Господи, услышь мою молитву, Если ты, конечно, где-то есть, Помоги не проиграть мне битву За свободу, счастье и за честь. Боже, не умею я молиться И, честно говоря, не верил я, Что духом ты летаешь, словно птица И что тебе есть дело до меня. Ты вечен и ты нашим миром правишь, Но вот о чём я думал и не раз; Ведь ты и так всё видишь и всё знаешь, Зачем же выставлять всё напоказ? Зачем все эти храмы, эти службы, Зачем толпой идти на крестный ход? Не верю, что тебе приятно слушать, Когда завоет хором весь народ. Я знаю – это всё – поповы штуки; Им это, видно, нужно, а не нам. Так проще запустить к нам в души руки И всё, что в душах есть, «прибрать к рукам» Пути твои, коль, неисповедимы, Чему учить, откуда же им знать? Твои законы ведь для всех едины- Мы в библии их можем прочитать. «Святые» их слова мне скучно слушать. Прости мне, но не верю я попам. Тебе нужны не храмы – наши души, Вот и бери их, ты же можешь, сам. Всех не причешешь под одну гребёнку, Не подойдёт для всех одно клеше. Мне кажется, что ясно и ребёнку – Ты должен быть у каждого в душе. Всю жизнь я жил, как по твоим заветам, Хоть библию ниразу не читал, А, значит, был в моей душе ты где-то, Но я об этом не подозревал. Ты – высший разум, не доступный людям, Но снизойди на миг до моих слов, Тебе мы вечно благодарны будем; Спаси мою семью, мою любовь! Не за себя прошу, Господь, ты знаешь. Ты сына дал мне – это ж не с проста. Я чувствую, меня ты понимаешь, Ну что ж с того, что нет на мне креста? Есть «крест на мне», но никому не видно. Не надо всем смотреть, он только мой И мне сейчас тем более обидно За то, что люди сделали со мной. В глухой тупик зашла моя дорога. Не верю я, что в том повинен ты. В чём грешен я, скажи мне «ради Бога», Чтоб в миг разрушить все мои мечты? Ведь я теперь преступник, слышишь, Боже? Как перед бездной, ощущаю страх И если ты мне только не поможешь, То это будет настоящий крах. Людей просить об этом бесполезно, Поэтому к тебе я, уж прости. Закон у нас суровый и «железный», А значит – сыну без отца расти. Тебя я, Боже, (хочешь дам расписку?) Не стал бы отрывать по мелочам, Но здесь «на карте» жизнь людей мне близких, Которых ты мне дал недавно сам. Зачем теперь их у меня отняли, Я ж чист, как правда, хоть я и в тюрьме. Ах, если б только люди понимали, Что прокормить их нужно было мне. А то, что времена у нас такие, Ну, разве в этом есть моя вина? Куда приложишь «руки золотые» Так, чтобы всех устроила цена? О Господи, ты знаешь, я не трутень И не ищу я лёгкие пути, Но нас судьба, бывает, так закрутит, Что сам себя не можешь ты найти. И я прошу тебя, помилуй, Боже, Мою семью, а, значит, и меня И если суд помиловать не сможет, То вся надежда только на тебя! А «крест» в своей душе я сохраняю. Ты не смотри на то, что я в тюрьме, Но я тебя, о Боже, заклинаю, Чтоб крест тот не поставили на мне!