Пролог или начало времени Города под землей Тот вечер мне запомнился особо, ведь именно с него началось время Города под землей. Спеша я запихнул в протертую льняную сумку свою мантию и выскочил на улицу. Уже неделю лил противный холодный дождь, мерзко пахнущий слизью. Не привлекая к себе внимания, прошёл мимо соседки, покружил меж приземистых домиков, увитых пожелтевшим виноградов, спрятался за пустыми бочками, выставляемых Турином Селье каждые две недели. Он знал об их необходимости для меня, он был в заговоре. В одну из бочек я засуну свою старую одежду, надену длинную черную мантию, капюшон которой закрывает лицо. Таверна на окраине не отличалась большим скоплением народа в эти дни. Люди будто чувствовали наше приближение, интуитивно предпочитая оставаться дома. Прожигали жизнь только те, кто, каждый вечер, накрепко заливал свою интуицию кислым бренди. Здесь царили тишина, колыхание пламени немногочисленных свечей и запах протухшей пищи. Именно здесь, вдали от любопытных и всепожирающих людских глаз собиралось наше Братство. Третий год подряд, каждые две недели, мы собираемся, чтобы снова поохотиться вместе. За столом уже сидели несколько моих друзей. Я подошел ближе, сел на свободный стул и демонстративно снял капюшон. - Здравствуй Кай. – Поприветствовал меня Гюстав, все остальные обошлись сухим взглядом или улыбкой, большего нам было не надо. - Начнем собрание без Рональда. – Встала из-за стола Ольга, сбрасывая длинную косу с плеча. – Ему добираться сложнее всех. Гюстав прошу огласки. Гюстава мы в шутку всегда называли писателем, он ведет ведомости обо всех наших собраниях. Через многие годы его записи станут учебниками для молодых охотников и причиной для множества легенд о нас, прародителях Братства. Торжественно и скучно он поприветствовал всех. Поблагодарил за результаты прошлых съездов. В этот же момент раскрылась дверь и, будто молния, влетел Рональд. Разорванная мантия еще медленно тлела не потухшая даже под проливным дождем. - Нашли! – запыхавшись, помолвил он. Объяснять никому не пришлось. С тех пор как появилась инквизиция, нам - колдунам и ведьмам, приходиться прятаться за длинными мантиями и черными капюшонами. Раньше жители прибегали к нам на коленях и просили избавить от напастей вампиров, оборотней или другой нечисти, их города, а теперь гонят нас, закидывая булыжниками и факелами, сжигая наши дома, осыпая проклятьями. Теперь нас осталось всего двенадцать. Иногда к нам все же возвращаются люди с просьбами убить того или иного зверя, но теперь, наши услуги стоят намного дороже. Ольга жестом собрала всех вокруг стола. Взявшись за руки, хором начали читать заклинание на перемещение. Красное сияние стеной поднялось вокруг, будто что-то дернуло каждого за спину и потянуло к себе. Выбросило нас среди зарослей кукурузы, спиной в размытой глине, лицом к плачущему небу. Недалеко стояла деревянная фермерская хижина. - Где мы? - На ферме Шогора. – строго ответила Ольга. – У меня есть предложение… Через несколько минут мы сидели внутри хижины и непосредственно вели беседу с хозяином. Как оказалось уже несколько недель, с полей находившихся в трех милях от его фермы, частенько забредали волки. И однажды они с сыном решили пойти разобраться с ними. Волки оказались оборотнями и успешно закусили ребенком, но сам фермер смог убежать. От неминуемой смерти его, как он сам утверждает, спасло чудо. Земля под ногами старика пропала, и он упал в яму. Идя по длинному тоннелю, ведущему вниз метров на пятнадцать, он обнаружил заброшенный город. То, что город давно заброшен он понял через три дня пребывания в нем, следов жизни не было вовсе. А потом его спасла Ольга, попавшая в ту же западню. Дело было решено. Наутро все мы отправились в этот город. Найти его оказалось сложно, но заклинание «карта», успешно составленное Рональдом привело нас в считанные минуты. Город оказался на удивление красив. Уютные дома, вымощенные камнем тропинки, не большой фонтан в центре. Единственным источник света – камни, разбросанные тут и там, настоящее небо и солнечный свет скрывались за огромным слоем земли. Выбор был сделан… Устав от вечной погони, устав от страха и лжи, Братство поселилось здесь – в Городе под землей. Неважно когда и кем он был возведен, главное он стал нашим домом. Иногда мы выбирались, чтобы добыть еды и заработать немного денег на охоте за нечестью. Вскоре мы стали исполнять государственные заказы. Обычные люди забыли о нашем существовании, как и о проблемах с кровопийцами, и мы и они остались лишь в сказках. Когда погибал один из нас, его сила предавалась младенцу, его изымали из