Бхагавад-Гита всем. Глава 17. Разновидности веры. Стих.14-20. 14.Поклонение Верховной Божественной Личности, брахманам, духовному учителю, личности, обладающей совершенными знаниями, чистота, простота, следование по пути духовных учителей (безбрачие), также неприменение насилия – все это, имеющее отношение к телу, называется тапасьей. КОММЕНТАРИЙ. Когда речь идет о разновидности веры, то всегда надо понимать, что речь идет о разновидности ее непременных составляющих, входящих в полном наборе в своей мере в каждую веру, а точнее в то или иное религиозное направление. Вспомним некоторые из этих непременных составляющих. Это – суть поклонения, сам объект поклонения, религиозные принципы, строгое исполнение которых требует религиозное направление, жертвоприношения, аскетизм (тапасья), благотворительность, проповедь, изучение Святых Писаний, контроль ума, чувств, желаний, образа жизни, следование духовным учителям… Данный стих имеет отношение к одной из таких составляющих, к тапасье, как непременной составляющей каждого направления веры, поясняя одну из ее разновидностей (относящихся непосредственно к телу), которых на самом деле три (стихи 14, 15, 16, относящихся к телу, речи и уму соответственно) и которые, каждая, в свою очередь делится в соответствии с гануми материальной природы на три формы проявления в зависимости от того, под влиянием какой преимущественной гунны человек находится. На самом деле стих достаточно понятный, однако, для многих здесь даются знания, которые приравниваются к откровениям. Обывательский ум под тапасьей, аскезой обычно понимает вещи измождающие, тяжелые, трудно выполнимые. Мало кто из верующих за тапасью принимает ежедневные ритуалы поклонения, реально, физически требующие поклоны Богу, брахману, духовному учителю на коленях, или склонение перед ними головы в смирении, или кротость тела, неспешность. Но как еще человек может через тело проявить почтение. Только средствами, данными Богом, сгибая тело, стороня, вставая на колени, в поклонах… Все это не материальные движения тела, но посвящающие, на своем уровне и языком тела сообщающие о своем расположении, о принятии веры, о готовности следовать. Несомненно, надо в таком случае себя и свое тело контролировать умом, быть постоянно в струе самовыражения через тело, не взирая на некоторые телесные неудобства, не взирая на то, что человек в своей мере себя уничижает, подчеркивает через тело свою меньшую значимость. Вот такое особенное проявление себя в религии, такое через тело согласие с ее направлением Бог называет тапасьей тела, такой аскезой, такой жертвой, таким непременным атрибутом для человека в данной религии, и это состояние и проявление есть также и составляющая успеха, причем важнейшая, и без нее человек обретет крайнее неудовлетворение и беспокойство, потеряет смысл в своей вере из-за невозможности донести свои религиозные чувства, не сможет и возрадоваться и черпать мир и благость изнутри в своем религиозном пути, как и надежду, как и понимание, что услышан. Далее… На уровне тапасьи, имеющей отношение к телу, также и чистота. Следует понимать только телесную чистоту (но следует иметь ввиду, что на ранних ступенях веры и на поздних, достаточно высоких, тапасья может состоять и в другом неудобстве, когда человек получает внутренний запрет на омовение на достаточно продолжительный период и в связи с этим претерпевает немалые страдания, что есть тоже святое и узаконенное действо, применяемое Богом во благо человеку и в соответствии с Божественной необходимостью и в связи с индивидуальным подходом). Однако, для верующих этот пункт может иметь в зависимости от ступени веры ряд требований и оговорок. Те, кто поклоняется Богу Кришне, должны соблюдать непременно чистоту стоп, поклоняясь Богу в храме, принимая прасад, входя в храм, исполняя религиозные ритуалы в домашних условиях. Также, рекомендуется мыть тело при выключенном свете (однако, никак не потому, что его могут обозревать другие живые существа, но принять этот факт, как усиление аскезы), и непременно, если предстоит общение с духовным учителем. Но следует при этом знать и то, что на некоторых ступенях религии ряда религиозных направлений аскезой, тапасьей на уровне тела считается и суровое содержание тела, без мытья, как было сказано, без врачей, без надлежащего ухода, в условиях вне цивилизации и ее достижений и вне принятых в человеческом обществе пониманий в этом направлении. Но такой путь, имея место, здесь не оговаривается, предназначен единицам и дается Богом лично избранным, как личный путь претерпеваний и духовного совершенства. Следование по пути духовных учителей также сказывается на теле, создавая ему или неудобства или ограничения. В чем заключается тапасья тела здесь? В чем можно и надо последовать духовному учителю? Несомненно, это путь безбрачия. Путь на самом деле очень непростой, ибо усмирить себя, ограничить… Как? Но есть путь, путь усмирения плоти, путь категорического отказа и обуздания чувств. Прежде всего, реальное, долгое и непростое воздержание, прежде всего молитвы к Богу, просьбы к Богу, выход на Бога постоянный, заслуживание у Бога усмирения тела через путь преданного служения, через благотворительность, через изучение Вед, через постоянный мыслительный процесс, обращенный к Богу по поводу любых наслаждений, ибо мирская еда, мирские наслаждения, мирское общение – все способствует расслаблению и в плотских отношениях. Соблюдая строго все религиозные принципы, постоянно выходя на Бога в себе, человек только так, через служение Богу, через изучение Святых Писаний, достигает в себе усмирение плоти, и этот факт есть, рассматривается во всей совокупности претерпеваний как тапасья тела. Следование духовным учителям возможно и через ограничение принятие пищи до одного раза в день, или отказываясь от пищи совсем в определенные религиозные праздники или по собственному почину, но в мере не опасной для жизни и здоровья. Следование духовным учителям на уровне тела не отливается большим разнообразием, но каждому подсказывается индивидуально Богом через пример духовного наставника и через личные возможности человека, желающего усилить проявление своего старания в практике преданного служения и получившего от Бога изнутри подтверждение и одобрение. Как простой образ жизни можно приравнять к тапасье тела? Именно тела? Отказ от плодов цивилизации, облегчающих жизнь человека на уровне тела, от всех технических достижений, что колоссально изменяет жизнь человека, лишая его комфорта, лишая его легкого самообслуживания, заставляя руки и ноги работать неустанно. Такой человек стирает руками, моет посуду руками, носит воду руками, нарезает овощи руками, моет полы руками, не наслаждается ушами, глазами, запахами, жизнь превращается в постоянный труд; такого человека окружает незатейливая мебель, он не ездит на машине, он одевается просто, он не украшает тело, он сносит на основании этого унижения, оскорбления