Добавление лишних тринадцатых месяцев в високосный год Лунного календаря происходит через неравные промежутки лет и в разные порядковые годы…. Луна первая. Когда ты вдруг со мною холодна, Я от стихов бегу, скрываюсь я, от прозы…. Из всех картин в глазах моих одна: Как сердце стынет в лютые морозы. На небосводе одинокий серп луны. В хрусталь созвездий блеск скупой роняет. Душа со звуком оборвавшейся струны, Во взгляде стылом будто замерзает. Ты так похожа в чувствах на январь…. Сквозит морозом неприступность каждой позы. Твой прежний взор похожий на янтарь, Заледенел в тебе, вонзив в меня, занозы. Луна вторая. Терпением, Господь, нас укрепи!!! Ты брови хмуришь, чувства сдерживая еле…. А я как путник, брошенный в степи, Закоченел душой в февральские метели! Взглянула вскользь, как будто снега горсть, Мое лицо ожгло сухой колючей крошкой, Теряюсь я, как не пришедший гость, Ловя лишь гнев в замерзшие ладошки. А ты - вся вьюга, свои мысли, разметав, Сечешь снежинками упреков и сомнений, Терплю блаженно твой февральский нрав, Барьер защитный возвожу из сожалений! Луна третья. В глазах ледышки занялись игрой, Набухли влагой, стали изменяться зримо. Я время сжал своей дрожащею рукой, Мгновенье каждое поспешностью ранимо!!! Но нет, опять твоя отдернулась рука, Глаза покрылись корочкой хрустальной, И ты, стоящая, так близко – далека… Себя укутываешь думою печальной. Немой вопрос как в воздухе повис… Душа твоя к моей стремится страстно. Я понимаю: это – мартовский каприз, Все женское в нем ветрено прекрасно! Луна четвертая. Растаял лед, морозный блеск исчез, Теплом весенним взгляд наполнен снова, И чувств остывших мнимый перевес, Качнувшись вверх, взяла любовь-основа! Вина в глазах твоих мелькнет порой…. Но разве можешь быть одна ты виновата?! Мы были просто заколдованы зимой, И в мир холодный нет теперь возврата! Давай же лаской свои души исцелим!!! Вся вечность впереди, к «чертям» недели…. Я не озябну, до тех пор, пока любим, Пока согрет тобой, твоим теплом апреля! Луна пятая. Ты расцвела, бурлит любви поток. Он захлестнул меня, все горести, сминая. Адам и Ева мы, их первозданный рок…. С тобой сливаемся мы в ароматах мая! Ласкаешь тело в страстном упоении…. Несется сердце вскачь, создав в крови цунами. Легка, мягка, прекрасна ты в смятении, Нектар любви, вливаешь жадными губами. Я невесом, лечу куда-то ввысь…. Я пьян, безумен и постиг всю прелесть рая!!! А ты как зверь, проголодавшаяся рысь, Меня терзаешь, ни на миг не отпуская! Луна шестая. Ты весела и озорна как никогда…. В твоих глазах не гаснет теплота июня. Ах, если б ты была такою вот всегда: Довольной, радостной…! О, как тебя люблю я!!! Стоим с тобой под чувственным дождем. Твой аромат моей слегка коснулся кожи. И если счастье есть, то мы конечно в нем…. Пусть разные порой, но в этом миге - схожи. Он греет нас, зовет куда-то ввысь…. Несет надежду, дарит путь к спасению! Мгновенье быстрое во мне ты задержись, Не дай померкнуть, Божьему творению!!! Луна седьмая. Пусть ни на миг не гаснет блеск твоих очей, Я воск, расплавленный от чувственных объятий! Во мне твой голос чистый, как ручей, Лишает разум всех обыденных понятий! В июльский жар телесной тесноты, Нам погружаться безболезненно и сладко…. Вся прелесть обнаженной красоты, Так и останется в душе моей загадкой. Но вот со стоном, с радостной слезой, Утроив силу мышц, сдавив меня руками, Взрываешь тело мне июльскою грозой, Соединив земные чувства с небесами! Луна восьмая. Я пью и пью тебя, но жажду не унять…. Да разве можно, счастьем вдоволь насладиться!? Да разве можно необъятное – объять…? Но лишь для этого и дальше жизни длиться! И не беда, что потускнел твой взор, Вкрапляя в голос раздражительные ноты, Манящих губ твоих, стал скуп и сух узор. Все это мельком, словно прихоти погоды…. Художник-август в капельках росы, Смешал все краски лишь для одного этюда, Щадя тебя, не потерявшую красы, Он выписал тебя во мне и ты со мною всюду. Луна девятая. Ровны все чувства, как хорошее шоссе. Все реже к нам приходит взрыв простых эмоций. Вновь подошли к нейтральной полосе, В любви, весь исчерпав лимит пропорций. Еще в глазах не меркнет синий цвет, И из глубин души тепло сердец струится, Но знаю я, что прежней страсти нет, Печаль метаморфоз в нас завершится! И не уходит мысль, безжалостно скорбя, Когда в порыве ты меня порой обнимешь, Что вот настало бабье лето сентября, И гонит осень лето в стылый финиш! Луна десятая. Опять сегодня целый день роняешь ты, Меня обняв, горячий воск, своих слезинок, Упрятав сердце в вату пустоты, И всыпав в горло ворохи песчинок. Мой, каждый поцелуй, в полоске губ, Напрасно ищет отклик чувствам и желаниям…. И для души своей, я снова душегуб, Приговорив ее к пожизненным скитаниям ! К скитаниям и поискам тебя, Мой путь лежит сквозь мириады жизней, Найду твой образ в маске октября Еще печальней и такой иконописной. Луна одиннадцатая. Все выше неприступность снежных стен. Улыбка строгая от Снежной королевы, Привносит бездну холода взамен, Объятий пылких, полубога-полудевы. Еще тепло души не остудил твой взгляд, Еще сердечный бриз вздымает грудь дыханьем, Но, вскользь коснувшиеся губы холодят, Твой поцелуй, печать клейма-прощанья. Но все равно пытаюсь жизнь вдохнуть…. В ноябрьский день, свой лоскуток тепла из мая. Прижав к себе, всю душу целиком вернуть, И больше никогда на миг одну не отпуская. Луна двенадцатая. Располагаешься в созвездии Стрельца…. Декабрь бушует в снегопадах и морозах. А я под маской старого льстеца, Твержу тебе стихи свои о майских грозах. И знаю я закономерности секрет, Им и живу, и о другом почти не чаю. Внезапной оттепелью буду обогрет, Небесной манной, я любви твоей желаю! Когда меня ты поцелуем обожжешь, Со сластью сказочной миг вечный испивая, Ты это - свет, а свет - знай, на тебя похож. На всей Земле мне не найти другого рая ! Луна тринадцатая. Нет, не страшит прохладный блеск очей, И строгость их, меня, как прежде не пугает, Не стану я и подбирать к тебе ключей, Тринадцать лун твоих, в одной судьбе шагают! Я не хочу тебя настраивать в свой тон, Ты мне милей такая: грустная, взрывная, То сердцем нежным изливающая стон, То этот стон рассудком трезвым подавляя. Хочу тебя всегда и только лишь такой – Февральской, мартовской, июньскою, ноябрьской, Но, не несущею в себе земной покой, И не светящеюся преданностью рабской!!!