семьи и воспитывали в Городе под землей. На смену нам пришло новое поколение наемников, их сменяли другие, но никто так и не мог уничтожить своего вечного противника. Прошло более тысячи лет, и мы остались лишь на страницах летописей Гюстава, теперь Город под землей воспитывает новое поколение солдат Федеральной Особо Секретной Службы… Прозрачная вата Это была какая-то особенно холодная зима. Слюна малолетних подонков застывала, недолетая до земли. Их было четверо парней и одна девчонка. И почему именно мне вечно доверяют работу с безмозглой молодежью? Хотя далеко ли я от них ушел? Им по девятнадцать - двадцать лет, я может года на два старше, не больше. Хотя у меня никогда не было того что имеют они. Свободного времени, которое можно прожигать стоя у лавки в парке, потягивая холодное пиво, рассказывая о вчерашнем экзамене. Рядом с ними, беспечными и беззаботными, я чувствую себя стариком. Как мне к ним подойти? Константин Игоревич Клыков, двадцать лет, учиться в мореходном, последний курс. Вчера вечером где-то в семь был отмечен вампиршей. Лицо второго мне до боли знакомо. - Ало, Ленка. – Звоню я в штаб – Проверь друзей Клыкова. Нет ли среди них моих клиентов. - Секунду… - я жду ответа, пока стучит по клавишам Елена – Вот, нашла. Геннадий Викторович Павыков. Два укуса вампира. В прошлом и позапрошлом году. Вампир нейтрализован. - Спасибо. Я вспомнил. - Нет проблем, Андрей. Это моя работа. Держи связь. – Я повесил трубку. Может оставить все, да и спуститься в «Город под землей», напиться в своей квартире наедине с ящиком, а завтра пойти искать тело выпитого Константина. Думаю, не стоит. Я подхожу к мерзнущей компании. Стучу Костю по спине, посылая ему несколько картинок, где и когда мы могли видеться. - Здорова, Костик! - Кличу я его как друга. – Чего тут зад морозишь? Компания смотрит на меня с недоумением. У Гены притупленный взгляд. Константин пытается меня вспомнить. - А, Андрюха, привет! Да вот решили пивка попить. Кстати знакомьтесь. – Он с улыбкой смотрит на друзей – Это мой сосед. Лет с пяти его знаю. Отличный парень. А соображаловка у пацана работает неплохо. Сосед, хм, я и сам бы до этого не додумался. Хотя его друзья не слишком пылают желанием обзаводиться новыми знакомыми, лишь Павыков тянет мне руку. - Гена. – Сухо представляется он. – Мы раньше не встречались? - Да. Припоминаю, наверное, у Кости. – Остальное Гена придумает сам. Я постоял с ними еще около получаса. Никаких следов. Никаких зацепок. Будто вампиров или любой другой нечестии рядом с моим новым клиентом вообще никогда не было. Мне сунули бутылку дешевого кислого пива и пригласили пройтись с ними до теплой квартиры их друга. - Сейчас ребят, подождите, я только подруге своей позвоню. - Говорю я, отойдя в сторону. - Ничего. – Кричит Костя. – Вот вечно она его проверяет. - Ало, Леночка. Солнышко мое, - даю понять, что разговаривать напрямую не могу – чем занимаешься? - Андрей, ты рядом с объектом? - Да. - Послушай, тут такое дело. Ты только к нему подошел, и след вообще пропал. Будто парня и не клеймил никто. - Ленок, ты ведь не против, я с Костей пройдусь? - Не стоит. Если вампир почувствовал твое приближение, то связь еще не скоро восстановит, понимаешь. Не занимай свое время. - Ладно. Целую – В этот раз Лена отключилась сама. - Ну что? – Окликнул меня объект - Не ребят, вы простите, но меня Ленка дома ждет. - Не страшно. Еще увидимся. - Попрощался за всех мой не сложившийся сосед и повел толпу куда-то в «теплые края» с прокуренной кухней. Теперь можно возвращаться в штаб. Но что-то держит здесь, снаружи. Я сажусь на свой мотоцикл, он радостно мигает фарами. - Замерз, бедняга? – На панели замигали красные лампочки, означая «Да» - Ничего, сейчас согреемся. Я выехал из промерзшего парка, с часок покатался по ночным улицам Калининграда. Остановился возле бара, где задорно играла музыка. Загнал мотоцикл на стоянку, а сам поднялся наверх. Танспол был наполнен неловко и невпопад движущийся под хороший рок пьяной толпой. Но, не смотря на это, данное заведение создавало приятное ощущение комфорта. Плащ я сдавать не стал, а то в военной черной робе меня могут не понять. Взял себе еще пива, намного дороже и вкуснее чем то, которым угощал меня «сосед» на морозе. Стал смотреть в толпу. Я люблю смотреть на обычных людей, ведь у них есть бедующее. Люблю смотреть и придумывать его. Сочинять им имена и судьбу. Может, потому что внутри создается впечатление, что ты делаешь кому то добро. Делаешь по своему желанию, а не по приказу. А может потому, что сам хочешь такой судьбы. - Охотишься на мою добычу? - Ко мне подсела