Ее походка была медленной и вкрадчивой, похожей на лисью. Ее взгляд был из-под полуопущенных ресниц, легкий, томный с поволокой. Если б я не знал, что она здесь работает, и всё это входит в ее обязанности, я бы решил, что эта богиня в меня влюбилась. Но это было полным враньем. Я был одним из многих, на кого она смотрела и опутывала своим взглядом. Интересно, сколько ли у нее посетителей ежедневно? Я старался об этом не думать. Не позволять мыслям проникать в мою голову. Я снял шляпу, наклонил голову, то ли с сожалением, то ли в отчаянии, то ли в приветствии. Она смотрела и лукаво улыбалась мне. Наверно, в ее глазах я выглядел таким смешным. Обычно уверенный в каждом своем шаге, поступке, мысли и движении, сейчас я был больше похож на глупого мальчишку, потерявшего голову при взгляде на эту страстную женщину. Она играла мной. Казалось, я был готов на всё. А ей было на меня плевать. И в то же время ей были нужны мои деньги. Именно поэтому сейчас она и была рядом. Тогда чего тянуть? Она помогла снять мой плащ. И зачем я его только одел? От пронизывающего до костей ветра он меня не спасал, да и дождь, если вдруг польется, не будет остановлен этой простой тканью, призванной защищать от холода. Казалось, голова сейчас разорвется на части. Но прерывать свой визит из-за такой мелочи мне не хотелось. Я же чертов герой. Мне все не помеха и ничего не страшно. Хотел бы я сам в это верить. Но, кажется, где-то в глубине своего сознания, наверно, даже еще глубже, где-то в бессознательном, я надеялся, что смогу всё, хоть и сам прекрасно осознавал свою беспомощность и бессилие перед судьбой. А я закрывал глаза и видел себя тростинкой, оторванной от своих собратьев, и гонимой ветром. Если б еще когда-либо у меня были эти собратья… А ведь у кого-то были. И есть. Наверно, мне никогда их не понять. Я мог и могу им лишь завидовать. Даже лишенные своих собратьев по разуму они намного сильнее и отчетливее могут ощущать те эмоции, которых я всю жизнь был лишен. Наверно, навсегда я так и остался инвалидом. Но разве есть люди, которых родители оставили без уродств? Но нет, к сожалению, это даже не моя мысль. Ее когда-то в пылу очередных наших пивных заседаний в баре обронил мой хороший друг. В отличие от меня, он хорошо знал все эти чувства и испытал их на себе сполна. Богиня неуверенно заглянула в моё лицо. Ее испуганное личико нисколько не потеряло своего очарования. Даже, наоборот, казалось, что в этом испуге сквозила забота, настоящая, искренняя и неподдельная. Но зря я тешил себя иллюзией, нельзя было этого делать, нельзя было поддаваться таким глупостям. - С Вами всё хорошо? – спросила она и элегантно поджала губки. Теперь они были похож на мой канон красоты женских губ, такой банальный, но такой притягивающий. И как я вообще мог сейчас себя так вести? Как полный дурак! Надо было сжать ее в объятиях и слиться с ней в страстном поцелуе, какой я только мог подарить женщине! Но я лишь испуганно взглянул на нее. - А Вы не знаете, что со мной? – спросил я в полной растерянности, чем привел ее в полнейшее изумление. - Простите, но я не врач… - заметила она, и совершенно верна. Она ведь не врач и даже не психоаналитик, который сверлит глазами и пытается сделать вид, что знает о тебе абсолютно всё. Интересно, знает ли он всё о себе? Хотя бы ту самую, сознательную часть. А эта женщина… она была совершенно права в своей простейшей логике, такой железной и непоколебимой. Я потер виски, сел на стул и ослабил галстук. Попробовал просто собраться с мыслями и привести себя хоть в какое-то подобие думающего человека. Или сейчас, наоборот, надо было забыть о своих мыслях и выкинуть всё из головы. Мне именно это всегда советовали друзья. Но у меня никогда не получалось. Может быть, я просто не хотел. Не хотел потерять свои мысли, свой драгоценный контроль. А, может, те искорки идей, которые иногда салютом взрывались в моей голове, принося необычайнейшие впечатления. И именно ради этих салютов я истязал себя ночами, вливая в себя кофе и издеваясь над моим собственным сердцем, как не сможет никогда сделать ни одна женщина. Даже вроде этой необыкновенной красотки. - Всё в порядке, - я выпрямился. Нельзя было показывать свою слабость. Только не на людях. Пусть нас и было всего двое. Интересно, сколько прошло времени? Уверен, что на самом деле не более минут трех. Иначе бы мне уже наверняка бы напомнили. Девушка стояла напротив и улыбалась. Улыбалась так, что я не мог оторвать глаз. Так, что я чувствовал себя жертвой в этом капкане. И я рад был быть этой жертвой. Таких, как она, наверно, больше не было. Нигде и никогда. Не на этой грешной земле. И мне бы не хотелось задумываться, как она здесь оказалась, как она рухнула со своих небес. А, может, - от этой мысли в глубине души становилось страшно, - она, наоборот, вкарабкалась сюда, оттуда, из адских низин. «Она, что, теперь поглотит мою душу?» - испуганно подумал я, и тут же одернул себя. Такие глупости. Кому нужна моя никчемная душа. Хотя, говорят, дьявол любит души, извечно