(Новоявленному снобу А.М-му) Нету в жизни диких потрясений, вся обыденность усреднена до жути. Как обычно, моет дождь осенний тротуары городские цвета ртути. Белый город серым стал и скучным. Новости однообразьем киснут. Взятый в плен стремлением научным, я собой в эксперименты втиснут. 1. Сколько выдержать сумею сноба, к нам в кружок пришедшего мессией: научить нас всех владенью словом, тем, которым жили мы в России; тем, которое, как и эритроциты, составляют сущность нашей крови и до странностей является защитой от неподдающейся нам нови. 2. И ещё: сумею ли избыться от громады давящих сюжетов и блаженством сладостным упиться, пользуясь набором только жестов; утонуть в безделье и маразме, подчиниться полностью стихии и не отдавать себя заразе, то есть, бросить сочинять стихи, и третьим плановым экспериментом, только с личным, непосредственным участьем, – если стану я словесным импотентом, это будет счастьем иль несчастьем? Господи, ты будешь рецензентом, думаю, порядком объективным. …Серый дождь, посланник твой, с акцентом ранней осени, занудным и противным, шепчет на ухо мне для чего-то рифмы, как банальности наскучивший любовник. Под кустами затаились нимфы. Ну, а ветер, как старательнейший дворник их оттуда гонит, словно лист осенний по асфальту городскому цвета ртути. Хорошо, что в жизни нету потрясений, и обыденность привычна нам по сути. 1999 г.