Света. Света, мой компаньон или лучше сказать коллега. Тот же кожаный плащ, та же роба. Ах, я знаю эту девушку с двенадцати лет. Именно в этом возрасте ее привели работать в нашу команду. Прошло уже девять лет, а ее глаза по-прежнему имеют цвет. По-прежнему горят. Также как горит мое сердце, чувствуя ее рядом. - Не называй добычей, неубитого медведя. - Говорю я, целуя ей руку - А кстати, кто он? - Вон видишь, парочка в углу целуется? Вот эта рыжая и есть медведь. - Вампир? - Оборотень. Случайно на ее след напала. - Она заглянула мне в глаза - А ты давно здесь? - С час. - Вру я - Тебе что-нибудь взять? - Бутылку белого сухого. Ты ведь посидишь со мной? Я жду, пока она выйдет на улицу, меньше свидетелей, меньше работы для Сереги. Я взял бутылку вина и сырную закуску. - Как Стас? - спросил я, хоть и жутко не любил бесконечные рассказы о нем. Ведь немного завидовал, ревновал к Свете. - Уехал на три дня. - И ты его пустила? - Я это организовала. - Она скромно улыбнулась. - Я понимаю, что он обычный человек и не знает о моей двухслойной жизни. Но мне ведь тоже надо спать и сейчас я хочу это делать одна. Мы выпили по бокалу вина, поговорили о службе. Заиграла медленная музыка. Танспол поредел, оставляя несколько кружащихся пар, в их числе пара Светкиного оборотня. - Потанцуем? - предложила она Мы кружились в танце, и мир вокруг становился прозрачной ватой, в которой хотелось утонуть. Я обнял ее крепче и зарылся в русых волосах пахнущих цветами. Этот запах кружил мне голову лучше любого вина, делал счастливее, чем все вокруг. И уже становилось неважным, что она с другим, что ее сердце принадлежит Стасу. - Пошли. - Внезапно отодвинула меня Света. Мы выбежали на холодную заснеженную улицу вслед за оборотнем и ее жертвой. - Поработаем вдвоем? - предложил я, и в ответ она лишь подмигнула мне, исчезнув. Я подошел к парочке, схватив паренька за плечи, и послал ему несколько картинок из серии "Как я пьяный шел домой" – парень тут же побрел в другую сторону. Заметив меня, оборотень начала превращение. Позвоночник вытянулся, одежда порвалась. Тело покрылось рыжей густой шерстью. Улыбка приобрела оскал и огромные клыки. Оборотень готовилась напасть, и я был готов к удару. Нашей схватке помешала Света, появившаяся за спиной оборотня, впуская в удлинившийся череп девушки три серебряных пули. - А зачем ты приехал в этот бар? - Не знаю, просто проезжал мимо. - Ответил я долевая ей вина. Мы сидели на своих мотоциклах прямо около моря. За нашей спиной падал снег с голых веток старых берез, перед нашими глазами встречала рассвет холодная вода. - А у тебя есть подруга? - В смысле. - Ну, возлюбленная. - Нет. - Как пятнадцатилетний мальчишка вру я. Есть, есть! Вот же она, сидит около меня, потягивая белое вино. Вот она улыбается мне, и мое сердце вырывается из груди. - А как тебе Ленка? Я в растерянности, не могу ничего сказать. Какая Ленка? Ты, ты единственная кто мне нужна! - А что? - скрываю свое волнение я. - Она уже лет пять не сводит с тебя глаз. Я долго не мог уснуть. Сидел на окне и смотрел в ржавое металлическое небо "Города под землей". Все вспоминал наш танец. Все вспоминал наш рассвет. Все тонул в прозрачной вате, и вновь кружилась голова от ее запаха. А ведь скоро я про нее забуду. Через несколько дней, как только увижу ее рядом со Стасом. Мое сердце перестанет гореть, снова покроется инеем и разобьется, в сотый раз. И пропадет наш танец, наш рассвет. Пропадет, как терпкое вино, как след вампира на Косте Клыкове. Меня бросило в жар. Вот в чем дело. И почему я не додумался раньше?! Я даже не стал надевать защитный костюм. Не взял оружие. Лишь накинул плащ поверх футболки и протертых джинс. Выскочил на улицу, побежал к лестнице ведущей наверх, в Калининград. Истерично набирая номер штаба. - Да, Андрей. - Лена! - Удивленно и растеряно вскрикиваю я - Ты почему еще на работе? Смена давно кончилась. - Я… ну… так получилось. - Найди мне Костю Клыкова. - Он и Павыков в третьем секторе. - Спасибо. - Я отключаю связь. Выбегаю в Калининград. Поднимаю с земли мою тень. Рву ее пополам. Теперь она мои крылья. Через пятнадцать минут я был на месте. Третий сектор располагался за городом, благо не далеко от внешнего штаба ФОСС. Я чувствую запах вампира - моя жертва... Как я не мог догадаться сразу? След на Косте пропал потому, что другой вампир занял его. Видимо более сильный, или более уважаемый. Прошлый вампир просто оставил Костю. А значит и след пропал. Пропал как танец со Светой, как наш рассвет. Нашел их в старом немецком здании. Годы войны сильно разрушили его кирпичные стены, но подвал остался цел. Я быстро