даже среди единоверцев. Все плоды такой тапасьи – сказываются на теле, а потому причисляются к тапасье тела. Но как тапасьей можно назвать путь «без насилия по отношению к другим»? И здесь должно быть понятно. Человек не сопротивляется избиению, не бьет в ответ, сдерживает свое тело постоянно, каким бы ни была агрессия против него, ибо всегда видит себя пред Богом, все посвящает Богу, видит во всем План Бога, все рассматривает, как последствие своей греховной деятельности… Тапасья тела - это образ жизни человека, его качества, его религиозное мировоззрение, его путь поклонения Богу, посвящения Богу, путь просьбы, путь к Божественному Милосердию, путь к знаниям, путь к совершенству. Тапасья имеет видимость насилия над собой. Однако, высоко стоящий преданный живет в постоянной тапасье тела во всех ее проявлениях легко, как рыба в воде, не может жить иначе, входя в нее столь гармонично, что и не представляя себе иной образ жизни и проявления. Такой человек неотъемлем от наставлений Бога, видит здесь удовлетворение и наслаждение, переходя на рельсы того состояния, где материальный мир ни с какой стороны, включая возможности тела уже не может привнести в него. О таком человеке можно сказать, что он идет по пути освобождения и ничто не может уже более дать ему большее, даже тело и все связанные с ним тапасьи. Также следует иметь ввиду, что пути Бога неисповедимы, и как бы высоко в духовном плане человек не стоял, но Бог непременно знает, в чем он еще ущербен и ниспосылает тапасьи, как претерпевания, и путями непредвиденными, насилиями, причиненными телу и уму, как и речи, которые могут и не быть описанными в Святых Писаниях и не считаются таковыми, так не провозглашаются и духовными учителями. В таком случае надо понимать, что Бог работает с человеком индивидуально, исходя из его личных заслуг или же ошибок, что не все может быть прописано или провозглашено, что есть случаи частные, которые брать за основу всем не следует. Высоко духовный человек, находящийся на связи с Богом в себе, легко отличит, считает через мысли и ситуации, что это Божественное Волеизъявление, в котором сам никак не может быть инициатором, ибо о такого уровня аскезы мог и не предполагать, но Богом был через мир материальных отношений именно сюда подведен и здесь обязан был претерпеть, чтобы извлечь еще один опыт, ибо Бог использует с пользой для преданного каждую секунду, проведенную в материальном мире средствами материального мира и готовому надо быть всегда, зная, однако, что храним Богом непременно. 15.Слова, произнесенные без волнения, правдивые, также те, что приятные и благоприятные, также непременно слова, произносимые при изучении Вед и в преданном служении, имеющие отношение к речи, называются тапасьей речи (голоса). КОММЕНТАРИЙ. Тапасья речи - вещь достаточно не простая и требует присутствия многих качеств высокодуховных. Какова на самом деле должна быть речь религиозного человека? Почти диаметрально противоположной самой лучшей речи материального человека, которая, во всяком случае, в материальном мире почитается, есть образец, доказательство наличия ума, характера, гибкости и даже мудрости, интеллекта, ступени развития и проявления качеств. Речь в материальном мире должна быть, желательна, благоприятной, эмоциональной и сдержанной одновременно, проявляющей собой характер личности, несущей собой нравственность, должна быть полной, убедительной, аргументированной, точно выражающей позицию, однако, и снисходительной, учитывающей, иногда угодной, почитающей, откровенной и не всегда, правдивой и не всегда, ибо каждый имеет право умолчать свою тайну и вопросы личного порядка. Речь должна быть умной, мудрой, гладкой, чистой, без поиска слов, точно выражающей, в речи должна иметь место логика, последовательность, широта и глубина мысли, осведомленность, памятливость, строгость, острый ум, принципиальность и умение отстаивать свои позиции, речь может быть и многословной и при этом по существу, как может быть и краткой, речь должна быть щадящей, не бьющей, учитывающей особенности и уровни развития других, без сквернословия, без самовозвеличивания, без навязывания, спокойная констатирующая, опирающаяся на факты… и это далеко не все параметры материальной речи. Но самое главное, такая речь наслаждает, должна по большому счету учить и проповедовать истину. Обладателей такой речи не мало. В основе такой материальной речи – интеллект, культура, образование, окружение, личное старание, память, любознательность, широта интересов, работа над собой, труд, профессионализм, чтение, общение, непременно добытые качества, опыт, мировоззрение и лучшим гарантом такой речи выступает нравственная основа общества и личная мораль, которая, однако, учитывает и несовершенство материального человека в виде двух направлений в его качествах, непременно присутствующих в каждом в процессе его личного развития на Земле. И все же. Именно отсюда и зарождаются основы для речи духовной, которая, однако, берет отсюда далеко не все и только через призму религии, поскольку материальный мир не опирается на совершенные духовные знания, ум материального человека привязан, устремляется к наслаждениям, считает себя причиной, устремлен к материальным ценностям благам, таким, как слава, власть, почет, чужое мнение, обладает такими качествами, как тщеславие, зависть, гордыня… Все это делает речь не абсолютной, внедряя в нее ложь, двумыслие, неискренность… У таких людей и Сам Бог забирает память, забирает логику, забирает чистоту речи если нет чистоты помыслов. Хочет или нет материальный человек, но обусловлен своими качествами, что и делает речь ущербной и пожелания к ней неисполнимыми, пока человек не одухотворяется, пока человек не обращает взгляд к Богу. Но, когда это начинает происходить, оказывается, что материальные представления о речи далеко не полностью подходят в пути религиозном, и к этому Бог подводит через преданное служение, развивающее в человеке качества другого, более высокого порядка, и прежде всего непривязанность, уход от общения на материальные темы; образ жизни преданного, религиозные принципы ставят во главе угла Божественные требования, которые соответствуют только Божественным качествам. Какова же речь преимущественно у религиозного человека? Совершенные знания, опыт преданного служения переводят однозначно на рельсы немногословия там, где речь выходит за пределы религиозного общения, где нет проповедей и обсуждений вопросов, имеющих отношение к Святым Писаниям и Непосредственно к Богу. Преданный перестает стремиться быть в глазах других через речь умным, не пытается покорить тонкостью ума, не пытается выглядеть и мудрым, не поучает, ибо не привязан к мнениям, не желает выглядеть лучше, не озабочен успехом, но привлекается духовной речью только для того, чтобы служить Богу, доносить Слово Бога в проповедях другим. Речь преданного не изобилует познаниями ни материальными, ни