Твоим я был всегда, твоим я вечно буду… - Пусть это – безрассудный ветреный туман, Неведомо куда, неведомо откуда Портал – то в лес осенний, то – в провал ума, И я, застрявший в Абсолюте, как в портале, Почти незрим и мёртв для тех, кого любил, Пусть двери все открыты, но – закрыты дали, Здесь был безумный ключник – морок, снов гамбит, Никто не виноват, что лёгок саван Бога, Что, амнезией болен, вымер Абсолют, Что Совершенство – беспощадно и жестоко, А в монохромном небе чёрно-бел салют, И я, созвездья Ворона марионетка, Почти что невесом для тех, кого я знал… Лолиты тянутся к Лилит, Лилит – к нимфеткам, И небо пахнет ядом, и петлёй – весна, Цивилизации друг другу глазки строят, Народы строят глазки тифу и чуме, Иудам и мессиям, шлюхам и героям… - Я твой навек… Пусть – у Харона на корме, - Ручной, как вещь, изнеженный анестезией – Меня туман на этот раз сюда прислал! Везёт меня Харон, мой призрачный мессия, По формалину Леты – в печь, в ядро тепла. Со дна оцепенелой Леты – Водолазы Твоих глубин, твои подводные стрелки – Все – целятся в меня, и я в мишень повязан, Как в паутину над поверхностью реки. И если б не Харон, не плоть его триремы, Меня б не пожалели эти визави, Тотчас меня уничтожая, как систему Координат, как ноль, из красной книги – вид. Дамоклов меч над ахиллесовой пятою Судьбы – пускай висит, пусть дышат под водой Сороконожки пульсов, все твои конвои, Твои стрелки, я буду нем – с твоей ордой. Я буду ждать тебя – всегда, я твой – навеки! – Как – человек, как – труп, погибнув и – восстав, Пусть – в радости, пусть – в горе, в – летаргии, в – неге, Пусть даже – памятник, пусть даже – кенотаф.