сбежал по замершей лестнице вниз. Вампирша сидела в темном углу, допивая Костю. Рядом сидел испуганный Геннадий. По краям еще семь вампиров. - Беги. - Сказал я в полголоса Павыкову Генке, последнему человеку которого я видел, до безумия удачливому парню которому я в третий раз спас жизнь. Я опустился в глубокий туман прозрачной ваты. Я ничего не вижу. Темно и мягко. Она целует мою шею, будто кусает вампир. Она что-то говорит мне. Пытаюсь открыть глаза. Все плывет. Мои руки испачканы кровью, моей кровью. Как много губ прикасаются ко мне. И все ее. Я слышу голос Лены, она плачет. Где? Где она? Это мой телефон. Не плач. Я разбиваю твое сердце. Мы часто любим, тех, кто разбивает нам сердца. И дальше тянем, эту нить, разбивая сердца тем, кто любит нас. Я вижу Клыкова. Он берет меня за руку и ведет в тоннель, раскрашенный белой краской. Света, я буду ждать тебя там. Утопая в прозрачной вате ... Бессонница номер 13 Я с бешеной скоростью неслась навстречу луне. С этой стороны было холодно, как и положено ночной осени. О защитный шлем с треском ударялись капли дождя. Я отключила блокираторы на своем костюме, специально, чтобы почувствовать его. Но плотная ткань не намокала. "Прости друг. - Прошептала я дождю - Приходиться обманывать даже себя". Мотоцикл ревел, но иногда вздрагивал вместе со мной. Не зря ведь его сделали живым. Он чувствует мое настроение, чувствует волнение. - А если он не поймет? Если не примет меня новую? - на панели замигали красные лампочки - Ты прав. Главное, чтобы он меня простил. Через несколько мгновений я была у подъезда Стаса. Пора. Слезаю с мотоцикла. Аккуратно вешаю на ручку шлем. Обхожу дом. При свете луны не видно моей тени, таково правило, но я чувствую ее. Она готова, она рада. Рада, как и я. Но чему? Беру ее в руки, поднимаю с грязной земли. Рву свою тень на две части. Теперь она мои крылья. Взмах, второй. Достигаю четвертого этажа. В свет комнате не горел, но тусклый экран монитора слабо освещал усталое лицо Стаса. В который раз он безрезультатно пытается доделать курсовую? Я подлетела ближе. Крылья разгоняли воздух, создавая гул. И зачем я только отключила блокираторы? Этот шум услышал и Стас. Потирая глаза, встал закрыть форточку, но остановился, всматриваясь в темноту улицы. Он меня не увидит. Но ... все равно страшно. Мне страшно Почему мы не боимся врать? Нам не страшно обманывать людей, которыми дорожим больше жизни, но страшно признаться в обмане, сказать, что был не прав. Я вру с раннего детства. Вру всем. Родители, друзья, любимый. Я вынуждена это делать. Нельзя чтобы обычные люди знали о нашем существовании. И вот сейчас мне выпал уникальный шанс. Шанс искупить свою вину перед любимым. Рискованный и противный шанс. Шанс, которым я воспользуюсь. Не хочу врать ему всю жизнь. Стас опомнился и широко зевая, закрыл створку окна. Снова сел за стол. Еще мгновение посмотрел на мерцающий монитор небольшого ноутбука… Пора. Больше нельзя медлить. Надо включить сенсоры. Кто знает, какая будет его реакция. Хотя... нет, это слишком подло. Я наступила на скользкий подоконник. Скинула крылья, и моя тень вновь упала под ноги, на мокрую стену дома, стелясь до самой земли. Постучала в окно, но, не рассчитав силы, пустила трещину по стеклу. И почему нельзя было войти через дверь? Вот что значит натренированное армейское мышление. Я аккуратно достала иголку из шеи Стаса. - Прости любимый, но это необходимо... Он слышал меня, и видел сквозь тяжелые веки, и, наверное, хотел бы ответить... Жаль, что он не может этого, парализующий гель не дает на это права. Я взвалила тяжелое тело на плечи. Все-таки придется включить, эти чертовы сенсоры. В соседней комнате мирно спит Валентина Сергеевна, мать Стаса, и будить ее не стоит. Фраза "Выйди, пожалуйста, через окно" приобретает совсем нешуточный смысл при проведении данного трюка. Я вновь рву свою тень на две части. Прыжок. Первое мгновение всегда страшное. Мгновение, когда все что окружает тебя, смешивается в одну серую воронку, когда резкий мокрый ветер бьет в лицо, заставляя зажмуриться и сердце колотиться как церковный колокол - всегда страшно. От разрыва сердечной мышцы спасает только ощущение парение возникающее следом, когда крылья раскрываются, как парашют и мягко опускают тебя на землю. Я аккуратно посадила Стаса на мотоцикл. Через несколько минут должны подъехать Сергей и Влад, мои напарники. Из кармана своего плаща достала пачку дешевых сигарет и влажные спички. С трудом подкурила. Сигаретный дым - яд, яд для обычного человека, но не для меня. Для меня это лишь способ успокоить нервы и занять немного времени, не