духовными даже при их наличии, но становится по существу, в соответствии с видимой ступенью и качествами каждого, как и в соответствии с его интересом и просьбой к Богу. Речь преданного никогда не направлена против других людей, не осуждает, не поучает, никогда не приводит себя в пример, не унижает, не восхваляет. Преданный полностью доверяет Богу в любом, зная, что каждого ведет Бог, каждый на своей ступени, каждому в свой час Бог даст совершенные знания, саму практику преданного служения лучшим образом. Поэтому речь преданного не навязчива, не требовательна, не унижает, не поощряет, но трансцендентна, благостна, смиренна, в любви, в мире, в благости, чиста, религиозна, правильна, основывается на совершенных духовных знаниях. Не прост путь к такой речи, не дается она в одночасье, но добывается в долгой практике преданного служения, достигается через контроль речи, через развивающиеся качества, через путь отречений, через изучение Святых Писаний. Этот период работы над собой, пока речь только в начале духовного становления, когда человек насилует свою волю, этот период можно назвать тапасьей речи или аскетизмом речи, достаточно длительным, однако до того момента, когда речь религиозная станет естественной, без усилий, в состоянии непроходящей благости, неотъемлемым своим состоянием, наслаждающим, неизменным. Именно практика карма-йоги, путь контроля чувств, посвящение Богу любой своей деятельности, все это, привносящее мир в преданного, делают его речь не эмоциональной, ровной, непривязанной, спокойной, правильной, религиозно грамотной и конечно же без волнения, где бы речь не говорилась и кто бы ей не внимал. Все дело в том, что у преданных присутствует понимание, данное Богом, считается, сам Бог открывает уста, Сам Бог напоминает памятью суть, Сам Бог изнутри управляет речью и преданный это видит, и такое сотрудничество с Богом не проходит, ибо есть служба Богу на Земле, и поддержкой Бога человек обеспечен и может на нее рассчитывать всегда. Речь преданного и правдивая. Путь к такой речи тоже великая аскеза, достаточно непрост и не может синтезироваться на пустом месте или из качеств только материальных, но и в процессе практики йоги, все одухотворяющей. Пока человек обретает качества Божественные, пока учится бесстрашию, пока учится непривязанности, путь к правдивой речи также приносит страдания, ибо не просто говорить в лицо, не просто признавать свои качества сомнительные, не просто говорить о том, что лично, сокровенно. Мир людей и от преданного Волею Бога требует это проявление и не скрыться от вопросов, будь ты преданный или материалист. Речь будет развиваться со всех сторон, пока человек не поймет, не увидит, не прочувствует, что правдивая речь - нектар, что ею можно насладиться, как и состоянием независимости от мнений других, когда человек внутри себя чист и не имеет тайн и на любой вопрос может ответить прямо и без волнения, тогда им преодолены и условности материального мира, человек не вступает в противоречие со сказанным, из него начинает исходить ни то, что хочет услышать от него мир, но его суть, один к одному, как есть. В этом есть тоже удовлетворение, тоже освобождение, тоже наслаждение, тоже отрешенность, тоже независимость от гунн природы… Когда в душе штиль, когда внутри есть опора, Сам Бог, когда ясно видна конечная цель, когда смысл жизни найден абсолютно, как путь к Богу, тогда человек достигает ту внутреннюю гармонию, то состояние, когда речь его становится мягкой, приветливой, независимой, не в угоду, справедливой, приятной слуху и благоприятной для духовной реализации других, становится речью вайшнава, потрясающе сильной и милосердной одновременно, Божественно твердой и непреклонной, доброжелательной и смиренной… Однако, тапасья речи, как и голоса, требует жертв и не малых. Непременно необходимо направлять речь на Бога, на преданное служение, на вибрацию Святых Имен Бога, отрывая человека постоянно от других дел, заставляя предпочитать Божественные диалоги, Божественные речи, чтения, обсуждения, раздумья, общение между собой, на проповеди… Эти усилия до поры нелегки, и, так начинающий идти, должен преодолевать свои привычки, свой образ мышления, свои качества, свои привязанности и все это непременно связывать с речью, ее контролируя и направляя в религиозное русло. Этот период – высочайшая тапасья. Но и она в процессе преданного служения становится естественной, постоянным самопроявлением, уже не насилующим волю, как и голосовые связки, становится качеством человека неотъемлемым, безболезненным, абсолютным и естественным, как воздух. 16.Удовлетворенность ума, правильный образ мышления, молчаливость, самоконтроль, очищение (умом) своего существования, таким образом, считается тапасьей ума. КОММЕНТАРИЙ. Фактически здесь речь идет о буддхи-йоге, что есть связующий с Богом процесс именно через разумное мышление в рамках неотступного преданного служения и в нем неустанный контроль, исполняемый в соответствии с указанием Шастр. Этот путь, такая йога, такая практика, такая тапасья считается лучшей, ибо именно отсюда исходит все, весь процесс преданного служения, отсюда все тапасьи контролируются умом и сравниваются с наставлениями Вед, как и им следуют. Тапасья ума процесс в каждом исторический, тянется из анналов всех земных воплощений. Человек в материальном мире в разных рождениях по-разному проявляет себя, может быть пассивен на уровне тела, на уровне практики йоги, на уровне материальных деяний, но умом – никогда. Он идет и мыслит, лежит и мыслит, говорит и мыслит, вступает в отношения и мыслит. Мыслит, зная и не зная о том, с Богом, участвует в бесконечных внутренних разборках, анализирует, начиная с того, что мыслит себе в защиту, мыслит против других, мыслит греховно. Любая мысль – мысль, любая мысль – труд, любая мысль - развитие. Через материальный быт и материальную практику Бог мысль и углубляет и расширяет и подводит к одному и тому же предмету с разных сторон, заставляет мыслить за и против, избирать, вникать, извлекать, строить рассуждения, направляя себя, давая себе советы, наставляя себя, далеко не всегда зная, что все это - процесс с Богом и по Воле Бога. И через ошибки и через ситуации Бог постоянно подводит то к одним, то к другим убеждениям, учит себя в чем-то ограничивать, где-то молчать, где-то уступать, в чем-то соглашаться, что-то опротестовывать. Человек незаметно для себя скрупулезно работает над собой, приручает мысль, ею учится управлять, от нее отказываться или корректировать, учится не всегда брать ее в себе за основу, но сомневаться, искать другие пути… Работа над мыслью увлекательна, углубляет в себя, дает опробовать свои качества и возможности, проигрывать на уровне ума предлагаемые роли, извлекать благоприятное, отводить беспокойства, убеждать себя, настраивать… Все это и есть величайшая подготовка к направленному процессу в работе с умом, который имеет место уже в религиозном пути, когда