Мой монастырь чуть в стороне построен И проволкой колючей обнесён, Но вход открыт. И кто того достоин, Тот будет и накормлен, и спасён. Там нет крестов, не служат там молебен, Там встретят тебя хлебом и вином, И верой в то, что Бог один на небе, И если ты помыслишь об ином, То знай о том, что там свои каноны, Плевать там все хотели на молву, И кровью там написаны законы, А правила наколоты на лбу… И если кто-то со своим уставом В тот монастырь наведаться решит – По коридору – третья дверь направо, С трёх до семи. Господь нас разрешит. Достаточно сказать: «Сезам, откройся!» Откроет двери поседевший врач, И коль заходишь – заходи, не бойся! Ну а выходишь – тут уж, брат, не плачь… Мой монастырь, как будто храм буддийский, Внутри своя мораль и свой закон, Здесь даже матерятся по-английски, И слово здесь поставлено на кон. Здесь не боятся каторжной работы – Закалка тела и мятежный дух, Здесь не в ходу краплёные колоды, Валюта интеллекта здесь в ходу! Ты заходи – встречают по рубахе, Тебя обнимет ласковый еврей, А за спиною - лысые монахи Отсвечивают золотом цепей. Опустоши сознанья захоронки, И камни все с души своей сними… Мой монастырь построен чуть в сторонке – Направо третья дверь. С трёх до семи…