Еще не взошло солнце над городом с серыми неприглядными домами, тихими жителями и стаями безмозглых голубей, а майор Литвиненко уже сидел в своем рабочем кабинете горотдела уголовного розыска. Он курил, вдыхая густой, с желтоватым оттенком табачный дым и выражал удовольствие от курения плеванием в окно. Очередной раз он сплюнул зеленоватой с соплями слюной и удивился количеству сплевываемого. Сопли массой 30-40 грамм, разрезая воздух, вылетели в окно. «Твою мать, я ведь только что помыл голову!», - послышался снизу гневный голос начальника отдела по борьбе с бандитизмом полковника Сукина. «Пасть порву!», - не менее гневно отозвался Литвиненко. Сукин молча зашел в здание. На карниз окна внезапно сел сизый голубь. «Кыш, бля!», - крикнул майор. Голубь остался сидеть на карнизе, не понимая крика майора. Дальнейшее произошло в доли секунды: мгновенно Литвиненко извлек из стола табельный тт., передернул затвор и послышался выстрел, завершаемый щелчком досылаемого в ствол патрона. «Дерьмовая птица все равно нагадит», - подумал майор, глядя на забрызганное птичьей кровью стекло. «За работу», - весело проговорил Литвиненко и потушил окурок в пепельнице, сделанной из человеческого черепа. Майор посмотрел черепу в провалившиеся глазницы и торжественно произнес: «Обещал я тебе, Пиндюков, что не выпущу тебя без показаний, а ты не верил!» Майор достал папки с делами. Сегодняшний день не предвещал ничего хорошего. Незавершенными оставались два дела. Первое об изнасиловании сотрудника милиции при исполнении служебных обязанностей, второе об организации притона для панков в городском морге. Майор открыл второе. В ту самую минуту в дверь постучали. После долгого сидения в тишине Литвиненко не на шутку перепугался, встрепенулся, бросился на пол, вытащил табельное оружие и произвел в дверь три выстрела. С той стороны двери послышались две короткие автоматные очереди, женские крики и взрыв гранаты РГД-5, в результате чего дверь кабинета сорвалась с петель и упала рядом с Литвиненко. Сквозь клубы дыма, держась за окровавленный живот, в кабинет вошла знакомая фигура. -Сергунчик!!! - вскричал майор, - ты меня напугал. -Прости, но у меня к тебе дело, - начал Сергей. -Опять шифровка? – поинтересовался майор. -Да, опять она. Из главка передали. Текст странный. Звучит так: тутаску почема, а вуш буки толсие заты. Хер его знает что такое. -Передай начальству, что северные опять объявили войну крестам. -Спасибо. При последних словах лейтенант Сергей Сидоренко уставился в потолок. Он знал Литвиненко уже давно. По пьяной лавочке Сидоренко не раз рассказывал майору, как во время афганской войны он шашкой половину Афганистана порубал. Сидоренко посмотрел на часы и вышел из кабинета, по привычке потрогав рукой то место, где еще совсем недавно была дверь. «Дерьма кусок»,- вполголоса произнес майор, глядя на лужу крови возле своего рабочего стола. В трещину в стене просунулась голова конвойного. -На допрос, - пьяным голосом промямлил он. -Пошел на хер, - огрызнулся Литвиненко, пытаясь рукояткой ударить конвойного по голове. Голова конвойного исчезла с той же быстротой, что и появилась. Литвиненко решил перекурить. Едва затянувшись, он расслабился и снова плюнул в окно. -Опять! Ну, ебана попа!!! - послышался снизу жалобный вопль Сукина. -Ты не понял? Спущусь-кастрирую! – крикнул в окно Литвиненко. Сукин снова зашел в здание. В дверной проем забежал полковник Седой. -Слушай, - обратился он к Литвиненко, - ты может, не слышал – Серого замочили. -Когда? – удивился майор. -Сегодня утром. Две пули в живот. Прямо где-то неподалеку. -Да, бывает, - протянул Литвиненко. -Ну я к чему клоню,- начал Седой, - в прошлый раз, когда старлей с крыши сорвался и задницей на антенне повис, то я проставлялся, а сейчас твоя очередь. -Да. Какой базар, конечно. Сейчас разопьем пузырь. Но телевизор, который был подключен к той антенне, до сих пор классно показывает, а вы говорили: «Снять труп с антенны, снять». Говоря это, майор нырнул рукой в письменный стол и извлек оттуда бутылку, но она оказалась пустой. «Пошла на хер» - крикнул майор и с силой швырнул бутылку об стену. Вторая, найденная в письменном столе бутылка, также была пустой. Второй раз послышался клич «пошла на хер». С каждой новой найденной пустой бутылкой клич раздавался все громче, а сила, с которой бутылка летела об стену, возрастала неимоверно. После двадцать третьей такой бутылки здание горотдела содрогнулось и начало шататься. «Съёбываем!», - неистово заорал Седой и молнией выскочил из кабинета. Инстинкт старого опера сработал безупречно. Вслед за ним устремился и Литвиненко. Они бежали рядом, плечо к плечу, по длинному коридору к выходу и били резиновыми дубинками всех, кто пытался их обогнать, чтоб выскочить раньше. «Сраное здание построили, я говорил с самого начала!», - задыхаясь на ходу, кричал Седой, - «ой, сраное». Но тут его по голове ударила отлетевшая балка, и полковник упал. «Хорошо, что не я бежал первым», - обрадовано подумал Литвиненко. Он первым выскочил из здания и, решив пошутить, закрыл с улицы дверь. «Кто там запер дверь? Откройте!», - стали раздаваться изнутри крики сотрудников. «А что вы мне за это дадите?»,- шутя, спросил Литвиненко. Но тут трясущееся здание окончательно рухнуло. Послышались дикие вопли и хруст ломаемых человеческих костей. «Триста двадцать семь сотрудников уголовного розыска погибли»,- проговорил Литвиненко и заплакал. Он смотрел на обломки и вспоминал павших товарищей. Теперь их уже не вернуть. «Но, стоп! А может быть, кто-то и выжил?»,- мелькнула надежда в голове майора. «Блядь, то плюют на голову, то все обваливается!», - донесся недовольный голос из-под обломков здания. «Сукин»,- догадался Литвиненко. «Ну, козел, ты меня достал!»,- заорал Литвиненко и, вытащив финский нож из сапога, кинулся к месту, откуда доносился голос Сукина. Городские часы пробили полдень.