(Из цикла "Летопись любви") Я писал о товарище Сталине, о прошедшей недавно войне, о задачах, Страною поставленных молодёжи, а, значит, и мне. И о том, что энергия юности не должна быть потрачена зря, чтобы одолевали мы трудности под знамёнами лишь Октября. Это было пока мы не встретились, пока в омуте диких страстей, ох, иные сюжеты наметились из обычности в жизни людей. Постулаты идей коммунизма чёрт-те знает на что я сменял. Буржуазность концепций фрейдизма одолела, должно быть, меня. Переполнен теперь поцелуями, щекотливостью носа и щёк. Им, прекрасным, пою аллилуйю я и, конечно, чему-то ещё, что дороже мне всей грандиозности строек нынешней пятилетки. Не хулите меня в одиозности, лицемеров и внуки, и детки. Все мы с вами – потомки Адамовы. Потому всё веками так длится: плод запретный вкушаем заново, убеждаясь, что он годится человеку для сверхудовольствия, а не столь для продления стада. Удовольствие же – как довольствие по служебному аттестату. И пока мы душою молоды, и пока в теле есть потенция, я хочу, чтобы стуком молота отзывался бы сердцу сердцем я. И пусть хмель молодого тела опьяняет меня до дури! Ничего не смогу я сделать, ничего я не стану делать, чтоб спастись от любовной бури. Пусть в стихах моих слышится буйство страсти душ, но с телами слитых. Музы, бабоньки, мне бы искусство отразить это всё в неизбитых строчках, рифмах. Прошу: «Помогите! Это, право, ведь в ваших силах». Не хочу быть у славы в зените, лучше – дольше в объятиях милых! Красноярск. Конец 1953г