Дорога повернула налево, и стал виден дом из белого кирпича, с зеленой крышей, с двумя цветущими кустами жасмина у калитки… Чахлое деревце сливы, с него осыпаются лепестки. Заросли одичавшей вишни у дома бывшего корабельного доктора. Тротуара нет, его место прочно заняли сорняки, цветы, даже садовая земляника вылезла из-под забора на улицу. Маяда идет по дороге. Гуляют куры. Среди одуванчиков пасутся две козы. Покосившийся забор у А., как и два года назад. Грубая кованая ограда, кирпичи, куча песка рядом с домом С. - стройка началась давно и продлится еще немало времени. Тихо и скучно. На огородах склоняются над землей женщины. Вот и дом из белого кирпича. Окна распахнуты, доносятся разговор, смех. У калитки Маяду встречает соседский кот, серый, с ободранными ушами, ждет угощения. Пока на плите кипятится чайник, все окружают Маяду, смотрят, что она принесла в большом бумажном пакете. Шоколадные конфеты в форме ракушек, лимонный мармелад, рогалики с повидлом, печенье с цукатами, пастила. - Пойдем пить чай в сад! - предлагает кто-то. - Отличная идея!.. Идем!.. В саду цветут яблони. Пахнет медом, жужжат пчелы. Под деревьями увядают нарциссы и тюльпаны. Маяда заглядывает на огород, на мягкой влажной земле разрастаются сорняки: одуванчик, пастушья сумка, лопух, чертополох. У стены сарая буйствует крапива. В тени засохшей сливы скромно стоят ландыши, из-под листьев выглядывают стебельки с крошечными, будто фарфоровыми, колокольчиками. Чай пьют под яблонями, сидят на плетеных стульях и старой скамейке, а кто-то расстелил на траве одеяло, снял обувь и, смеясь, стучит по земле босыми ногами. Черный чай - со вкусом чернослива, а зеленый чай пахнет жасмином. Напротив Маяды растянулся на одеяле Том. Она прислушивается к общему разговору, но сама не говорит ни слова. Ей больше нравится слушать, чем говорить. «У Тома красивое лицо, - думает она. - Почему нет у него брата-близнеца?..» Воображение быстро переносит из яблоневого сада в небольшую, тихую комнату. Том и его брат-близнец ждут ее. Маяда представляет, как выглядели бы братья без одежды: худощавые тела, длинные ноги, светлые волосы на груди и в паху. Образы не получаются яркими, они выходят смутными, размытыми. Маяду о чем-то спрашивают. - Конечно, - уверенно говорит она, не слыша вопроса, и улыбается, когда все начинают смеяться. Из-за деревьев наползают сине-серые тучи. Ветер шумит в листьях. Становится прохладно, сумрачно. Все бегут в дом. По крыше, в окна стучит дождь. Кто-то идет на кухню допивать чай, а кто-то усаживается на диван в гостиной. Разговор под шум дождя меняется, голоса затихают, замирает смех. Маяда внимательно слушает… Поздней ночью все, кроме Маяды, спят. Она сидит на кухне, за столом. Дождь закончился. Влажный холодный воздух вплывает через раскрытое окно. В фарфоровой чашке остывает чай. Перед Маядой - лист бумаги, который быстро покрывается крупными буквами. «Мне уютно только здесь, на бумаге. В каждой строке, в каждом слове, в каждой букве - моя жизнь. Я создаю собственный мир, подчас изменяя до неузнаваемости увиденное, услышанное. Я пишу на бумаге - я живу на бумаге! Я создаю свой мир, но получился он хрупким, любое вторжение из действительности означает для него быструю и мучительную смерть…Его надо охранять, скрывать, оберегать…Мне хорошо здесь, я не хочу возвращаться в реальность, которая приводит меня в ужас. Там будущее - черная бездна. Там отчаяние и тоска не оставляют ни на мгновение. Там я не верю и не надеюсь… А здесь мой прекрасный, радостный, светлый мир! Здесь не нужно притворяться, играть роль. Я хочу оказаться в своем выдуманном мире и никогда не возвращаться в реальность…»