более. На бешеной скорости подъехала белоснежная скорая помощь, со злым водителем Владом. В обычной жизни он водитель такси, русский, говорящий с восточным акцентом семьянин с пятнадцатилетним сыном и умирающей от рака женой. Он обычный человек. Нет в нем той силы, что течет во мне, нет и быть не могло. На службу в ФОСС он попал случайно, и вот уже как одиннадцать лет возит инфицированных. Поправляя уже бесцветную куртку-пуховик, он спрыгнул на землю. - Что за ночи пошли?! - фыркнул он - Дел нет, а поспать спокойно не дадут. - Где Серёга? - Что за люди! Без меня нельзя было справиться? Вот ты сильная и мудрая девушка, зачем старика таскать. Такие битвы играла со своими друзьями, а за одним овощем меня зовешь. - Продолжал он, совсем не замечая вопроса - Не стоит называть при мне Стаса овощем, а то такое проклятье нашлю, что вообще с кровати не встанешь. Где Сергей? - Прости, Светка. Я ведь не знал, что это и есть Стас.... На вопрос он так и не ответил, ведь Сергей подъехал сам. Слезая со своего мотоцикла, он как всегда чуть не уронил очки и с легким румянцем подошёл ближе. В штате ФОСС он числился чуть дольше, чем я, а значит уже около девяти лет. Сергей был "палочкой-выручалочкой" всей команды. Стирание памяти, создание клонов, заметание следов выходило у него с идеальной четкостью. В обычной жизни он учиться на психолога безуспешно пытается добиться расположения девчонки с третьего курса. А ночью, он меняет свой клетчатый джемпер на черный плащ и выходит на охоту. У всех нас такая двухсторонняя жизнь, напоминающая слоеный пирог, только в сладкий крем подмешан жгучий перец. - Привет, Влад. - С легкостью поздоровался он. - Светуль, ты как из штаба уехала, там такое началось... жди расспросов. - Не страшно. - Махнула я рукой - Третий подъезд, четвертый этаж, квартира девятнадцать. И знаешь, все-таки сделай ему память. - Боишься? - Боюсь. Вдруг он не простит. - И ты вернешь все обратно. - Его верну, себя... не знаю. Сергей подошел ближе и по-братски поцеловал меня в горячий лоб. Слишком сладкий одеколон, слишком дружеский жест. Втроем мы аккуратно уложили Стаса на кушетку, и Влад повез его в госпиталь при штабе. Сергей отправился создавать клона моего возлюбленного, который не меньше недели будет ходить на пары, обнимать мать и общаться с друзьями как самый обычный человек. Возможно немного лучше, возможно немного хуже, чем обычный Стас, но не он, всего лишь копия. Прошло пять мучительных дней. Одна бессмысленная смена. Паразит, инфицировавший Стаса, так и не был пойман. Он выкачал достаточно энергии за тринадцать дней установки связи, но след был еле просматриваемым, а после и вовсе исчез. Я чувствовала себя чуть недожаренной яичницей, медленно укладывая тучную голову на подушку. За несколько лет режим сбивается окончательно, днем ты играешь роль обычного студента, после три-четыре часа сна и выходишь на охоту и только под утро ложишься спать. И так изо дня в день, вскоре два выходных для тебя кажутся мучительной каторгой - надо выспаться, а организм стремиться работать. Вот уже пять дней я не спала. Пять дней я как сумасшедшая ношусь по городу в поисках той нечисти, что смогла посягнуть на мою любовь. Пятый день я не была дома и теперь засыпаю на кожаном диванчике в палате Стаса. Нет, не засыпаю, пытаюсь уснуть, но не могу. Голова слишком забита, слишком болит. Меня переполняют эмоции. Злость, отчаянье, грусть, страх... и лишь один лучик света - надежда. Врач сказал, что с ним все будет хорошо. Что основные каналы задеты небыли. Начальство сразу дало разрешение на оповещение. Однако меня что-то колит, что-то мучает. Но я все-таки засыпаю. Я с бешеной скоростью неслась навстречу луне. С этой стороны было холодно, как и положено ночной осени. О защитный шлем с треском ударялись капли дождя. Я отключила блокираторы на своем костюме, специально, чтобы почувствовать его. Но плотная ткань не намокала. Это сон? Да. Как похоже на правду. Сворачиваю направо. Я могу управлять сном, но не хочу. Куда я еду? Черная крона деревьев раскачивается и издает мерзкий звук. С другой стороны стоят дома. Жилые. Но не в одном окне нет света. Внезапно мой мотоцикл тормозит. Я слезаю с холодного металла и понимаю, что он мертв. Нет в нем той силы, что чувствовала мои эмоции. Вдалеке вижу очертания человека в шляпе с большими полями. Бегу к нему, но ноги запутались в моей тени. Она оплетает меня до колена и все сильнее сжимается, не позволяя шевелиться. Проснулась я от шума за спиной. Это очнулся Стас. - Свет. - Он смотрит на меня, прищуривая глаза. - Где мы? Я присела на край его кровати. Посмотрела в глаза. В