по мотивам воспоминаний Лидии Чуковской об Анне Ахматовой 1. Она вчера стихи мои хвалила! Она сказала: «Нужные стихи». Я от нее летела как на крыльях!.. … Сходить в отдел за папиным пайком. В издательство отправить телеграмму и подготовить рукопись в печать. Да, и сказать, чтоб все-таки зашила дыру в халате. Нет – так взять самой. Ну где же это видано, чтоб гений ходил с такой дырищей во весь бок! Ведь люди смотрят! …Вытащить две банки (не обеднеет папин спецпаек), еще крупа – ей хватит на неделю. А вечером сама уйду домой… Пускай другая вечером приходит. Поди опять с винищем (ведь нельзя, ведь знает же – ведь только из больницы! Но нет: придет и будет хохотать. Потом уйдет, опять забудет зонтик, потом всплеснет руками театрально и, нагло глядя прямо мне в глаза, произнесет: «Какая ж я растяпа! Представьте, я опять забыла зонтик. Ну, вы идите. Я вас догоню». Догонит. Как же. Утром и догонит.) Какая гадость. Ладно. Все. Молчу. 2. Сама не знаю, что это со мной. Какая все же глупость эта ревность. Да нет, не ревность – что за ерунда? Я никогда подобным не грешила и не мужчина, чтобы ревновать. Да-да. Вот так. Понятно? Не муж-чи-на. И не позорю честь своей семьи. И к ней хожу уж точно не за этим. И зонтиков на случай не ношу. И гениев собой не совращаю. Особенно которым пятьдесят с копейками… И ни одной не стыдно! Ну той-то ладно, что с нее возьмешь, но эта-то – во что себя втянула?! Такую в вечность подложить свинью! Тут надо было сильно постараться. А я предупреждала ведь ее: мол, так и так, конечно извините, я понимаю, дело не мое, но вы с какою женщиной связались!? – ведь это надо думать головой, на вас уже посматривают косо!.. А ей смешно. А ей на все плевать. Уж лучше бы халат себе зашила, ведь каждый день об этом говорю. 3. Все это даже страшно вспоминать. Так испугалась, что сердечный приступ – а вдруг умрет? а вдруг не довезут? Кто знает их ташкентские больницы и кто их знает, этих докторов… Я столько раз ходила к ней в палату: вся бледненькая, слабенькая вся, едва-едва осилит ложку супа, и все такая грустная сидит. Вдруг – здрасьте вам! Является актриса. Само собой, в привычном амплуа: в руках цветы – и юмор до упаду! …Смогу ли я когда-нибудь забыть, как в миг один она преобразилась, как засветилось радостью лицо? Чуть не кричит: «Представьте, я сегодня сама сумела голову помыть!» – и ждет похвал, как маленький ребенок… А та в ответ – огромные глаза и на пол чуть букет не уронила: «Да как же так! Да вам еще нельзя! Да что же вы за девочка такая!..» …А я ведь так ни разу – никогда – за столько лет ее не называла. Сама не знаю, что это со мной…