Кому это надо? Часть 24.
Часть двадцать четвёртая.
В марте приехали мама с папой, на новоселье. У нас уже был раскладной стол-книжка, и мы накрыли праздничный ужин. Мама достала 50 рублей, сказала, что это подарок на новоселье, и велела купить на них красивую посуду на кухню. Налили по рюмочке, выпили, а остатки мама плеснула на потолок и стену. Женечка расплакалась и выбежала к себе в комнату, я следом, стала допытываться, чего она плачет, а она: «А чего бабушка нашу новую квартиру портит?». Пришлось ей объяснять, что всё высохнет, и знать не будет, а это такая традиция, что бы в новой квартире всё хорошо было. Отец довольно констатировал: «Хозяйский ребёнок».
Родители ходили по квартире, отец довольно щурился, и вслух рассуждал - есть кладовка, встроенный шкаф, два балкона, две антресоли, будет куда поставить консервацию, куда всё поместить. Вспоминали, как приезжали в коммуналку, месяца через четыре после рождения Леночки. Они тогда брали с собой мою племянницу, их старшую внучку Свету. Комната 14 метров, а нас в ней 7 человек. Алёнка спала в коляске, Женю в Алёнкину кровать спать клали, мама со Светой спала на Жениной кровати, что Витя сделал, она была довольно широкая, только коротковата для мамы. А папа спал на раскладушке. Днём Света и Женя влезали под коляску, играли во что-то, коляска качалась, Алёнка в ней болталась со стороны в сторону, но спала, как ни в чём ни бывало. Об этом вспоминаем до сих пор, поддразниваем Лену, что она соня, и надо бы её Соней назвать. Бывало, уговариваем её, ложиться спать, а она отнекивается, а сама, только голову до подушки донесёт, и сразу спит.
Хотелось новую квартиру обставить мебелью, повесить занавески. Закрывала глаза и видела новый интерьер. Витя же сказал: «В отдельной квартире я готов спать на полу». Меня, конечно, такой расклад не устраивал, и я стала настаивать, на приобретении мебели, конечно, он сдался, снял все деньги с книжки. Было бы сказано, да всё в дефиците. В магазине военгородка, была огромная очередь на мебельные стенки и мягкую мебель. Ну и мы записались в этот список.
В соседней деревне, там находилась наша участковая поликлиника, был хороший магазин, в нём всё продавали и хозтовары, и мебель, и промышленные товары. Я там увидела навесные шкафчики, и рабочий стол на кухню. Вот мы с Витей и купили это всё, взгромоздили на санки, привязали, и отправились в путь. Было очень сколько, несколько раз у нас эта пирамида заваливалась, но рухнуть мы ей не дали. Так мы оборудовали кухню. Обеденный столик у нас был, купили две табуретки, да две у нас было ещё с коммуналки.
Однажды, когда я шла с работы, увидела, что в соседний подъезд сгружают мягкую мебель. Я подошла, узнала женщину, она в нашем магазине работала. Смотрю, мебель интересная такая, необычная. Я стала интересоваться, и она рассказала, что диван раскладывается, не как книжка, а снимаются подушки, и из дивана вытаскивается полноценная кровать. Мне это очень понравилось. Женщина эта предупредила, что мебель дорогая, если обычный мягкий уголок стоит 300-400 рублей, в зависимости, от обивки, то эта стоит 1050 рублей, обивка - тёмно коричневый велюр, а по нему, молочного цвета крапинки. Красота! Я спросила позволения прийти к ним с мужем, что бы рассмотреть эту диковинку. Вечером мы были у них. Витя долго рассматривал, раскладывал, и складывал обратно диван. Соседка сказала, что на эту мебель очередь маленькая, из-за её дороговизны, и пообещала записать нас в список. А дома Витя сказал мне: «Если купишь «горбатый» диван, я его с балкона спущу, если покупать, то только такой, как этот, будем спать по-человечески.
