О, сколько же печали на душе И в мир земной не выплескать уж счастье, Приходится взирать среди ненастья Издалека… из глубины… во вне… Чем праздники пышней – тем тяжелей, Куда убрать сей пласт, в груди, как камень… И боль чужая жжет… нещадный пламень… Не получается улыбка… хоть убей… Уже давно не просится слеза, Она устала биться о глазницы, Слезинки как наколоты на спицы И ждут, когда расслабятся глаза… Дух запретил в печали сокрушаться, Он знает все. Его не удивить… И все же. Видя все – как не остыть И к миражам земным не приближаться… О, искушенные! О, знающие мир! Уж не предаться вам земным пристрастьям, Не вожделеть к любым мгновеньям счастья, И не желать сей иллюзорный пир. О, искушенные, печаль смела с лица Улыбку щедрую иль льстивую мирскую И не вовлечь теперь в игру лихую, Да и не ждешь безвременно конца… Все развернулось к Богу навсегда, И сердце отлучилось от веселья, А мир земной в иллюзии похмелья Трепещет в радости земного бытия… Не след ему томиться в суете, Опровергать удел земных скитаний, Он – на коне, не зная упований, И в счастье… как закованный в броне…