"С днем рождения, мамочка..." ...Часто по вечерам, мама рассказывала мне, своей маленькой дочурке о приключениях, которые происходили с ней, в её юные годы. Я, словно кожей, впитывала эти истории, зажав от удивления раскрытый рот ладошкой. Сидела на расстеленной кровати, и молча кивала головой в такт её слов. Вот одна история, которая поразила хрупкое воображение, и навсегда оставила след в моей памяти. Был 1947 год. Маме исполнилось всего 8 лет. Дом, где она жила с родителями находился в самом центре Москвы на улице Миусской. Каждый день маленькая мама ходила гулять в самый обычный послевоенный двор, и дружила с самыми обычными послевоенными шкетами, вечно голодными, но по-детски веселыми и беззаботными. Да, голодно было тогда. Доступное лакомство для детворы -- это сушенные груши для компота, скрюченные и очень жёсткие от долгого лежания на прилавке соседнего магазинчика, которые никто из взрослых не брал, поскольку, они были совсем не дешёвые. От этих груш у мамы вечно болел живот, но все ребята, которые сумели каким-то образом купить вкусность, были чрезвычайно горды, и хвастались друг перед дружкой, смачно жуя чёрные высохшие дульки. Это тебе не нынешний ММденс, «Сникерс», «Марс» или Чупа-чупс. Но однажды случилось чудо! Ранним утром, огромный грузовик привёз и с ужасным грохотом свалил прямо в мамином дворе гору деревянных бочек и уехал. Разбуженные жители близлежащих домов вышли посмотреть: что же случилось?! Бочки были не пустые, как вначале показалось. Они были со сгущенным молоком! Реки сладкой, белой сгущенки потекли вдоль мостовой в июньскую пыль и мятый тополиный пух. Ошарашенный народ стоял и молча смотрел на это белоснежное чудо. Послевоенные голодные люди не стесняясь друг друга не могли сдержать слёз, видя как молочные ручейки быстро становятся серыми, черными и высыхают, как сушеные груши. Не растерялся лишь пятилетний Голый Колька! Он всегда ходил голышом, давно ни кого не смущаясь, поскольку родителям не на что было купить ему штаны. Колька тихо вылез из песочницы, взял свою зелёную лопатку для песка, нырнул в бочку, которая лежала на боку, и принялся деловито и бережно соскабливать с деревянных стенок толстенный засахаренный жёлтый слой сгущенки в своё ведёрко. Не обращая внимания на жужжащих ос и мух, облепивших его истощенное, костлявое тельце. Глядя на него народ оживился. Ведь бочек было полным-полно! «А что было дальше?», -- шёпотом спрашивала я маму. «Спи, Котенок, спи, а завтра вечером, я расскажу тебе совсем другую историю». 08 июня 2009