Безумная любовь! Когда я, в своем «розовом» детстве, услышал эту мистическую историю, то не сразу поверил в ее правдивость, но действительность многих эпизодов была такова, что всякие сомнения, вопреки здравому смыслу, становились абсолютно беспочвенными. И так, все по порядку. Бабушка моя, всю свою жизнь прожила в рабочем поселке, в двадцати километрах от небольшого шахтерского города – районного центра, в составе которого было несколько десятков колхозов и совхозов, и небольших промышленных предприятий местного значения. Да и сам поселок стал называться рабочим только в послевоенное время, а до этого эта была вполне обычная, живописная, сибирская деревня. Однако бурное развитие промышленности и строительства в стране, нуждалось в освоении природных ресурсов, и наряду с огромными запасами угля, здесь были обнаружены перспективные залежи строительного камня и других сопутствующих материалов. Так, вскоре на местных географических картах появился этот населенный пункт, с «холодным» названием Каменный Карьер. Ну и, как водится, с возрождением новой стройки, потянулись сюда люди с разных концов Советского Союза, в поисках своего счастья и лучшей доли. Вот такая, «разношёрстная» публика сформировалась здесь в шестидесятые годы прошедшего столетия, среди которой я, в пору своей безмятежной, школьной юности, проводил все летние каникулы. Без всякого преувеличения, смею утверждать, что окружающая природа мало чем отличалась от райских, библейских мест, которых никто никогда не видел, но при упоминании их ощущает какое-то истинное блаженство. Свежеокрашенные, двухквартирные дома рабочих карьера, гармонично переплетались с «ядреными» деревенскими избами, утопающих в зарослях черемухи, и боярышника. Все подворья, своим внешним видом и архитектурой не походили друг на друга и на каждом из них был свой резной «орнамент» и замысловатые кружева палисадников, наличников и веранд. Каждое, утро, со всех усадеб, на главную улицу поселка, как ручейки в широкую реку, стекались десятки коров, образуя «мычащее», многоголовое стадо. Так под эти громкие звуки животных и хлесткий звук пастушеского кнута просыпался рабочий люд, ну и конечно мы- беззаботные мальчишки, и девчонки. Были среди аборигенов поселка не только коренные, сибирские крестьяне, но и бежавшие сюда с центральной части России староверы и фанатичные богомольцы, которых в эпоху советской власти нещадно преследовали, сначала чекисты, ну а затем доблестная, народная милиция. Почти у всех, кто как-то был причастен к вере, были изъяты церковные атрибуты –иконы, кресты и всякая религиозная литература, а вот за их укрывательство и хранение библии, можно было надолго оказаться в местах не столь отдаленных. Но тем не менее жизнь простых людей не всегда подчиняется запретам чиновников, и наиболее воцерквленные жители, вопреки стараниям местных властей, регулярно ездили на службу в единственную, сохранившуюся в городе церковь. А однажды, почти шепотом, моя бабушка открыла мне страшную тайну, что у соседки напротив, которой в то время было далеко за семьдесят лет и которую почему-то все звали Сергеехой, сохранилась старинная православная Библия. Кроме того, слава о Сергеехе, как об очень сильной знахарки, которая лечила молитвой и травами всех, от мала до велика односельчан, далеко выходила за пределы поселка. Как бы то ни было, но именно от нее я услышал впервые, засекреченную на всю страну историю о «застывшей» в танце с иконой Николая Угодника богохульной девицы, которая вместо жениха использовала святой образ. Совсем не давно по этому сюжету был снят популярный художественный фильм. А ведь в ту пору не было ни телевизоров, ни интернета, да и радио, по которому с утра до ночи звучали новости о наших победах на трудовом фронте, имели только молодые, «продвинутые» семьи. Но тем не менее людская молва о таких, не свойственных советскому образу жизни, дошла и до глухих, отдаленных задворок огромной страны. Помнила она практически наизусть все молитвы и выдержки из Святого Писания, хотя не умела не писать не читать и расписывалась в официальных документах, ставя крест. Но оставим в покое, на какое-то время эту старушку и познакомимся с другим персонажем этого рассказа, который в последствии и стал основным его героем. Среди нескольких сот усадеб поселка, выделялся, один, сказочной красоты дом, украшенный не только оригинальной резьбой по дереву, но и искусно расписанными витражами. И вот на одной из этих стеклянных картин, врезанной прямо во фронтон дома, была изображена не обыкновенной красоты девушка, причем этот портрет был написан настолько естественно, что практически не отличался от профессионально отпечатанной фотографии. Вот только оплавленные и помутневшие края витража, словно под воздействием какой-то очень высокой и не земной температуры, совсем не естественно смотрелись со стороны улицы, поскольку никаких видимых следов пожара или удара молнии попросту