человек уже со знанием входит в свой ум, знает, от Кого ум, знает, на что ум способен и как его приструнить. Только в религии на высочайшей ее ступени человек именно через практику преданного служениями, руководствуясь Шастрами, начинает превращать труд ума и разума в свою духовную опору, работая над ним средствами авторитетными, данными от Бога, устремляя ум на качества, на постоянный самоконтроль, на очищение своего существования, на отказ от материальных благ, на непривязванность к плодам любой своей деятельности, постоянно медитируя на Бога, посвящая Богу такую тапасью. Сам процесс работы над умом – очень долог, никогда не может быть без преданного служения, ибо без него теряет смысл и свою основу, всегда посвящен Богу и не привязан к плодам, хотя их себе желает, но понимает, что ими в нужном направлении распорядится Сам Бог. Это - истинная тапасья ума, дающая удовлетворение, правильный образ мышления, немногословие, самоконтроль, очищение своего существования. Но основа основ – только самоконтроль ума. Это не только сдерживание ума, когда он начинает привлекаться внешними объектами, но и нацеленная работа с ним, постоянно использующая ум и в очищении своего существования, и правильного мышления, без отклонений. Вот этот процесс, пока не станет автоматическим, естественным, необходимым, пока требует усилия души, есть тапасья, то, что дается отказом от привычного, что может показаться на первых порах болезненным, затрудняющим существование. Такое насилие, требующее претерпеваний, в материальном мире рассматривается как жертва, как подношение, как аскеза. Но когда человек входит в это состояние бесповоротно и уже без усилий, когда без этого состояния уже не может быть и жить, тогда такая тапасья считается исполненной, свершившиеся, открывающей врата за пределы материального мира, где уже все практики отработаны, все тапасьи исполнены и более человека не может наполнить ни преданное служение, ни материальные отношения. В этом случае материальный мир и не удерживает. 17.Эта, описанная выше тапасья (тела, речи и ума), бывает трех видов (в зависимости от трех гунн материальной природы). Исполнение тапасьи без стремления к ее плодам называется тапасьей в гунне добродетели. КОММЕНТАРИЙ. Таким образом, тапасья есть своего рода просьба, обращенная к Богу или другим существам, как объектам поклонения. Просьба осознанная и неосознанная, имеющая отношение к материальной жизни человека, как и к духовному совершенству. Это есть прежде всего жертвенный акт, способ молитвы на уровне тела, ума, чувств, речи, где человек для убедительности, для привлечения к себе внимания предлагает как жертву претерпевания разного уровня, как проявление смирения, как подтверждение своего зависимого положения, как признание высшей личности, достаточно могущественной, к милости которой и обращена тапасья. Откуда в человеке это чувство, откуда берутся эти желания? Если человека с рождения поместить на необитаемый остров, если внешний материальный мир не сможет повлиять на его состояние ни чьим примером, если это нигде и никем не будет провозглашено, Бог не найдет изнутри основание направить его по пути аскез или тапасьи, как бы человеку не пришлось трудно. В нем нет знаний, ни каким ветром извне не занесло и ничем изнутри не подняло наверх опыт и залежи на уровне подсознания. Изнутри Бог такие вещи не синтезирует произвольно, без существенных причин вне человека в виде религиозного окружения. Человек в таком случае не пойдет по пути ограничений, не увидит смысл в претерпеваниях, не будет знать их смысл и значимость. Самое большее, что человек может сделать, это встать на колени перед некоторыми силами, которые, как ему будет казаться, созерцают его бытие и имеют возможность облегчить его существование. К чему все это говорится? К тому, что именно тапасья, как элемент жертвоприношения, дана Богом на материальный план изначально, имеет глубочайшие корни, как бы ни казалось, витает в нем постоянно, мелькает в умах, практиках, на виду, если человек никак не изолирован, Самим Богом дается наблюдать потенциальным последователям, которые пока еще никак не принимают, но в свое время, в свой час. И нет ни одного, кто без этой практики обошелся на первых этапах человеческого пути, хотя и своего уровня. Это в человеческом обществе присутствует всегда, даже если человек здесь никогда не был мыслями и деяниями, как ему кажется в этой жизни. И в глубинном понимании каждого есть, тянется из неведомых недр человеческого сознания чувство аскетизма, отдачи на уровне тела. И это чувство само по себе не просыпается, но напоминается Богом через религию, через мудрецов и философов, через опыт других… Неведомыми путями, но и не без помощи других, знающих этот процесс, Бог напоминает, вступает с человеком в диалог, буквально штрихом, легко, вводит в состояние необходимости увидеть этот путь. И со временем, в свой час человек в эту сторону дремлющего, а на самом деле всегда живущего в нем знания, и последует ему, ибо именно сюда Бог подведет желания, возможности и сами причины. Будится тапасья и в нерелигиозном пути, когда человек ставит перед собой достаточно приземистую цель, такую, как здоровье, внешность или вследствие Божественный насильственных путей, приводящий к претерпеваниям на уровне тела, чувств, голоса, речи… Т.е. тапасья – действительно, как и жертвоприношение, тянется издалека, где-то почует в недрах человеческого сознания, причем каждого и в свое время поднимается Богом из глубины через мир материальных отношений или вследствие религиозного пути и приемлется, как естественный акт, неоспоримый, необходимый. Это чувство, это ожидание тапасьи оживает в каждом в свой срок, в своем возрасте, в связи с событиями личного порядка и только по Воле Бога. Нет ни одного человека, который бы в этом плане пребывал на необитаемом острове. У всех есть в жизни свои возбудители этого направления ума, что может быть и религиозная литература, и наставления духовных учителей, и примеры других. Бог находит, через что напомнить и повести в этом направлении. Т.