Чему я поклонялся – гордо сжёг. Сгоревшему я честно поклонился И был я искренен. Свидетель – Бог. Он видел это и не удивился. Воспоминания прошедших лет меня теперь совсем не докучают. Нет ностальгии, сожаленья нет, что о былом я даже не скучаю. Лишь изредка ругаю я себя, что членом был не в переносном смысле. Теперь, Израиль старчески любя, листаю склеротические мысли. И на потеху собственной жене стараюсь записать их на бумагу. Они порой, как слабый свет в окне, зажавшему в кулак свою отвагу, бредущему в ночи сквозь ветра вой в упадке сил к теплу и благодати. Я – оптимист. Доволен сам собой. Я приближаюсь к юбилейной дате. Почти здоров. Со всеми я терпим. Стараюсь быть весёлым я и бодрым. Не всеми, но хоть кем-то я любим!? И как не быть от этого мне гордым!? Растёт Алёшка – парень ничего, мой внук, надежда, радость и тревога. Неверующий – часто за него в своих мольбах я обращаюсь к Богу. Хочу, чтоб вырос добрый человек. И был он в жизни счастлив бесконечно. А я?… А мой уже к закату век. Здесь пребывание моё не вечно. Успел я сделать всё, что только смог, и с прошлой жизнью честно расплатился. Чему я поклонялся – сжёг. Сгоревшему я гордо поклонился. 1994 г.