серые глаза будто смотришь старый черно-белый фильм. Человек, страдающий бессонницей, вовсе не человек. Он даже внешне не похож на человека: походка слишком сутула, руки болтаются, как растянутые макаронины, лицо километровыми шагами деградирует в нарисованную серо-зеленой краской лужу прошлогоднего дождя. Ты всегда раздражен. Твое ватное тело лениво передвигается лишь за счет силы воли. Все вокруг слишком быстрое, слишком громкое, слишком светлое, слишком счастливое. Все вокруг нарисовано все той же чахлой краской. И этот шум в ушах… тик, тик. Будто прыгает секундная стрелка в громких часах, будто капля воды срывается с ржавого крана размером с дом и с бешеной скоростью падает вниз, ударяясь о металлический асфальт. Под это ритм ты и спешишь куда-то, всегда, всегда, всегда. Такой же стала я. Сидя за столом на кухне, скуривая последнюю сигарету, допивая холодный чай из пожелтевшего стакана. Встаю. Прохожу мимо зеркал. Сейчас мне страшно на себя смотреть. В комнате, на вечно расправленном диване, спит Стас. Тусклые уличные фонари пускают сквозь стеклянную стену свои ржавые лучи, освещая его лицо. Как жаль что в этом мире не видно луны, наверное, ее мне не хватает, чтобы уснуть. Ложусь рядом. Прижимаюсь к мягкой щеке. Сползаю на плечо. Потом снова вверх, зарывшись в волосах. Легко поглаживаю его грудь рукой. И вот так уже восьмые сутки подряд. Иногда я начинаю засыпать, но снова просыпаюсь. Выхожу на балкон. Дышу жарким и старым воздухом «Города под землей». Иногда мне хочется выбраться наружу, к свежему воздуху и чистому небу. И пусть свежий воздух это смесь выхлопных газов и дерзких одеколонов, пусть чистое небо это черные облака, сыплющие кислотные дожди. Все же они лучше неба города под землей. Лучше его проржавевшего металлического неба и старого вентиляционного воздуха. Сейчас я тоже хотела подняться наверх, сесть на мотоцикл и проехать по влажным осенним улицам Калининграда. Но что-то держало здесь, в стенах грязной квартиры, с громко тикающими в голове тысячами секундных стрелок. Я с бешеной скоростью неслась навстречу луне. С этой стороны было холодно, как и положено ночной осени. О защитный шлем с треском ударялись капли дождя. Я отключила блокираторы на своем костюме, специально, чтобы почувствовать его. Но плотная ткань не намокала. Через несколько мгновений я была у подъезда Стаса. Еще секунда и я, не рассчитав силы, пускаю трещину по стеклу. Еще минута и мои крылья спускают нас на землю. Штрих и ко мне подходит Сергей в шляпе с широкими полями. - А где Влад? - Влад не приедет. - Ну как же Стас!? - Почти кричу я. – Его ведь надо вести в госпиталь. Надо лечить. - Со Стасом все хорошо. Он спит, дома. - Как дома, вот же … – я оборачиваюсь и вижу пустой мотоцикл. - Свет. – Почти шепчет Сергей, прижимая меня к груди – Не плачь. – И я чувствую, как бегут по моей щеке горячие слезы. - Как… - шепчу я в ответ - Свет, со Стасом все хорошо. Тебе надо выспаться. Неужели все это из-за того что тебе не дали разрешение. Это уже тринадцатая ночь, когда мне приходиться ловить тебя здесь. Он целует меня по-братски в горячий лоб. Слишком дружеский жест, слишком сладкий одеколон. По ту сторону дороги Жутко болела спина. Казалось, что позвоночник просто рассыплется при любом резком движении. Я, словно большой домашний кот, развалился в рабочем кресле. Встал, заварил себе кофе. Время давно забежало за полночь и офис, как всегда опустел. А моя голова нестерпимо болит от количества впитываемой информации. Одного ранили, другого убили…. девушек так вообще слушать невозможно. Нет, они не сплетничают и не обсуждают новые тряпки и огромные распродажи. Они наравне с мужиками рассказывают о своих победах, и вот это раздражает больше всего. Один я – «не пришей кобыле хвост» в этой развеселой компании. Да я высок, красив и, не побоюсь этого слова, достаточно умен в свои двадцать два года, но все равно не они. И хорошо. Мне не надо носиться по ночным улицам, убивать и делать кучу других противных мне вещей, вся моя работа здесь, за унылым монитором штабного компьютера. Я обычный человек, по счастливой случайности попавший в ряды сотрудников ФОСС. «Тын-дын»- противно пропищали колонки. От неожиданности я пролил кофе на пол. Кто-то прислал сообщение. Так поздно? - Привет, Чертенок. Что не спишь? – Писала мне обворожительная Полина. - Здравствуй, Поли. Да просто не хочу. С Полиной мы встретились на одном из сайтов знакомств. Как всегда от безделья я просматривал анкеты «претенденток» и нашел ее. Хитрая кошечка, с очень милой мордашкой. Коротенькая стрижка, пепельные глазки и неподражаемая улыбка. Да, на