е. нужно хорошо понять, что тапасьи в каждом дожидаются своего часа и готовы проявиться, но с тем различием, что каждый человек стоит на своей ступени развития, которая и диктует уровень проявления тапасьи в соответствии с качествами человека, направлением религии, в связи в благочестивой и кармической деятельностью человека. Тапасья или аскетизм пронизывает знания и сознание всех людей. Но люди стоят на разных ступенях, находятся под влиянием разных гунн природы и готовы проявить аскетизм только своего уровня, а потому по своим причинам. Таким образом, иллюзорные энергии Бога и здесь занимаются сортированием людей по тому, какого уровня тапасью они принимают и готовы ей следовать, имея соответствующие знания, качества, убеждения, цели, образ жизни… Вот об этом и стих. Тапасьи, здесь рассмотренные, попадают под влияние именно трех гунн природы, а потому каждая тапасья имеет три уровня. Хотя и здесь следует отметить, что такое деление не абсолютное, ибо и под влиянием одной гунны может быть проявлена тапасья далеко не одинаковая, поскольку и здесь присутствуют свои подступени в данной гунне. Но Бог Кришна не устремлен пояснять суть дела более глубоко, ибо это усложняет восприятие сути. Вполне достаточно рассматривать тапасью с позиции трех гунн, ибо и так мысля и принимая, человек уже выходит из границ шаблонного догматического материального мышления и готов идти по пути совершенных знаний и через эту призму видеть, как Бог трудится над человеком, сортируя в нем все его проявления в направлении тапасьи. Такой человек понимает, что с развитие духовности человека, подъем его по ступеням духовного совершенства обуславливает и развитие в нем всех параметров, таких, как добродетель, чистота мысли, справедливость, утверждение в совершенных знаниях. Также по ступеням поднимается и тапасья, минуя одну гунну за другой. Тапасья в одиночку не поднимается и не развивается и не совершенствуется, ибо идет рука об руку с практикой преданного служения, с утверждением в совершенных знаниях, с процессом очищение и отречения, что добывается через карма-йогу. Вот на этой ступени развития непривязанности и начинается и путь непривязанности к плодам любого направления и уровня. Человек учится не привязваться к плодам и в совершенных знаниях, и в работе и в благочестивой деятельности. Поэтому и аскеза, попав в эту струю, в соответствии с качествами человек начинает преображаться, становясь более совершенной, более непривязанной, более точной, ибо соответствует Слову Бога в Святых Писаниях. Таким образом, все направления, все параметры религиозного развития идут вверх и в этом букете естественно и чувствует себя и аскетизм или тапасья, находясь уже на той вершине, где более высокого уровня тапасьи нет, но есть уже выход за пределы материального мира, как и достижение состояния независимости от любой тапасьи. Человек на этом этапе, под влиянием гунны благости уже не просит, не привязан к плодам, не распоряжается ими, да и себя уже не считает исполняющим тапасью, ибо уже четко и однозначно видит, что желание дает Бог, что и исполняет тапасью в его теле Бога, что и плодами распоряжается только Бог. От человека требуется лишь следовать, в плодах, как результатах, доверившись Богу, абсолютно точно зная, что все во благо, все Бог направит на совершенство в преданном служении, а потому не занимается мыслительными спекуляциями, но получает великое удовлетворение вследствие аскез и знает, Кто дает это удовлетворение, которое на самом деле подобно нектару. 18.Тапасья, которая исполняется ради уважения, чести, поклонения, также та тапасья, которая исполняется из гордости, такая тапасья в этом мире, говорится, в гунне страсти, временная, непостоянная. КОММЕНТАРИЙ. Человек, как живое существо, поднимается в своем развитии с достаточно примитивных форм жизни и тела по своей собственной лестнице развития. Развитие такого живого существа есть всеобъемлющий процесс, охватывающий развитие тела, понимания, опыта, возможностей, и непременно качеств, что будет положено в основу его духовного становления в теле человека, что неотделимо от живого существа на каждом данном этапе его существования, как дыхание. По лестнице развития поднимается и внутренний мир человека, и его желания, и его привычки, и его мыслительный процесс, и уровень его терпения, его аскезы, его добродетель, его гнев и зависть, его гордыня, его эго, его чувство обиды, радости, смирения… Не счесть. Ну, представьте себе лестницу, по которой поднимается тапасья человека, составляющая этих качеств, начиная с низших ступеней его развития, поднимается вместе и с другими параметрами его духовного, религиозного и материального развития. По этой, своей, лестнице развития движутся, поднимаются все живые существа, всех абсолютно совершенно ведет Бог, имея конечной целью всех поднять на самую высокую ступень этой лестницы, ведущей за предел материального существования. Бог ведет! Лично, каждого, по Божественному Плану, скрупулезно работая над каждым, без сбоев, все учитывая, Сам строя судьбу каждого в каждом рождении, направленную на развитие всех параметров человека. Все, что мы видим, как страдания, неудачи, неблагоприятное, другие кармические последствия – все это есть те уроки, которые работают над живым существом неустанно, расширяя его сознание и в итоге обожествляют, которые и наделяют мудростью, знаниями, опытом, ведут к отказу от качеств грешных, неблагоприятных для живого существа… Не счесть, во всех направлениях, все обрамляется в границы Божественных Законов с каждой ступенью все жестче и жестче, все произрастает одно из другого, строго в свое время, каждый идет в тех условиях, которые наиболее благоприятны, способствуют выявлению, поднятию нагара этих качеств на общее и личное обозрение и оценки, как идут и в необходимом окружении и с набором качеств, которые из всех на данной ступени надо проявить и над которыми пришло время тщательно работать. Это значит, что никто не сползает вниз по лестнице, никто не забыт, никто не проигнорирован, ни одно качество не упущено. Относительно какого-то своего положения на лестнице развития человек может находиться в колебательном состоянии, что есть возвращение к урокам с разных сторон и обретение опыта, что иногда с человеческой точки зрения видится падением, но Один Бог знает, с какой целью в эту сторону человека повернул и что из того можно извлечь. С точки зрения идущих рядом кажется, что человек отброшен назад, что он пал, что он потерял, а он добрал, укрепился, повторил урок и сделал свой путь в этом направлении необратимым. А на самом деле вернулся, чтобы добрать необходимый опыт и качества и вновь устремиться вперед, причем иногда и опережая тех, кто считал себя выше, ибо и повторение уроков может привнести качества, открывающие многие врата. Из этого следует, что, несомненно, на лестнице развития тапасьи, тапасья в гунне благости опережает тапасью в гунне страсти, та опережает тапасью в гунне невежества. Человек идет, ведомый Богом, по своей лестнице и со всеми параметрами несет вверх, развивает через опыт жизни и свою тапасью, перенося ее из-под влияния одной гунны природы к другой. Путь, движение, подъем человека происходит Волею Бога, естественно, от рождения к рождению, есть продолжение пути предыдущего, где во всем движении ни одну ступень не перешагнуть и не проигнорировать, ибо все под контролем Бога, Богом и управляемо посекундно. Но это означает, что находящиеся на этой (той или иной) своей ступени находятся там, куда не пали, а что достигли, идя естественно из гунны невежества с ее уровнем тапасьи, начиная с нижайших подступеней влияния гунны невежества, где гунна невежества называется гуной тьмы. И далее до влияния гунны страсти и по подступеням этой гунны идет тапасья каждого, и далее тапасья в гунне