не было. Вернувшись вечером домой, я с восхищением рассказывал бабушке увиденное чудо, однако ее реакция на мой эмоциональный рассказ заставила меня серьезно задуматься. -Очень прошу тебя - настойчиво говорила она, - постарайся избегать это место! - Баба- не унимался я, - объясни мне, почему ты так боишься этого дома, отчего мне нельзя туда ходить, ведь там так красиво! -и все же я запрещаю тебе гулять по этой улице, это очень плохой дом, но, когда немного подрастешь, я обязательно расскажу тебе все, что здесь происходит и почему тебе не следует здесь появляться – словно ставя точку в нашем разговоре, категорически закончила она. Я с нетерпением дождался утра, и когда последние, отставшие от стада животные, скрылись за околицей, а поскольку моя бабушка как всегда была занята своими домашними делами, я от нечего делать, пошел к своей тетке, жившей, напротив. У нее было три сына – моих двоюродных братьев, все они старше меня на несколько лет, и считали меня недостойным их «мальцом». Тетя Таня, так звали старшую сестру моего отца, в этот день отдыхала, да и вообще очень хорошо и приветливо ко мне относилась. Я рассказал ей свой, вчерашний разговор с бабушкой, и попросил открыть, мне ту самую тайну, о которой она промолчала. - Давняя эта история, да и боюсь я, что ты не все поймешь – издали начала тетя Таня, - но все же постараюсь тебе ее рассказать. -Лет пятнадцать назад приехал к нам молодой специалист, горный инженер по образованию, и по имени Владимир. Сам он был родом с западной Украины, рос круглой сиротой и с самого раннего детства и воспитывался в детдоме. Кроме того, что он, в отличии от своих сверстников, вполне прилично учился, но и обладал от природы, настоящим талантом художника. В своем городе, да и в области, неоднократно принимал участие, во всех выставках молодых художников и все специалисты- истинные знатоки изобразительного искусства, пророчили ему блестящее будущее «большего» художника. И так, наверное, бы и случилось, если бы ни его, как и большинства гениальных людей, странность… - На этом месте ее рассказа, нас прервали. Прибежал посыльный с работы моей тети, и она, наспех одетой, побежала по служебным делам. Вскоре, закончилась и моя деревенская эпопея, начинались школьные будни. Последующие несколько лет, я проводил летние каникулы в областном центре, у бабушки по материнской линии. Мне было уже около пятнадцати лет и городская жизнь в этом возрасте была более привлекательней и насыщенной чем времяпровождение в деревне, пусть даже и самой красивой на свете. Однако, как-то под осень, мы с отцом поехали на деревенское кладбище поправить могилку его отца- моего деда. Закончив работу, с удовольствием прошлись по многочисленным тропинкам погоста, разглядывая знакомые и не знакомые фотографии, ушедших в иной мир друзей и родственников. И тут, я совершенно случайно набрел на могилу с необычным для деревенского кладбища памятником. Это была, в полный рост высеченная из мрамора скульптура молодой женщины и как гласила памятная доска, погибшей в авиакатастрофе. Кроме того, внизу гранитного постамента была вмонтирована цветная, керамическая фотография, очень привлекательной, двадцатилетней девушки. Эта фотография, до безумия напоминала мне чей-то образ, которого я долго не мог вспомнить. - Ты не знаешь, где я мог видеть эту девушку, кто она? –спросил я отца. – Разве ты не узнаешь ее? -Вопросом на вопрос ответил он. - Вспомни Каменный карьер, и самый красивый в нем дом, узнаешь? –Да, больше не было никаких сомнений, это была та, самая, изброженная на витраже Володиного дома молодая особа. - Разве ты знаешь эту запутанную историю, про которую когда-то мне рассказывала твоя сестра? -Ошеломленно спросил я. - Да, ее в поселке знают все – абсолютно спокойно ответил отец. - Ты можешь мне ее рассказать до конца? - Нетерпеливо продолжал я. -Ты уже взрослый человек, и сам разберешься во всем, что связано с этой фотографией, поэтому давай заедем к бабушке и твоей тетки, пусть они сами, расскажут тебе, что тебя интересует. Было уже поздно, когда мы добрались до поселка, и отец, не выходя из машины, поздоровавшись с бабушкой, уехал домой, а я остался у нее на несколько выходных дней. В те далекие времена, не только в деревнях, но и в большинстве сибирских городах не было телевизоров, и короткие, семейные вечера проходили как правило под монотонный, успокаивающий треск топившейся печки, да под музыку, практически не выключающего радио. Но зато всегда хватало времени для общения со всеми членами семьи, в ходе которого строились планы на завтрашний день, обсуждались возникшие проблемы и пути их решения. Одним словом, царила, очень теплая, доверительная атмосфера. Улучив удачный момент для душеной беседы, я рассказал бабушке об увиденной на кладбище фотографии, и осторожно попросил рассказать ее о том, как этот образ появился на доме, к которому она так настоятельно не допускала меня в недалеком