает силу любовь и единение людей!