страсти не собирается сдавать позиции, а будет занимать более высокие ступени, до них развиваясь через религии, на конечных подступенях гунны страсти через практику преданного служения, через опыт материального бытия или направление религии, которое Бог сочтет более благоприятным, выходя в итоге под преимущественное влияние гунны благости, где опять же тапасье придется развиваться до самоизничтожения, ибо образ жизни в этом состоянии перестанет восприниматься, как элемент страдания, а потому жертвоваться не сможет. Поэтому временная непостоянная тапасья, о которой идет речь в данном стихе, несущая как бы смысл негативный в глазах идущих рядом, на самом деле есть процесс естественный, колеблющейся и в этом становящийся более прочным, которому идти и развиваться вперед, даже если в глазах других человек непостоянен, ленив, то исполняет тапасью, то нет, действует из религиозных принципов или ведом гордостью и прочим. Все причины у Бога во благо, все подводят к необходимому проявлению параметров человека не по одному кругу, напоминая, требуя корректировки. Далее, находящиеся под влиянием гунны страсти, никак не выбывают из тапасьи, но, напротив, возвращаясь к ней от жизни к жизни под разными предлогами, только укрепляются, переходят под влияние развитой гунны страсти и так далее, устремляясь согласно и другим своим развитым параметрам и качествам все же к более высокому уровню тапасьи в гунне благости. Однако, данный стих представлен так, что в выигрыше остаются те, кто в гунне благости, а вот результаты влияний низших гунн на тапасью проблематичны, что человек может и быть вышиблен из этого состояния, раз оно переходит от нормы во временное. Никак. От временного к норме. Но под своей гуной. И от гунны к гунне. Но люди времен Арджуны, не зная многих тонкостей Божественного труда, должны были как бы разграничивать в своем сознании плоды стараний лично человека в области тапасьи на фоне тех, кто такого рвения в тапасье вследствие своих качеств и несомненно Плана Бога не может проявить. Значит, им было рано знать, что весь труд по развитию живых существ Бог полностью берет на себя, дабы все же начинали и сами проявлять активность, сотрудничая с Богом, дабы неуверенность в тапасье одних, их колеблющееся состояние помогали в личной воле и усилиям и давало себе лучшую самооценку на этом фоне, как и большую старательность, как и путь к поддерживанию и наставлениям другим, неуверенным в тапасье, укрепляя их внутреннюю готовность на будущее, становясь также одним из действенных средств Бога, поднимающим тормозящих по Плану Бога к влиянию следующей гунны в плане тапасьи. Доминирующая Воля Бога, на самом деле ставящая под вопрос свободу живых существ и теперь, вызывает у многих протест. Значит и будут почивать на этом понимании до поры, зная, однако, из Святых Писаний, что предание себя Богу освобождает от многих страданий, превращая жизнь человека истинно в наслаждение, ибо в таком случае человек сливается со Всевышним и выходит из под влияния гунн природы, как и двойственности материального мира, как и выходит за пределы материального существования. 19.Тапасья, которая исполняется глупцом, идущим на поводу своего ума и заключающаяся в самоистязании тела или ведущая к гибели других, считается в гунне тьмы. КОММЕНТАРИЙ. Нет ни одного, кто не был бы в свое время таким глупцом. Ибо к истине любого направления и порядка идут Волею Бога через ошибки и потрясения как следствие, ибо иначе Бог ума и не вставляет и опыт каждого тому порука. Сколько вокруг людей, действующих там и там по своему разумению, и непонятно, чем они руководствуются, ведь, яснее ясного, что путь избирают ошибочный, решение проигрышно, результат плачевный. А вот пойди, убеди, подставь руки - крайнее сопротивление, гнев, агрессивность. Это гнев Бога в нем, но по своим причинам. Не мешайте Богу его убедить Божественными извечными и беспроигрышными в конечном итоге средствами и приемами, пусть увидит на последствии, на достигнутых плодах цену и значимость выбора, пусть сам отшатнется, пусть сам дойдет умом и всеми чувствами, пускай пожелает переизбрать. А пока… пока человек исходит только из того багажа, опыта, знаний и убеждений, как и качеств, которые за земные воплощения, человеческие и нет, успел накопить и где еще доминируют знания и опыт, достигнутые в животном мире. Путь исправлений ни есть путь следования за чужим опытом, как бы ни хотелось, но путь приобретения своего. Никогда за каждую данную ступень человеческого сознания Бог не осуждает, такого нет. Фактически, все пред Богом равны - и уже осознавшие, как правильно и те, кто в начале, как и в середине. Все идут следом друг за другом, всем прийти к Богу, всем преодолевать, всем добывать знания Вед и через долгий чисто материальный путь, как и через все ступени всех существующих на земле религий. Все один к одному относится и к описанной здесь тапасье. Тапасья, аскетизм, как форма просьбы, как элемент, составляющая пути к совершенству, в человеке заложена издревле и тянется от рождения к рождению, где необходимо проявляясь, где молча, где выступая активно, где с перерывами, возвратами и перестройками… Не зная Вед, еще будучи далеким от высоких религий и совершенных знаний, человек, однако, и на свое уровне понимания и в своем окружении, и в своих качествах может быть наделен очень большой верой, полной верой, достаточной, чтобы идти напролом в ней, предъявляя к высшим управляющим живым существам, как он их понимает на своей ступени, свои значимые для него просьбы и требования. Такой внутренний настрой дает в нем только Бог и знает, что во что выльется, что за чем последует и как отзовется. Это работа Бога над человеком во всей полноте. Если его качества, его знания, его окружение позволяют именно так исполнять тапасью, именно так заявлять о себе, о своем желании развиваться, как бы он это себе не представлял, то Бог даст испить эту чашу, ибо она уже и подготовлена Божественной Властью, Силой, Планом на человека его личной судьбой и опирается на его сегодняшние качества. И будет человек себя истязать, и будет применять к себе жестокие меры, и будет заставлять тело не смотреть в сторону наслаждений методами радикальными, болезненными или опасными для здоровья. Бог в развитии своих детей неуклонен, ибо Вершитель, ибо знает, ибо иного пути нет, ибо Божественный Опыт Совершенен и Абсолютен. Бог Неумолим, тоже Жесткий, Неотступный и Знает, что и через что в итоге достигнет в человеке то, что и имел ввиду – совершенство. Если надо, то Бог даст и тех, на кого такой невежественный человек также распространит применение тапасьи, достаточно опасной для жизни и здоровья. Здесь можно лишь утешить себя в том, что Бог дает не абы кого, но того, кто кармически это заслужил, кто в прошлых рождениях насиловал чужую волю и производил действа опасные для здоровья и жизни над другими, исполняя свою так понимаемую тапасью или понуждая к ее исполнению