А я не жалею что влез со своим я, и что это меня весьма напрягло. Это истина всегда рядом, а правда всегда с тобой (в смысле - с собой). Поэтому не раз соглашусь с тобой (в смысле - с тобой).

Были и, увы, будут времена, когда не то что десятую-пятую часть народа распыляли по России, а оставалась его десятая часть. Но для Человека всегда было главным возрождать жизнь семьи, жизнь деревни... поэтому мы живы… но не здоровы тем их здоровьем. Власть была и будет работающей на её имущих - предложите избавится от неё. Моим дедам-бабкам досталось, но не настолько чтобы детей своих не вырастили человеками, чтобы забыли о предназначении человека-не-волка. Меня вырастили без ненависти ко всем с кем жил, работал, отдыхал - а вот я вырос без жалости ко всему, что мешает человеку жить взаимно-безущербно; и это не только дальние верхи... - что ближе (мешающее), то и больше не даёт жить. Не прощу?... - В одной стране жить разным сторонам закончившейся гражданской войны. Обратите внимание: Германия с Францией сколько раз воевала, но для них это не повод ненавидеть. Что-то из личного и для меня непростительно, но в остальном мне жить со всеми окружающими в той стране которая не раз перевернётся. Осуждать меня… осуждать тебя… Может, для продолжения не только нашей жизни, попытаться найти точки соприкосновения между склонными к сосуществованию под одной крышей… - хотя бы между теми кто способен к этому и может не настаивать на своём там где этим не затрагивается самое-самое чувствительное. Если я говорю сдержанно, это не значит что умиротворитель всего и вся. Я понимаю, что даже на литературном сайте можно стать непримиримыми врагами на том, от чего не зависит ни жизнь, ни здоровье, ни будущее. Я предпочитаю, чтобы моими врагами были те, кто нескрываемо хочет уничтожить мою жизнь, мой мир, неотъемлемые от моей России – какой ей быть и с моей помощью тоже. Я не жёсткий принципиал, - я ещё не всё услышал и узнал, чтобы быть в чём-то безапеляционным. Для меня пока главное - не изменить себе, удавшемуся человечным, как бы это ни было кому-то... поводом для упрёков в непомерных амбициях и неадекватности.

Ложь - не беда, беда - неразборчивость потребителя разнонацеленной информации. У запада вековой опыт обретания среди информационной лжи и поэтому там так сильны писатели реалисты, а нам, изнеженным запретами, нечем противостоять, кроме как возрождением запретов, вместо возрождения сильной разумом правды (под которой подразумевается неискажение действительности - нам в ней ориентироваться)... однако правда может быть исключительной правдой жизни подворотни, а может быть разносторонней, без боязни что её может использовать любая сторона. Вы говорите что сильны? а мы непобедимы? - значит не боитесь ни лжи ни правды.

Меня это тоже задело. Слишком грубо сказано. Но каждый переживает о разном: кто о прежней девственности, а кто о том как надругались. Слишком грубо сделано (о процессе - а то много недопонимающих), но сказать-то можно и помягче: было что-то этакое, что издали не вполне неприлично... Кто сам видел - возразит, кто лишь слышал, то от кого слышал? От смягчителя? Впрочем можем "иметь" ввиду разные времена (одни, о том, что - царизм; другие, что - социализм; третьи, что - после социализма; четвёртые, грозят, что - ещё узнаете что такое национализм)... Когда же её перестанут иметь.

ОК! Когда из всех проходящих - то только тебя... Иначе - некоторых и тебя среди них. Иной раз, миниатюра, как данное тобой обязательство, стучит в тебя пеплом Клааса.

Живёшь и ничего тебя не толкает в этот сарай. Только вот какой-то перетёртый жизнью парторг, из всех проходящих, хватает за руку тебя и... и тебя не остановят никакие упирания - настолько он сильно влечёт тебя к неудобной для тебя истине.

ОК! Бог всё же в стороне, как всего лишь сотворитель мира, а вот мессия (попросту - тот кто нас спасёт, пожертвовав только собой), каждый раз это делает, и каждый раз мы проходим мимо... Мне - не дано... но я не сбился со счёта, а вы? (дядя Вова, не прими "вы" на свой счёт, иначе мой пафос умалится)

Если как это было, – то, может, сумбур; если что это, – то это как наше покаяние, а может призыв к нему.