По ком звонят в селе колокола полуразрушенной, полуумершей церкви? Кого ещё выносят из села туда, где властвуют кладбищенские черви? Два года оккупации стерпев, потом пять лет послевоенных страхов*, селяне проклинают разных стерв, как здесь уполномоченный Астахов, что хуже немцев нынче для крестьян – из-за него у всех в каморах чисто. Он восполняет свой мужской изъян принципиальностью партийного садиста. Одним помог он в петле кончить жизнь, другим устроил в Магадан дорогу. И в этом видит бой за коммунизм, которому и служит, словно Богу. Дед тёти Шуры молится: «Отвадь, Господь, от нас Астаха-супостата!» В селе сейчас совсем немного свадьб, да и детишек явный недостаток. А все, что есть, донельзя худоба, торчат скелеты из-под хрупкой кожи. Вздыхает дед: «Хренова, брат, судьба. У мужиков. У баб. У деток тоже». 1948 г., село Малеевка Льговского р-на Курской области (после 6-го класса)