других. Его черед, значит, подошел. А тот, кто так идет, становится в очередь за наказанием, которое неминуемо. Раз человек дал в себе мыслью в этом согласие, раз ступень и качества позволили, как и неразвитый ум, то и придет время его врачевать, дабы увидел всю боль изнутри и не пожелал другому точно также, как мы не желаем друг другу зубной боли, ибо доподлинно знаем. Но Бог это понимание углубляет и расширяет постоянно, ибо иначе и нет пути к любви и милосердию, как и состраданию. Таких людей немало и этот уровень постоянно поддерживается, пополняясь из животного мира. Это следует знать, как знать и то, что данный стих показывает существующую на Земле вечную ситуацию, и чтобы сознание могло понимать эти извечные и непреодолимые причины, знать от Кого и во имя чего, понимать, что ничто в Боге не катастрофично, все работает, постигает через опыт, изменяется, поднимается качествами вверх, как и тапасья, как и другие составляющие вечной религии. Надо стараться не осуждать, не приводить себя в пример, не считать, что чужой уровень ведет к падению, видеть за всем стоящего Творца и Его труд, и конечно же иметь представление о том, какую ступень личную в этой лестнице подъема ты занимаешь сам, здесь ориентироваться и в своей мере понимать, на какой ступени хотя бы приблизительно стоят другие, исходя из трех гунн природы, делящих все и вся на три категории, но и имея ввиду, что на деле все сложнее, подступеней значительно больше и дай Бог не ошибиться, а потому лучше не привязываться к пути других, но мыслить о себе перед Богом и знать, что необходимо, чтобы все же сотрудничать с Богом. 20.Благотворительность, в этой связи, которая дает достойному, дающая без желания получить что-либо взамен, в подходящее время в подходящем месте и подходящему человеку, считается благотворительностью в гунне добродетели. КОММЕНТАРИЙ. Несомненно, благотворительность также, как и любое другое проявление человека, имеет свои ступени, под влиянием гунн материальной природы. Здесь рассматриваются в стихах 20-22 благотворительность в трех основных направлениях, этапах развития благотворительности в целом в условии материального мира, носители которой отличаются между прочим и по тому, под влиянием какой преимущественной гунны природы находятся. Идущий по этому пути, по пути благотворительности осознанно и целеустремленно, эти разделения обязан знать, дабы его благотворительность была действенной, ибо всегда следует понимать, что и плодами благотворительности распоряжается Бог, они не могут кануть в воду, раствориться в непривязанности человека к ее плодам, ибо, как и тапасья имеют свое строгое назначение и не только по отношению к тому на кого направлена, но и знать, от Кого; это, по сути, есть основание для Бога для поддержания личности в ее духовном становлении при благоприятном окружении и возможностях, давая ей в этом необходимое. Однако, правильная благотворительность, защищаемая и поддерживаемая Богом, не всегда ясна человеку или возможна в условиях его проживания и отношений. К тому же благотворительность имеет много вопросов к тому, кому предназначена. Как распознать в человеке, что он действительно нуждается и его материальное состояние не лучше твоего? Как распознать, что он направит полученное материальное благодеяние себе во благо, на насущное, на детей, на таких же нуждающихся, болеющих, обделенных? Как глазами избрать истинного просящего? Как понадеяться на его помыслы? Где вообще его найти и как из многих выделить? И сколько дать, чтобы в меру? И если бы только эти вопросы… Что к тому же человек может отдать другому, встретив случайно, имея при себе денег в ограниченном количестве, едва хватающих на личные нужды… И насколько эти средства помогут, если это крохи, мелочь, не достаточная даже для булки хлеба? И как дать имущему много, если не уверен, что не присвоится лживыми, обойдя истинные нужды? Может быть, раньше мир был более бесхитростным, не преследовал цели свои и чужие в этом плане достаточно меркантильные и работающие на обогащение? Увы. Лжецы были всегда. Однако, были и устои в обществе. Бродяга, нищий, бездомный старец во времена Арджуны только и жили на подаяние, были уважаемы в любом своем ветхом одеянии, в любом виде, шли от деревни к деревне, от города к городу, непрерывно кочевали и непрерывно просили, неся в себе смирение, терпение и благословение дающим; их кормили, давали одежду, давали и с собой… Они считались Божьими людьми, они благословляли дом, как бы очищали своим временным присутствием, своими страданиями и болезнями, они чаще всего были религиозны и обмануться в них было не столь трудно, как теперь. А ныне - сориентироваться не просто. Поэтому следует в начале сказать, что в наше время благотворительность людей может быть направлена и считаться таковой, если служит Богу, так понята человеком, и тогда, когда дает и своим близким родственникам, и дальним, и соседям, и незнакомым, дает безвозмездно, когда направлена и на учреждения, требующие благотворительности, такие, как детские дома, психиатрические больницы, дома престарелых, дома инвалидов, приюты для животных или бездомных людей. Не счесть, сколько есть путей оказать безвозмездную помощь другим, на законных основаниях, безошибочную, зная точно, на что идут средства, и контролируя. Но как быть с милостыней, которая и по нитке насыщает, дает пищу, дает надежду, дает насущное, дает и врачей, и поддержание тому, у кого нет иной поддержки. Вот в таких вопросах Бог дает ориентиры, как и подсказки, направляющие средства воистину во благо, путем законным, Божественным, путем от Бога, где дающий может быть уверенным, что его усилия пошли во благо, и где-то на уровне подсознания надеяться, что в трудной ситуации Бог вспомнит и его. Так все же, кто из многих достоин? Достойны свои родственники, достойны свои супруги нынешние и прошлые, достойны и родители, достойны и те люди, чья нищета обозрима, они живут рядом, они еле сводят концы с концами, достойны те, кто лишился имущества в результате природных катаклизмов, достойны те, кого обокрали, достойны больные, достойны дети, свои и чужие, достойны и животные любые, достойны растения, достойны мероприятия, возводящие, улучшающие быт, детский отдых, отдых и благосостояние других, достойны участники воин… Но кто же не достоин и как с ними быть? Недостойны меркантильные умом, наживающиеся, лгущие, присваивающие себе чужое, недостойны и посягнувшие на жизнь, на благосостояние, на имущество, на здоровье… Но.. и их нельзя обойти, но и они могут быть поставлены Богом в условия, в которых без помощи не выжить, и они могут быть раскаявшимися. Значит, надо просить за них Бога, значит, и им можно давать, но не деньгами, а вещами, едой, временным кровом, советом, ибо обойти их, если Бог к ним как-то направил Божественным промыслом, – нельзя, ибо и никто не знает, на сколько сам перед Богом в этом плане чист и достоин, а подготавливать для себя руки