В марте я взяла все деньги и поехала в Гомель, объездила все известные мне мебельные магазины, в надежде, что там что-нибудь куплю. В одном из магазинов я увидела огромный выбор мебельных стенок. Но в свободной продаже ничего не оказалось, тоже всё по спискам продавали. Одна продавщица мне сказала: «А вы оставьте свой номер телефона, в конце месяца будет новое поступление, и если ветераны ВОВ не всё раскупят, то мы Вам позвоним». К той поре у нас уже был служебный телефон, мужу было положено, как инженеру. Правда, дозвониться по нему к нам из города можно было, только через коммутатор воинской части. Я и оставила номер телефона, без всякой надежды.
Тридцатого марта мне позвонили, и сообщили, что есть в свободной продаже стенки. Витя был на службе, а я договорилась со сменщицей, что она за меня поработает, а я поработаю, когда ей понадобится, и поехала в Гомель. В магазине мне предложили мебель под названием «Свирь», а я хотела совсем другую. Причём в собранном виде её не было, показали плоскостное изображение. Нет, не фото, а что-то вроде карандашного рисунка. Всё та же продавщица меня стала уверять, что эта мебель тоже очень даже ничего, и я решилась. Пошла оформлять, и увидела мягкий уголок, такой, как мы хотели. Только обивка не велюровая, а какая-то необычная, ворсистая, петельками такими, а цвет у обивки, ярко кирпичный, почти оранжевый, только приглушённый, однотонный, без всякого рисунка. Я спросила, не продаётся ли? Мне рассказали, что очередные, отказались её брать, из-за пятна - кто-то наступил грязным ботинком. И стоит эта мебель 950 рублей, из-за того, что обивка не велюровая, и что пятно это легко отмоется специальным средством «Золушка», которое продаётся в каждом хозяйственном магазине. Я сосчитала деньги, и поняла, что мне не только на всё хватает, но ещё и остаётся. Тогда я пошла по магазину, и выбрала полутора спальную кровать, как раз на неё у меня и хватало денег. Тогда я всё это и купила, и стенку, и мягкую мебель, и кровать.
В субботу привезли всё это богатство, занесли на четвёртый этаж в разобранном виде стенку, кровать. Мягкую мебель еле втащили в узкий коридорчик. Я тут же принялась чистить диван «Золушкой», и правда, всё отчистилось.
Начали распечатывать. В инструкции, все названия деталей такие, что совершенно не понятно, какая деталь как называется. Одним словом, конструктор для взрослого. Кровать собрали без проблем, поставили её в спальне, для Алёнки, а Жене поставили нашу тахту. А вот со стенкой провозились долго, пока поняли, какая деталь как называется. Собрали, поставили, дверцы ещё не успели навесить, и Витя уехал в командировку. Мне не терпится, я их сама и навесила. Правда отрегулировать не сумела, одна выше, другая ниже. Когда Витя вернулся из командировки, посмеялся с меня, и отрегулировал.
Когда всё расставили, стало в комнате уютно. И Витя, придя с работы, частенько, садясь в кресло, говорил: «Хорошо, что ты меня уговорила мебель купить, так уютно. И хорошо, что мы такую мебель взяли, очень удобно »
Закончилось лето, Жене 6 лет, пора в школу. Как раз ввели обучение с 6 лет. Можно было по здоровью отложить на год, но она читала, была развита хорошо, и мы побоялись, что она потеряет интерес к учёбе. Вспоминая, какая она была шустрая и непоседливая, мы вообще боялись, что она будет плохо учиться в школе. Но с момента, когда она заинтересовалась чтением, стало ясно, что учиться она будет хорошо, и усидчивости ей хватит.