стоящие на грани. Девушка медленно сдвигала яркую красную лямку со своего белоснежного плеча, к которому так и хотелось приникнуть с поцелуями. Я облизнул пересохшие губы. Казалось, даже на самом холодном ветру, они не были такими сухими. Сияющий ангел, похоже, решила, что это моя реакция на нее, и во многом была права. Я еще ослабил, а после, так вообще, снял и кинул куда-то свой галстук, сдавливающий шею и не дающий мне дышать. Хотя я вру. Он не мешал дышать. Я ослабил его ранее. Но почему-то дыхание явно было сдавленным. Богиня игриво улыбалась, подзывала меня к себе пальчиком, а другой рукой как бы невзначай, ненавязчиво, крутила ту самую лямку своего красного, как багровый закат, как венозная кровь, платья. Я встал, теперь моя походка и все движения снова были уверенными, свободными и точными, как у льва, вышедшего на охоту. Этой женщине легко удалось вызвать мой охотничий инстинкт. Я обнял ее за плечи, на секунду агрессивным взглядом вошел в ее глаза, и тут же вынырнул из пучины ее очей. А затем прикоснулся губами к основанию ее шеи. И тут случилось нечто. Если б я не был так сконцентрирован, наверно, бы просто вздрогнул от неожиданности, растерялся и сбросил бы себя всю эту маску спеси. Но, наверно, слишком вовремя эта женщина разбудила во мне инстинкты охотника. Я чуть сильнее сжал плечи незнакомки, которую обнимал, а затем, не рассчитав силы, оттолкнул от себя. Она упала на пол, теперь ее красное платье открывало намного больше, чем требовали правила приличия и даже больше, чем сейчас позволяла мода. Я надел на голову шляпу, плащ и бросился на выход, напрочь забыв о галстуке. Лежащая на полу девушка мгновенно из богини превратилась в мегеру, когда я перешагнул через нее. Она не понимала, что же произошло. Я небрежно бросил деньги на пол, эти грязные купюры, их было даже больше, чем было нужно. Но меня это не заботило. Я понимал, как это могло выглядеть со стороны. Еще секунду назад я смотрел на нее как человек в бурлящем потоке реки смотрел бы на спасительную ветку, за которую хотел бы зацепиться и выйти на берег, покинуть бурлящий поток. Были взгляды, сильнее по значениям и смыслам многих фразах, были нежные прикосновения почти что любящего человека. А теперь, в какое-то мгновение, я охладел. Наверно, еще немного, и она могла бы вызвать у меня еще и презрение. Если б не… Нет, я дернул ногой, но она, похоже, была зажата. Я обернулся. Девушка схватила меня за ногу. Ей явно не понравилось то, что я сделал. А кому бы понравилось? Теперь она смотрела на меня снизу верх, хоть и пыталась сохранять достоинство. На ее лице читалась злость, а на моем – презрение. - Скажите, что было не так? – грозно спросила она меня. - Дело не в Вас, - эти слова, наверно, слышала от меня чуть ли не каждая женщина, попадавшая в такую ситуацию. Иногда между первыми эмоциями в этом странном списке и последними проходили годы. А иногда, как сейчас, минуты. Но это всегда происходило. И я уже знал исход. Прикосновения, улыбки, ужимки… Всё это было лишь проявлением моих чувств. Которые, к сожалению, быстро затухали. Сначала я не понимал и пытался что-то сделать. Я не понимал, что такова моя природа. Потом я не мог понять, почему они так реагируют. Мне были непонятны эти чувства, особенно когда я начал их предупреждать. Я предупреждал, что такова моя природа. Но они не верили, а потом раз за разом ненавидели, выгоняли, поносили, рвали и ломали мои вещи, выкидывали мои подарки… А мне почему-то не было больно. Я понимал, что должно быть. Но не было. Было какое-то другое чувство. И я решил больше никого не мучить. Но даже секс на одну ночь не получался неэмоциональным. Всегда кто-то был кинут. А если нет, - то я добивался новых встреч. До тех пор… пока… думаю, Вы понимаете. И, наверно, со своей природой я не мог ничего поделать. Тогда я и понял, что мне важны не женщины, не их привлекательность и внешность, не теплые речи и острые взгляды. Мне нужны эмоции. Если не мои, то хотя бы их. И все же, наверно, издеваться над другими – это не по мне, - решил я. А потом как-то эту идею нашептал один мой друг. Он не так ее шептал, так переделал ее я, в своем изощренном уме. Ведь платная любовь – это тоже любовь. И они ведь тоже женщины, и они понимают, когда чувства неподдельные. А я всегда влюбляюсь искренне. В каждую. Но разве есть такие деньги, которые можно было бы заплатить за подобные услуги? Я встряхнул ногой и вышел в темень холодной улицы. Моросил легкий дождь. А я получил свое удовлетворение. Внутри меня играл фейерверк эмоций. Зарождалась и умирала любовь, скатывая меня то в огонь, то в полымя, то вознося до небес, то спуская ко дну Марианской впадины. Интересно, если упасть туда, можно долететь до девятого круга Ада? Так я и шел по улице, отсвечивающей фонарями. Тело дрожало под гнетом дождя и пронизывающего ветра. А внутри меня был фейерверк. А еще внутри меня рождались необыкновенные идеи, истории, фразы, философские течения и концепции мира, - всё то, что только способен придумать разум человеческий.