призывно отражая кроваво-красный свет заката, пугая неокрепший дух открытостью движений, пьянящим запахом их влажных тел, десятки фей с блестящими глазами на фоне белой кожи окружили моё тело. с криками в которых экстаз мешался с необузданной звериной злобой, вцепились в шкуру острыми когтями. что ж, мне не оставалось ничего иного, кроме как разделить в своей агонии их нескончаемую радость. не сопротивляться. просто наблюдать (со стороны), как буду в жертву принесён. и как воскресну. и как исполню первый танец на углях жаркой и безлунной летней ночи.