для даяния всегда необходимо, иначе, поскольку никто не застрахован, у Бога не будет основания помочь другими, и будут страдания неизмеримыми. Что поделать, такова условность материального мира. Когда занимаешься благотворительностью, то непременно держишь в себе некую надежду, что Бог учтет. Пусть это и будет все, и не более, без внутренних беспокойств и раскладок, не следует также рассчитывать на славу, на признание и почет, не следует деяния оглашать, ими себя прикрывать или оправдывать в делах греховных, ибо в Боге наилучшие весы, дающими всему самую точную оценку. Можно лишь всегда знать и смотреть на то, что все во благо, что в Боге ни одно деяние не затеряется, но как и каким образом поспешит на помощь и когда – этот вопрос оставить, посвятив плоды Богу, Кто и распорядится. Когда человек на этом стоит, не привязан мыслью к своим добрым деяниям, то можно говорить, имеет смысл, что он находится под влиянием гунны благости. С этой ступени можно идти и дальше, но не без преданного служения и не без Бога. Однако, благодеяния преданных полностью контролирует Бог, сводя их к раздаче прасада в основном, ибо это Божьи слуги, которые в основном, встав на путь преданного служения, сами находятся в состоянии долгих аскез и претерпеваний. Они ограничены в средствах, поскольку их путь уникален, они не привязаны к плодам своей деятельности, а потому довольствуются малым, едва достаточным для поддержания тела. Их Бог не обязывает подавать нуждающимся на каждом шагу, но помогать через преданное служение, через пищу в основном. Однако, есть и преданные достаточно обеспеченные, но это уже более низкая ступень религиозного сознания и в таком случае им предписано поступать согласно данным стихам, что только способствует их Духовному продвижению. Однако, с преданным любого уровня Бог достаточно отчетливо говорит изнутри, зная абсолютно возможности преданного и подсказывая в пути, кому можно помочь, а мимо кого пройти. Это преданный считывает легко внутри себя, видит, как подается желание дать, знает, что именно Бог в нем приостанавливает шаг, достает именно необходимую сумму и так уходит с Богом, ведя со Всевышним всегда постоянный внутренний диалог, направляющий на деяния, даяния, поступки, в проповеди, в общении, видя себя ничего не делающим, что бы не делал. Только Бог может его руками дать и значительную сумму, не усомнив преданного, ибо Бог знает когда и из каких возможностей ее и возместит, если она последняя… У преданных не мало свидетельств в этом плане о Боге и Его постоянном участии во всем, включая благотворительность. Отсюда и бесстрашие, отсюда и надежда, отсюда и непривязанность, как и независимость от условностей материального мира. Подходящее время и подходящее место… Это достаточно принципиальный вопрос того, кто желает, чтобы его благотворительность была правильной, принятой Богом. Здесь следует строго соблюдать требования Бога, ибо здесь Бог неумолим. Всякий, кто пожелает уклониться, может столкнуться с очень многими неприятностями, как последствиями, через которые Бог будет призывать к исполнению благотворительности в нужное время и в нужном месте, ибо и здесь Бог ведет и к нуждающимся приводит в нужное время и место. Если они соответствуют, то нуждающийся – тот, его привел Бог, тебя привел Бог и соединил вас твоим даянием. Время – светлое время дня всегда, никак к вечеру и тем более к ночи. Только свет, только день, только хорошая видимость. А место… только не пьяное застолье, только не свалка мусорная, только не греховные зоны типа тюрьмы, психбольницы, только там, где соблюдены нормы в чистоте, шуме, увеселении, развлечении. Нужно подавать у храмов, у церквей, - не в переходах, не на шумных улицах, не в метро, можно в сквере, в местах отдыха, можно в святых местах, можно там, куда привел Бог и дал внутреннее желание, как и возможности, но чтобы считать в себе Волю Бога, необходима духовная реализация или ступень. Нельзя, не следует подавать тем, кто пьян, неадекватен, психически неуравновешен, кто достаточно хорошо одет и чья речь может усомнить, не следует подавать и детям или родителям с детьми на руках, ибо в их интересах Бог направляет многие государственные организации, и здесь люди могут получить значительно более существенную поддержку. У людей в этом направлении возникает ряд вопросов. В таком случае пусть человек исходит также из того, что лучше дать, нежели не дать, ибо человек не Бог, не может знать помыслы другого и видит, что видит, и как тут быть; и незнание Бог учитывает, и добрый порыв; и сострадание в незнании, благотворительность лучше пусть ни там и ни тому, нежели оставить в явной беде и без средств, лучше попросить Бога в себе не гневаться, и дать дать, нежели по своему собственному почину и додумыванию пройти мимо, не желая ухудшить свою карму. Всегда лучше дать. Но дать так, чтобы не во зло, за это в себе молиться, с этим в себе обращаться к Богу и смотреть на появившиеся желания, смотреть на то, проходят ли ноги мимо и достает ли деньги рука и деньгами ли. Всем управляет Бог. Надо – остановит и с места не сдвинешься, пока не подашь даже в месте, здесь не оговоренном или даже не подходящем. С молитвою – все во благо. Это главное. И лучше, если не делать на свое даяние ставку и в молитве не упрекать Бога, что не учел. Лучше отдать много, чем мало, лучше потом претерпеть и не говорить Богу, что ты отдал, а тебе - нет. И чаще всего бывает нет. Дабы человек не возвел в правило неминуемо, не вменил Богу в обязанность, доверился Богу. Не связывал своим умом даяние и последствия. Ибо Бог плодами даяний залатает там, где и не ждешь. Надо знать, что и при даянии постоянном не происходит чудес. Отдал много, остался с малым – так и будет. Рассмотри это, как жертвоприношение, посвяти Богу. С тем и иди. Но всегда следует помнить, что в Боге ничего не бывает зря и когда помощь и тебе подоспеет вовремя, то Бог напомнит, за что. Также, даяние – лучшее средство, чтобы достичь в себе мир. Дающему Бог изнутри дает всегда лучшие мысли, лучшие догадки, лучшее понимание откровений, дает и понимание других людей, событий, дает ответы на многие вопросы изнутри, делая мудрецом, делая непривязанным, делая терпеливым и помогает сосредотачиваться на Боге, минуя страхи, беспокойный ум и приверженность к материальным благам. Так идущий имеет великие преимущества. Однако, нарушающий запреты Бога, дающий не тому и ни там, даже попадая под немалые страдания и вынося из них точность и неукоснительность следования Божьему Слову, вместе с тем не падает, но Милостью Бога познает еще большее, откровения еще лучшие и тем вновь поднимается, ибо и ошибки у преданных трансцендентны и во благо. Этим можно добиться у Бога и того, что и подавать самую малость будет нечем. Но не испугавшийся такого поворота дел, узнает качества Бога еще больше, милость Бога - еще больше, войдет в Бога еще больше… такие дела… с Богом очень привлекательные, великий нектар.