Первого октября, как раз в мою первую смену, позвонили из детского сада военгородка. Новая заведующая приглашала меня на работу. Оказывается, что наша бывшая, когда на пенсию уходила, позвонила нынешней заведующей детского сада военгородка и рекомендовала ей при открывшейся вакансии взять меня и ещё одну воспитательницу к себе на работу. После смены я зашла к заведующей , мы поговорили, она предупредила, что место временное, на четыре месяца, потом основной работник с декретного отпуска выйдет. Я согласилась, ведь Женя пошла в первый класс. И когда у меня вторая смена, она безнадзорная. А так, она со школы ко мне на работу зайдёт, я её своим обедом накормлю, ведь я могу дома пообедать, перед работой. А там видно будет, не будет места, значит, уволюсь, надо же за ребёнком смотреть. Я сразу же пошла к своей новой напарницей. Это была бывшая воспитательница нашей Жени, поэтому мы были уже знакомы. Сразу поговорили, всё обсудили.
За один день я уволилась переводом из одного сада в другой, и уже 3 октября вышла на новое место работы. Первый раз в жизни мне досталась младшая группа, дети трёхлетки. Это так здорово, когда ты можешь взять малышей и довести их до выпуска в школу. Почему-то я не думала о том, что через четыре месяца меня здесь может уже не быть. Мою напарницу звали Наталия Ивановна, и была она женой замполита полка. Многие её просто побаивались, ведь муж такая «шишка». Но мне она показалась очень хорошим человеком. По образованию она химик, закончила университет. Дошкольную теорию методики и педагогики изучала на ходу, как впрочем, и я в своё время, но у меня стаж на три года больше, чем у неё. Делала она всё основательно. Была очень ответственной и старательной.
Мы тут же собрали родительское собрание и по-очереди выступили перед родителями. В нашу группу водила дочь и музработник нашего сада, и уборщица, и ходило несколько детей, с чьими родителями я была знакома. Много позже я узнала, что после собрания родители стояли за калиткой и делились мнениями, и главным мнением было: «Что-то она много и красиво говорит и обещает, обычно такие люди только говорят много, а делают мало».
У Жени в школе начались проблемы, писать, никак не получалось. Письменного стола не было, и я её усаживала на кухне, сама готовила, а она писала. Иногда приходилось всё переписывать, она торопилась, вылезала за линии, делала ошибки по невнимательности. А чтение и математика получались без особых проблем.
На первом собрании в школе меня ждала неприятность. Учительница объявила результаты чтения на скорость, и сказала, что у Жени она самая низкая. После собрания я подошла к учительнице, и сказала, что это какая-то ошибка, и попросила, проверит ещё раз. Дома я спросила у дочери, как она читала. Она смотрела большими удивлёнными глазами и отвечала: «По складам». Я удивилась, почему, ведь она умеет читать хорошо. Дочь посмотрела непонимающим взглядом и сказала: «Но так все читали, я думала так надо, а я не умею по складам». Я попросила её больше не читать по складам, и пояснила, что так читают те, кто не научился читать хорошо, они ещё учатся, а она уже научилась. На следующий день она принесла в дневнике запись, с указанием скорости чтения и припиской: «Лучший результат в классе»
Осень была долгой, затяжной, тёплой, до ноября было тепло, листья долго не опадали. В октябре к нам впервые приехали Витины родители. Им очень понравился военный городок. Они водили и детей в школу и детский сад, встречали их, кормили. Перед отъездом дали 50 рублей, свекровь велела купить новую тюль и теневые шторы в большую комнату.
После их отъезда я поехала в Гомель и купила там тюль в обе комнаты и оранжево кирпичные шторы, в тон с мягкой мебелью. Потихоньку мы обживались. Наш старый трёхстворчатый шкаф поставили в коридоре, рядом вместили холодильник, что бы на кухне было просторнее. А из встроенного шкафа, что мы разобрали, Витя в маленьком коридорчике соорудил другой, не такой глубокий, но всё же, хороший шкаф. А после, рядом соорудил полочки для консервации.
На осенние каникулы я с детьми поехала к родителям. Чем хорошо в детском саду, мне понадобилось, напарница поработает за меня в две смены, а ей понадобится, я поработаю. В этом плане с Наташей всегда можно было договориться, да и начальство не возражало.
