А небо на пруды упало ночью раздетым и дрожащим звездочетом, и иволга заплакала пророчьи, когда туман всходил холодным потом; и пел костер полУночную песню, попыхивая древней своей трубкой, а в гамаке Вселенной грелась тесном Луна, любовь впитавшая, как губка. И вот, попав в небесные скрижали, не дожидаясь серости рассвета, от звезд мы укрывались паранджами, чтобы не сглазить по земным приметам; чтоб не затмить, костер лизал поленья, а дЫмы отводил, куда подальше, и иволга плела стихотворенья: ночные, откровенные, без фальши. Но уносила ночь свои мольберты, и облекалось небо звездочетом, раскладывая искры по конвертам и собирая иволгины ноты; дремал в дыму костер старым якУтом, туман кропил водой святой по травам, а по прудам Христом всходило утро, кадилом Солнца освящая пары…