тот момент, это меня и зацепило. Но после оказалось, что анкета старая, а Полина скоро выходит замуж. - Это хорошо. Ну, в смысле, это значит, что мы можем пообщаться. - А может, встретимся и пообщаемся в живую? - Заедь за мной… Такого поворота событий я не мог ожидать. Мы общаемся достаточно долгий промежуток времени, и все мои предложения встретиться всегда терпели фиаско. Но теперь удача повернулась другой стороной. Надо ловить момент, второго шанса не будет. Через час мы сидели в темном парке, распивая шампанское. В жизни Полина оказалась еще красивее, чем на фото. А улыбка. Это самое прекрасное. Она всегда улыбалась, но не так как глупые куклы, толпами кружащие вокруг меня, а мило и беспечно. Казалось, что если она вдруг заплачет, слезы все равно будут струиться по изогнутым губам. Наутро мы проснулись у меня дома. Посмотрите, эта прекрасная девушка улыбается даже во сне! Я обнял ее, как можно аккуратнее, чтобы ни в коем случае не разбудить прекрасное создание. На мгновение мне показалось, что я смогу любить этого человека. - С добрым утром. – Поли все же проснулась, и нежно поцеловала в щеку. – Артем, прости меня. - За что? – я в недоумении. - Просто прости, вдруг что-то было не так. Я стиснул ее в своих объятьях давая понять, что эта ночь была волшебной. Вот так мы и провалялись весь день в кровати. И каждая минута рядом превращалась в сказку. Брошенный на пол телефон разрывался от постоянных звонков, но нам было все равно. Мы вместе, мы счастливы, все остальное нас не касается. Поли ушла вечером, подарив мне горячий поцелуй. Как бы все не было прекрасно, а дома ее ждет муж. Идти на работу не было смыла, все равно голова думает о ней, а не о программах, руки хотят трогать ее, а не грязную офисную клавиатуру. Позвонил в штаб, предупредил, что не могу выйти по болезни, и лег спать. С утра первым делом проверил почту, вдруг она написала мне. Но писем не было. Так шла неделя, не письма не весточки от моей Поли. Я круглыми сутками смотрел в окно и мечтал о ее улыбке, нежной, ласковой улыбке. Ближе к выходным начинал сходить с ума. Ездил по городу в надежде увидеть ее хоть из далека, притронутся взглядом, обнять через расстояние. Но все было бесполезно. Час ночи, в силу входит новый понедельник, и я вижу цифру один рядом полем «сообщения». Руки трясутся от волнения и не зря, мне пишет моя Поли: «Здравствуй, Артем. За мной следят, поэтому я не могла написать тебе раньше. Надеюсь, ты меня примешь, так как через час я буду томиться у тебя на пороге. Твоя Полинка» Сердце заколотилось, как взбесившийся метроном. Судя по времени доставки письма у меня осталось не больше пятнадцати минут до приезда. Заметался по комнате, пряча разбросанные бокалы и пустые пачки от сигарет. За неделю ожиданий моя квартира превратилась в сущий холостяцкий сарай - кофе и сигареты, кофе и сигареты, кофе и сигареты… Надо найти чистую рубашку, ну или хотя бы менее помятую, чем остальные, надо принять душ и побриться, надо … я слышу тихий стук в дверь. Волнение резко прошло и упало на пол холодной волной. - Привет. – Она стоит на пороге в короткой джинсовой юбке и невероятно обтягивающей ее упругие груди футболке. Томно поднимает взгляд от пола, смотрит на меня и улыбается, нежно игриво, но устало. – Можно я войду? – И не дождавшись ответа, перешагивает порог, снимает босоножки на тонком высоком каблуке. Не глубокая царапина на ее левой ноге слегка кровоточит, пальцы неаккуратно перемотаны пластырем. - Что случилось? - Артем, давай без вопросов, я меньше всего хочу говорить об этом. - Это муж? - Я ведь попросила тебя… - она запрыгивает в мои объятья и мои губы горят от поцелуя. Подхватываю ее на руки и несу в комнату. Ложу на расправленный диван. Встаю, выключаю свет, но оставляю включенным телевизор, пусть его тусклый свет освещает ее прекрасную улыбку. Ложусь рядом. Она садиться на меня сверху, гладит по щеке, целует, снова гладит. - У тебя все в порядке? - Пообещай мне, пообещай, что защитишь меня. Ты ведь сможешь, я верю, сможешь… - Заставляю ее замолчать очередным поцелуем, переворачиваю на спину. - Обещаю… Наша ночь длилась и после рассвета. И до следующей ночи. И следующего утра. Мы любили друг друга, становясь одним целым раз за разом, все дольше и больше. Иногда отдыхали друг от друга, рассаживаясь на разные диваны, убегая курить на кухню, но страсть тянула друг к другу, не давая перевести дыхание, не позволяя закрыть глаза для минуты сна. Мы стоим на балконе укутанные в одно покрывало с узором шкуры леопарда. Я кручу ее светлую прядь в своих волосах. Солнце еще не поднялось, но его лучи выбиваются