Через две недели после каникул позвонили родители, и сообщило, что у Светы лишай, и она лежит в инфекционной больнице. Оказывается, когда они ходили с Женей в магазин, то возле мусорки увидели маленького котёнка, он дрожал, и жалобно мяукал. Они, конечно, взяли на руки, погладили, погрели, я так предполагаю, что Света засовывала его под пальто, так как лишай у неё был на животе. Мы стали осматривать Женю, у неё лишая не было, но уже через две недели появился очаг на шее, ниже правого уха. Я повезла её в Гомель, в областную поликлинику. Там сразу же сделали соскоб, и анализ подтвердил лишай. Женя стала рыдать, проситься, что бы в больницу не клали, но врач сказала, что будем лечить амбулаторно, выписала мазь и какую-то болтушку, дала обеззараживающее средство, пояснила, как делать санобработку. Стали лечить, но пятно не уменьшалось.
На работе мне предложили путёвку в санаторий, в Могилёв. Врач настаивала, что бы я ехала, там хорошая минеральная вода, показана мне, после удаления желчного пузыря. Я ехать не хотела, куда Женю, с лишаём оставлять, она и так в школу не ходила, надо дома индивидуально заниматься, да и Витю могут в командировку отправить в любой момент. И следить надо, чтобы Алёнка не заразилась лишаём. Витя всё разрулил. Позвонил родителям, мама сказала, что приедет за Леночкой. А с Женей он решил справляться самостоятельно.
Путёвку оформила быстро. И вот, я впервые в жизни еду в санаторий. В санатории меня поселили в трёхместный номер. На улице была противная погода, и мы почти всё время сидели в номере, правда я ходила на этаж выше играть в настольный теннис. А так читала, вязала. С нами в палате была старенькая бабушка, она всё время всё забывала, медсёстры просили запоминать и её назначения, и я её кругом водила. На третьи сутки наша с бабушкой соседка уехала из санатория, путёвка закончилась, и нам подселили другую соседку. Она сутки наблюдала, как я с бабушкой вожусь, а потом пошла к заведующему отделением. Там она потребовала нас с ней отселить в двухместный номер, как она мне потом рассказывала, сказала примерно так: «Я, конечно, понимаю, что бабушка старенькая, и что ей помочь надо, но мы тоже не здоровые, а лечиться приехали. А девчонка и вовсе только год после операции, а она целый день с бабушкой возится. Приставьте к бабушке медсестру, пусть она ею занимается». В этот же день нас отселили в двухместный номер. Женщина оказалась методистом детского сада, и мы целыми днями говорили о работе.
В столовой столики на четыре человека. В первый же день меня посадили за столик, где уже сидели – женщина, лет шестидесяти, и двое мужчин. Один высокий, сбитый, симпатичный, жизнерадостный, лет сорока пяти Как оказалось писатель из Минска (фамилию я уже не припомню). А другой, невысокий, щуплый, тщедушный человек, возраст трудно определить, но в районе 35-45 лет. Этот представился кинорежиссером документальных фильмов из Москвы. Был он вечно помятый, думаю выпивал. За столом они мне очень обрадовались, и когда ушла соседка, сказали, что сами попросили посадить меня за один с ними столик, так как им надоела эта «не далёкая престарелая тётка». Мне было очень неприятно слышать это. Как-то подумалось, что кто-то, когда-то так скажет и про меня.
Мужчины всячески пытались меня развлекать, читали стихи, приносили какие-то букетики, где они их брали в декабре? Но, слава Богу, не более того. А когда уезжали, то поблагодарили меня, за хорошую компанию. Где-то, в старом блокноте, возможно, сохранились их адреса и имена.
Большую часть времени пребывания в санатории. Я провела в телефонной будке междугородних переговоров. Старалась звонить чаще, что бы знать, как там мои родные.
Отдохнула я хорошо, да и подлечилась нормально. Вспоминаю, как я мучилась до операции, и как стала себя чувствовать потом. После операции я забыла о тошноте и ночных опоясывающих болях. Правда и диеты я ещё придерживалась.
