- Ой, где это я?.. Что тут... А где?...Ой, как я рад, что здесь кто-то… Простите, как Вас?... - Неважно. - Тогда позвольте… - Не нужно. - Но ведь неудобно как то… - Кому? - Я вообще… - Дурак! - Да как Вы… - Мне можно. - Это на каком же, позвольте… - Ты что, совсем идиот? - ??? - Да-а - чем дальше, тем больше дурней… Посмотри на него – ничего не соображает. А сам – без штанов. - То есть… Ой, простите! - Да ладно, не у чужих. - Но я Вас… - Зато мы тебя… - По какому праву Вы мне «ты» говорите? - А штаны где? - Да, верно… А где это я? - Считай, что дома. - Не понял - где? - Ну и дурень. Ты ж помер. - Что??? - Точно. Вот и справочка имеется. Со штампиком. Молчание. - И давно это я? – смирившись, вопрошает голый. - Да только что. Пожрать не дадут – и лезут, и лезут… - Это Вы от этого злой такой? - А то. Ты бы сам попробовал. Ни выходных, ни проходных – в отпуск бы скорее… Постепенно разговорились. - У вас тут и отпуска дают? - Что ж мы – хуже вас? Все, как положено. - И где отдыхать изволите? - Как где? У вас, конечно. Большего бардака, чем у вас, нигде не сыщешь… Есть где оттянуться. - Позвольте спросить – а как это я?.. Или, может, - кто-то?... - Ты? Да пьяный в луже захлебнулся - тебя еще до сих пор не нашли . Не веришь – посмотреть можно, у нас тут сверху все видно. А ты уже тут. Голый глянул вниз и увидел себя, валящегося под забором в грязной луже. - Да, оперативно у вас. Только ведь я не мог так сильно… Не помню я, чтобы лужи были… - А говоришь – не сильно. Голый потрогал голову. - И голова не болит… - Это там у тебя голова болела, а тут у нас с похмелья не мучаются. - Хоть что-то хорошее, - уныло протянул голый. - Ну ладно – пойдем. - Куда? - Глупый вопрос. - А зачем? - Ты что, окончательно свихнулся? Ты, кстати, из каких будешь? - Я? – Директор... - Бывший директор. - Да, бывший… Простите… Все-таки не укладывается как-то…. Да и неожиданно это все… - А когда тебе ождиать то было? Я тут навидался вашего брата – некоторые и тут себе секретаршу требуют. - Секретаршу? Вот дурни! Ха-ха-ха!!! (Голый вспомнил свою секретаршу – грозную Клавдию Ивановну, от непререкаемой власти которой над ним, как он понял, он избавился только теперь, что немного приподняло ему настроение). – Куда идти? – бодро рванул он с места. - А вон туда, в ту калиточку. - Но ведь это… - Ага. - Но почему? За что? - Наше дело маленькое – принял, сдал. Не задерживай. - Что же делать –то? – заскулил голый. Вдруг он подался вперед к своему собеседнику и, глядя на него собачьими глазами, полушепотом сказал: - Может, договоримся? На лице его собеседника отразилось немое изумление. - Кошелечек не забыли? – язвительно пропел он. Голый понял, что ему не выкрутиться. - Мама!!! – завопил он. - Ждет. Голый опешил. - Ждет? - Ага. Лет сорок уже. Знала, что сюда попадешь. - А она то за что? - Тоже ведь директор - куда ж ей еще? - Так она ведь – школы! - Школы? - Ну да. - Гм. Надо в записях посмотреть, может ошибочка вышла. - А как там насчет меня? Может… - снова заюлил голый директор. - Не, с тобой все ясно. Ты по какому поводу гулял, не забыл? - Ну, отмечали… - Ага – продажу налево казенного оборудования. А сколько еще всего… Ну, хватит, пошли, вон еще один на подходе. Голый обреченно вспомнил, что после попойки ему захотелось почему-то прогуляться пешком и он опрометчиво отпустил машину. - Да, зря я так - глупо как-то получилось, - вздохнул он и уныло поплелся вслед за своим провожатым…