детстве. - Ну что ж, ты вправе знать, какие, не поддающиеся здравой логике случаи, происходят в жизни. И тебе в дальнейшем решать, верить или не верить в чудеса, происходящие, и не зависящие от воли и разума человека -спокойно продолжала она. –Ты уже знаешь историю о Владимире, хозяине этого красивого и не совсем обычного дома. Знаешь и о его детской биографии, которую он рассказывал нашей знахарке Сергеехе, ведь она неоднократно снимала с него порчу и изгоняла из него бесов. На самом деле, Владимир был не только очень талантливым художником, но и не совсем, точнее совсем не обычным человеком. И по его, ей рассказам, в те редкие минуты, когда он оставался один в интернате, его не редко заставали говорящим самим с собой. - С кем это ты постоянно общаешься? –нередко спрашивали его сверстники и учителя. – Приходила моя мама, которую я очень ждал– смущенно отвечал, он. -Но, ведь твоя мама давно умерла, а ты сам был в то время был настолько мал, что вряд ли смог запомнить ее образ – не унимались его одноклассники. - Да, это правда, но, когда мне очень плохо, или мне нужен ее совет, она всегда спускается ко мне с небес- невозмутимо продолжал он. -Когда это общение Володи с потусторонним миром дошла до директора интерната, была назначена психологическая экспертиза. Но как ни странно, авторитетная, врачебная комиссия не нашла никаких, даже не значительных отклонений в его психике. И проведенный ею, как теперь говорят тест на адекватность, никак не противоречил его диалогу с мамой. Более того, он пересказал врачам, ее рассказ о своем прадедушке, который еще до революции был известным горным инженером и занимал высокий пост в министерстве российской империи. Разумеется, что и этот факт его биографии был тщательно изучен, и удивительнее всего в этой истории было то, что никто кроме умершей матери об этом никто не знал, а самому Владимиру в ту пору было не более двух лет. Но и в дальнейшем, его невидимая связь с мамой практически не прекращалась. По окончании школы, по ее же совету с потустороннего мира, он закончил горный институт, продолжая династию прадеда, а после обоснования в Каменном карьере, никто конечно, кроме старушки-Сергеехи, не догадывался об его психических отклонениях. Однако довольно часто видели его, блуждающим по деревенскому кладбищу, а вскоре на его доме появился и этот загадочный витраж с портретом, когда-то погибшей девушки. Шло время, и вот уже, Владимир не выглядел таким одиноким и потерянным. Глаза его, наполненные каким-то не объяснимым смыслом, обжигали всех окружающих его друзей и знакомых безудержной жизненной энергией и оптимизмом. Обычно это происходит с наступлением безумной, неизведанной, юношеской страстью, под названием «любовь», но в то же время, никто не разу не видел его с объектом своего обожания. Единственным человеком, которая знала все тонкости его душевного состояния по-прежнему оставалась местная знахарка. Только с ней он делился всем, происходящим в его жизни событиям. Но поскольку, моя бабушка была лучшей ее подругой, то конечно в деталях знала о его сумасшедшей любви к несуществующей девушке. -Баба, но ведь так не бывает- пытался я, своим юношеским умом оценить эту ситуацию. Но в ответ услышал – в жизни всякое происходит, даже то, что невозможно объяснить, полагаясь на здравый смысл и научные законы. -Ну и чем закончилась вся эта история? - не терпеливо, с раздирающим любопытством, продолжал я задавать свои вопросы. - Как и следовало ожидать, окончание этой мистической истории очень печальное. В день смерти этой девушки, Владимир устроил настоящий поминальный пир, и самое почетное место на этом празднике смерти, с его слов, была погибшая возлюбленная. Всю ночь в его доме горел полумрачный свет, и отчетливо был слышан голос хозяина этого дома, явно общавшегося с невидимыми гостями. По рассказам Сергеехи, он до самого утра общался с призраком своей избранницы, слышал ее голос, который настоятельно звал его к себе на небеса, и испытывал при этом райское наслаждение. Вместе они вспоминали всю историю их знакомства, переросшую в безумную любовь. Со слезами на глазах он умалял ее остаться с ним в этом миру, напоминая, как год назад, увидев ее фотографию на надгробной плите, влюбился с первого взгляда. Не осталось в стороне их разговора и то мучительное время, в течение которого он добивался ее ответного чувства, чуть ли не ежедневно посещая место захоронения. Светало, и в тот момент, когда пробил час их расставания, произошла ярчайшая, неземная вспышка, оплавившая края, написанного Владимиром портрета. Буквально через неделю он обратился за помощью все к той же целительнице Сергеехе, настойчиво упрашивая ее, в случае своей смерти, похоронить его рядом со своей любовью. Через несколько дней, с Владимиром прощался весь поселок. Деревенский сход удовлетворил его последнюю волю, выделив место для захоронения рядом с могилой погибшей в авиакатастрофе красавицы.