Он развернулся, показав глубокие порезы от крыльев на спине, и ушёл. Ушёл навсегда. Покачивая бедрами в такт стуку моего сердца. Ещё один порез в моей душе, так похожий на его рану в спине. Я смотрела ему вслед, не знаю, что делать. Растерянность. Гнетущая тишина давит на меня. Одиночество. Вскоре он исчез в тумане. Передо мной находилась лишь голая пустыня, где нет никого, кроме меня. Я вступила в пустыню, названную моим именем, соединенную с моей душой. Я ушла в себя. Медленно побрела в глубину моей души, названную пустыней. Она была белой, лишь изредка попадались ямы, наполненные красной жидкостью. Кровью. Она пульсировала. Заставляла думать. Я заглянула во все уголки. Там было пусто. Ничего похоже на любовь. Ни горечи, ни страданий. И снова тишина. Я не могу найти выход. Везде лишь уходящая за горизонт белая пустота. Ни движения, ни звука, ни шелеста крыльев любви. Всё вымерло и стало похоже на безмятежность. Горькую безмятежность. Нет никого вокруг. Я заблудилась в собственной душе. В пустыне. Где исчезло всё живое. Так прошёл день, два, неделя, месяц, а я только существовала, плутала в пустыне в безнадежных поисках частиц живого существа. Мои страдания обрели свободу. Они вырвались наружу, впустив в пустыню ангела. Он спустился на белую поверхность свысока, трепыхая своими белыми крылышками. Лукавые глаза грустно посмотрели на меня из-под белых кудрей, а пухлые губы скривились в брезгливой усмешке. - Ты отрезала ему крылья, а потом отпустила. Без крыльев, без свободы. Одного, беззащитного. Резкий, властный голос резал моё сердце. Я осела на белый песок. - Где всё твоё живое? Подчинила человека себе, а потом прогнала его. Сама. А он и не стал бороться за своё несчастье. Зачем? Я осмелилась поднять глаза на белокурого младенца. - Я вижу в твоих глазах пустоту. Ты безвольный человек, ты подчинилась своей пустой душе, названной пустыней. Белой пустыней. Пустота… Сколько ещё раз это слово повторится? Сколько можно? В моих руках появилось лезвие, сверкающее в лучах, которые безвозмездно раздаривал ангел своими глазами. В моих глазах все так же была пустота, они были практически прозрачные. - Что же ты медлишь? Ты сама желанием мысли захотела это сделать. Я поднесла лезвие в затрепыхавшейся вене, почувствовавшей опасность. - Не мучай себя. Ты можешь вырваться из этого белого круга, лишь пролив кровь. Свою собственную. Ты вернешься на Землю. Но уже другим человеком. Лезвие с каждой секундой все ближе приближалось к поверхности белой кожи. Проступили первые капли противоречий. Вскоре кровь закапала, высвобождая душу, наполняя её живыми чувствами. Исчезла белая пустыня, улетел белокурый младенец, а боль осталась.