Иххх… ффф… иххх… ффф… иииххх… фффууу!... Слава богу, успел! Ох уж мне эти утренние забеги – попытки настичь уходящий транспорт… Дыхательный аппарат у меня совершенно не приспособлен для таких опытов. Хреновый у меня дыхательный аппарат. Ну да что там – сам виноват. Страшно представить, на что похожи мои лёгкие вследствие злоупотребления табаком… Хотя, тут я, пожалуй, солгал: было бы страшно – не курил бы. Ладно, так или иначе, но свой троллейбус я настиг. Ворвался в него через переднюю дверь, по инерции пролетел через весь салон и упал на самое последнее сиденье – то, которое спиной вперёд едет. Всё! Можно погружаться в дрёму. Каждое утро по дороге на работу я совершаю «Ритуал Постепенного Пробуждения». Сейчас объясню. Дело в том, что встаю я в 6.00, но мой организм категорически протестует против резкого подъёма по звонку будильника. Поэтому, совершив все необходимые утренние процедуры (туалет-умывание-одевание-кофе) и добравшись до транспорта, я сажусь и засыпаю, чтобы дать своему сознанию возможность теперь уже спокойно вползти в реальность наступающего дня. Вот так. Короче говоря: вот оно, моё сиденье. Кондуктора нет – ну и хрен с ним! Оплата при выходе. Не имеет значения. По привычке озираюсь. Пассажиров почти нет (кроме меня – две старушки на передних сиденьях). Всё правильно. Воскресное утро – какой идиот без особой нужды вздумает кататься на троллейбусе? Никакой. Вот и замечательно. Никто не будет толкаться, дышать перегаром и смотреть жалостливо-ненавидящим взглядом на меня, успевшего занять сидячее место и упорно нежелающего уступать его кому бы то ни было. Я уже собираюсь закрыть глаза, как вдруг… Нет! Этого не может быть! Конечно, в салоне несколько грязновато, но… Может, показалось? Ещё раз смотрю по сторонам. Всё - как обычно, кроме одной маленькой детали – в самом дальнем углу, почти не отличаясь по цвету от коричневого пола, лежит аккуратная кучка дерьма, накрытая сверху маленьким клочком газеты. С ума сойти! Пытаюсь не обращать внимания на чей-то нерукотворный памятник – как бы ни так! Взгляд словно магнитом притягивается к загаженному углу. Нет, о том, чтобы оставаться на этом месте, не может быть и речи. Хорошо ещё, что свободных сидений полно. Пересаживаюсь. Закрываю глаза. И тут же перед глазами рисуется во всех подробностях только что увиденная картина. О, дерьмо! Вздремнуть теперь точно не удастся. Но это не так страшно. Хуже всего то, что мысли мои упорно не хотят уходить от заинтересовавшего их видения. Кто, интересно, этот отчаянный засранец? Когда он умудрился свершить своё вонючее дело? (Ну, понятно, что не вчера – по утрам, перед рейсом, в общественном транспорте всё же немного убираются.) А что, если сейчас, несмотря на воскресенье, начнётся давка? Кто-нибудь ведь обязательно не заметит… Бля! Ну почему мне так «везёт»!? Сел бы сразу где-нибудь поближе к водительской кабине – уже давно спал бы!... Остановка. Ну-ка, посмотрим на людскую реакцию. Вот, чёрт! Водитель почему-то не открыл заднюю дверь. Судя по всему, он прекрасно осведомлён о том, что творится в его троллейбусе… А уж не сам ли он?… Ну да: остановился, не доехав до конечной, присел в укромный уголок и – с облегчением! С улицы это точно незаметно… Мимо меня, привлечённый свободными задними сиденьями прошёл какой-то мужик. Интересно, на сколько его хватит? Ага, заметил! С полнейшим недоумением на лице (у меня, наверное, такое же было) пересел. Ладно, по крайней мере, я не галлюцинирую. Нельзя сказать, что это сильно радует, но хотя бы нет сомнений в адекватности моего восприятия. Едем дальше. Задняя дверь на остановках по прежнему не открывается, что лишний раз убеждает меня в причастности водителя к происшедшему здесь акту дефекации. Если бы не поджимало время, я бы с радостью сошёл на первой попавшееся остановке и прошёлся бы пешком. Не судьба. Закрываю глаза. Дерьмо в моём сознании растёт, заполняя постепенно собой всё, не оставляя возможности воспринимать что-либо кроме себя. Вот так и становятся параноиками. Ничего особенного. В этой стране все находятся на грани. Я ещё хорошо помню 90-е, когда в трамваях и троллейбусах напрочь отсутствовали сиденья (а порой и стёкла), не работала половина дверей, поручни были выдраны с корнем, и повсюду валялся мусор. В те времена увидеть в транспорте кучу дерьма, лужу крови или блевотины было обычным делом. Но прошло больше пятнадцати лет! Неужели всё это возвращается? А впрочем, разве что-то изменилось? Да, кое-где стало почище – и на улицах, и в головах, - но ростки цивилизации ещё так слабы, так ничтожно малы, что ими запросто можно пренебречь. Что многие и делают, превращая родную среду обитания в выгребную яму. К чему иллюзии? Не надо быть параноиком, чтобы увидеть: экскременты повсюду. Им смогли придать некоторый лоск, даже ароматизировали, но изменить суть не смогли. Дерьмо осталось дерьмом – таким, в котором цветут и крепнут быдлизм и жлобство. О каких «ростках» может идти речь при наличие такого количества сорняков? Замкнутый круг. Не видя ничего, что могло бы помешать (или пренебрегая ввиду незначительности), быдло срёт себе под ноги и становится ещё более вопиющим в столь высококачественном навозе. Иначе и быть не могло… …На выходе, расплачиваясь с водителем, я гляжу в его глаза. «Ну, чего вылупился? Подумаешь, говно он увидел! Чего тут такого уж страшного-то?» «Пожалуй, ты прав,» - думаю я в ответ, беру сдачу и вываливаюсь из троллейбуса в густой ноябрьский туман. В конце концов – спасибо энтузиастам троллейбусных дефекаций, - от неприятных ощущений, связанных с ранним подъёмом, не осталось и следа. Может быть, в том, чтобы испражняться где попало, есть определённый кайф… Не знаю. Надо будет попробовать.