В послевоенной деревне, забывшей свою красоту, вырубленные деревья подчёркивают нищету жизнь сохранившего люда – жертвы минувшей войны, ждавшей какого-то чуда от власти несчастной страны. Ждали?!. Налогов дождались на кур, на овец, на сады. И мужики заметались от новой нежданной беды. Потом по ночам зазвенели то тут, а то там топоры. И сразу у всех опустели и обнищали дворы. А раньше тут соловьями прославлен был здешний рай. Нынче печально дождями оплакан несчастный край, и в хороводе осеннем остатки листвы былой кружатся по деревне под нудный собачий вой. Примечание: Перед началом 1948-1949 учебного года летних два месяца я провёл в деревне Малеевка Льгов- ского района Курской области. Это – родина тёти Шуры, второй жены дяди Миши, брата мамы. После дошедшего до крестьян сталинского закона о новых налогах на всё и вся были вырублены все сады и уничто- жена почти вся живность на подворьях. Словно ещё одна страшная война прошла по деревням. Тогда и было написа- но это стихотворение. Дед Платон, отец тёти Шуры, когда я прочитал эти строки, наказал мне: «Сынок, порви и забудь. Услышит кто другой – посадят». Я последовал его совету. А вот увидел сюжет о сегодняшнем дне деревень Российской глубинки, и вспомнилось давно написанное.