Из санатория я вернулась в один день с приездом мамы. Она привезла Алёнку. В доме было чисто, всё постирано, кушать приготовлено. Но у Жени лишай не прошёл, а появилось ещё два пятнышка на левой ноге и одно на левой руке.
Витя рассказывал, что несколько раз приезжали из санстанции, привозили раствор, для обработки помещения и одежды. И что он всё выполнял, бельё проглаживал с обеих сторон, но лишай не проходил.
После отъезда мамы, дня через два, я обрабатывала Жене очаги, и меня посетила почти безумная мысль, что лишай от хлора гибнет. Я налила в рюмку «Белизну», намотала на несколько спичек вату, потом макала в белизну, и обработала ею все очаги. Подобным образом обработала ещё пару раз. Постельное бельё меняла каждый день. Так мы избавились от лишая. Потом мне сказали, что могли остаться химические ожоги, но, слава Богу, всё обошлось.
На работе меня ждал сюрприз, одна сотрудница уволилась, мужа перевели по службе, и мне предложили перейти на её место, правда она тоже не на постоянной должности была, но впереди был ещё год. А за это время многое может измениться. Заведующая велела идти в другую группу, так как та воспитательниц, которую я замещала, должна была выйти на свою группу. Но тут вмешались родители наших детей, они пошли к заведующей и стали просить не забирать меня с их группы – я им пришлась ко двору. Заведующая сказала, что надо переговорить с Валентиной (так звали воспитательницу). Родители пошли и к ней, а она ответила, что ей всё равно на какую группу выходить, ведь дети новые, она с ними не работала. Так я осталась в своей группе.
Конец двадцать четвёртой части.
Хорошие воспоминания:) и познавательные
tashsat2
сб, 20/08/2011 - 17:45
Спасибо, Наташа! :wave1: :flower: :flower: :flower:
ЛЕСЯ
сб, 20/08/2011 - 17:46
Спасибо, Лесечка!
С добром, Ольга
OlgaOlga
вс, 21/08/2011 - 10:33
Тебе спасибо, что читаешь!!
ЛЕСЯ
вс, 21/08/2011 - 15:30
ВВот уж действительно, Лесенька, "по волнам моей памяти"...
Спасибо тебе, от всего сердца спасибо...
С Теплом,
Андрей.
Коровёнков
чт, 25/08/2011 - 16:03
И сразу песня всплыла, кстати из того времени, кто пел? кажется Самоцветы!
ЛЕСЯ
чт, 25/08/2011 - 16:04
Это был популярнейший диск Давида Тухманова... А кто именно эту песню исполнял - не помню...
Коровёнков
чт, 25/08/2011 - 16:34
Точно, как я могла не вспомнить!?
ЛЕСЯ
чт, 25/08/2011 - 16:35
Прочитал. Посожалел на отсутствие подробностей разговоров с методистом.Приходилось мне читать их материалы для детских садов."Тихий ужас"...
Нежуковский
вс, 28/08/2011 - 19:47
Николай, я не поняла Вашего отношения к прочитанному. Я всю жизнь работаю в детском саду, и мне хотелось бы ясности. Воспитатели, как и учителя, разные бывают, и методисты разные, как в любой профессии.
ЛЕСЯ
вс, 28/08/2011 - 20:12
Отношение к прочитанному по-прежнему сугубо положительное и даже больше.
Именно потому, что и воспитатели и методисты бывают разные меня этот вопрос и интересует. Сетование чисто риторическое, без призыва к автору писать воспоминания "по заявкам" читателей. Читаю с неослабным интересом и не вижу причин в перспективе к изменению оного.
Нежуковский
пн, 29/08/2011 - 21:37
Благодарю за пояснение, а то я уже думала заканчивать воспоминания, и начинать писать о моём представлении о педагогике и педагогах, и их месте в современном мире.
ЛЕСЯ
пн, 29/08/2011 - 21:42