из-за горизонта. - Знаешь, - она поворачивается ко мне и прижимается к груди – среди всех своих нескончаемых проблем, главной я считаю свою боязнь влюбиться в тебя. - И почему же? - Я к тебе привяжусь, а значит, мои беды станут твоими, не хочу… - Я ведь пообещал тебя защитить. - А ведь тут совсем рядом море. Давай сходим к нему. Я ни разу не была на море во время рассвета. - Обязательно, обязательно сходим. Она поднимает голову и снова улыбается мне. Но вдруг вокруг потемнело, большая тень села на подоконник, а после спустилась на пол. Я прижал Полину к себе. Ее хрупкое тельце билось в мелкой дрожи. Перед нами появился Сергей. Высокий парень, неуклюже пошатнувшись, поправляет очки на тонком носу. Он один из солдатов ФОСС. Я немного расслабляюсь. Но две иголки нацелено вылетают из рукава его черного плаща и попадают нам прямо в шею. Запоминается последний вздох и холодное проникновение яда в кровь… - Куда нас уводят? – тонкий мальчишечий голосок звенит за моей спиной. Открываю глаза. Немного кружиться голова. Где я? Руки связанны металлической леской, уже до крови разодравшей запястья. Впереди меня Поли, связанна той же леской. - Не волнуйся братик, не волнуйся. – Говорит она пацаненку – Нас ведут по ту сторону дороги, в Город под землей. - А мама и папа, они там? – мальчик почти плачет. - Будем надеяться… - Полина – хриплю я – Поли… - Тише, услышат. – Она тянется ко мне и почти касается губ, но вдруг ее взгляд падает на мои окровавленные руки и резко отворачивается. Сергей спускает нас под землю, и абсолютно не откликается на мои вопросы или реплики. - Да объясни мне, что происходит? – уже кричу я, пытаясь вырваться из оков, которые все сильнее режут мои руки. Кровь большими каплями падает на пол, а мальчишка сзади начинает трястись при каждом их хлопке. - Как ты меня достал. – Спокойно говорит Сергей и втыкает мне еще одну иголку. – Еще и живность злит мне тут. – Слышу вдогонку наплывающей, вместе с холодом в жилах, темноте. Вокруг сыро и ужасно воняет, тело лежит на чем-то твердом, а голова на мягких коленях Полины. В этот раз глаза открылись с трудом. - Артем, ты в порядке? – целует меня в лоб. - Где мы? - В карцере временного заточения. – Говорит мужской басовый голос. От неожиданности я подпрыгнул и ударился о слишком низкий потолок тюремной клетки. С нами в ней находилось человек десять, кто-то лежал, кто-то сидел на полу, некоторые пытались прогрызть решётку невероятно удлиненными челюстями. Стало не по себе. Но самым страшным было осознавать то, что ты не просто находишься в одной клетке с вампирами, оборотнями, ведьмами, упырями и другой нечестью, а то, что твоя возлюбленная одна из них. Я отполз от Полины. - Ты использовала меня, дрянь! Тебе нужна была только защита. Ты знала, что я работал здесь? Знала? - Я не хочу тебе врать, Артемий. Первая наша встреча, поэтому и состоялась. Я искала в твоем лице защитника. Но потом я пришла к тебе не за этим, я хотела подарить тебе себя перед кончиной. Я ведь не тронула тебя. Если бы я хотела тебя использовать, почему не обернула в свою веру, не показала свою жизнь. Я не хочу, чтобы тебя преследовала жажда крови и вечные бега от солдат. Не хочу… Вдруг в камеру влетел Сергей, подхватил меня за шиворот и потащил в главный офис. Там, хорошенько избив, начали проводить допрос. - Ты, хочешь сказать, не знал, что она вампир? - Не знал, повторяю в сотый раз, НЕ ЗНАЛ!!! – За моим ответом последовал удар по лицу, кровь засочилась на белый кафель. - Не дерзи. Ну вот, еще и пол испачкал. Ну вот, что с тобой делать? Сжечь со всеми или отпустить и стереть память? - Жги… - Что? - Глаза Сергея увеличились, а руки затряслись. - Жги! Я не хочу забывать ее! Солдат сел напротив, опустил глаза, растер мою кровь краем ботинка. - Хм. Любишь эту чертовку? - Люблю. Он встал, открыл дверь. На лице появилась нездоровая улыбка. - Беги за ней. Беги… Даю тебе семь минут, или моя пуля догонит обоих. Успеешь вывести наружу и будете жить, не успеешь – прощайся… Оковы растворились в воздухе, оставляя серый пепел на руках. Я не помню, как бежал по коридорам вглубь Города под землей. Полина, я обещал тебя защитить, и я выполню свое обещание, ведь я люблю тебя моя сероглазая бестия, моя улыбчивая чертовка. Раскрываю дверь клетки, беру, Поли за руку и, не говоря не слова, тащу наружу, подальше от этого ужасного города. И вот уже лестница в Калининград, мы бежим по ней вверх, и, ее рука слабнет. Чувствую взгляд за спиной, томный, гордый взгляд… - Ты не успел. Звучит второй выстрел, пуля разрывает мое сердце на мелкие куски. Как жаль, что мы погибли по эту сторону дороги…