Глава 1 Нежданный гость. Солнце на миг выглянуло из-за густого тумана, что казалось, цеплялся за высокие крыши нависающие над узкими мощеными булыжниками улочками старого Лондона. Парень лет шестнадцати встретился с ним взглядом и на миг озорная улыбка осветила его мрачное лицо. Она несомненно шла ему гораздо больше, бывшая обычной спутницей его, но не на этот раз. Он и так вот уже целый час добирался самыми дальними окольными путями домой от школы, но все равно понимал, что рано или поздно, несмотря на все его желания, ему придется вернуться домой. Мобильный телефон проигрывал "Мэйд ин Индиа" каждые три минуты, молчаливым, но настойчивым напоминанием его бабушки о том, что ему следовало поторопиться. Сегодня была пятница и как обычно вся семья Канти, следуя долгу каждого верующего собиралась на молитву, вместе с членами индийской диаспоры в храме всех богов. Исключая контрольные по математике, это было одной из двух его самых нелюбимых вещей в жизни. Более того, какое-то зудящее чувство, что он забыл о чем- то важном, не давало покоя. И о том, что он неуважительно относится к вере своего народа, ему не уставали напоминать при каждом удобном случае. Ну как объяснить всем многочисленным друзьям семьи и прежде всего бабушке Индире, которая была самой принципиальной в этом вопросе, что для него в мире существует гораздо больше вещей, что требовали от него массу времени и сил, и что чтение молитв он считал пустой тратой времени. Но как всегда он вынужден был оставаться до самого конца церемонии, ведь конечно бабушке Индире было хорошо известно, куда именно он так спешил после нее. Будь ее воля, она бы вообще запретила ему даже выходить на улицу, чтобы не засорять свой ум этим "оскверняющим богов бренчанием", как она в сердцах называла его увлечение музыкой. Ну, если быть точнее, он был главой группы, под впечатляющим, как он сам считал названием" Дерзкая Лила". Как он поначалу подумал, то, что частью названия было обозначение космической игры, древнеиндийского термина" Лилы", сможет умилостивить гнев бабушки, когда правда, наконец, откроется. Впрочем, хотя Иньясу Канти ненавидел всякие ссоры и споры, но тем не менее не мог заставить себя отказаться от главной свой страсти,- он был душой и сердцем группы, сам же писал тексты к песням, сам организовывал пока еще скромные выступления на школьной сцене и на непопулярных площадках. Но он свято верил, впрочем как и остальные члены группы, что однажды "Дерзкая Лила" будет звучать в каждом приемнике, и обложки молодежных музыкальных журналов будут пестреть яркими надписями. Тем не менее он поставил в этот день свой собственный рекорд, что вполне можно было считать приличным достижением,- домой он вернулся уже когда глаза бабушки начали метать молнии, но еще до того, как готова была разразиться настоящая гроза. Как только он подошел к дверям большого викторианского особняка, который принадлежал семье Канти вот уже почти пятьдесят лет, зудящее чувство превратилось в отвратительные колики внизу живота,- верный признак, что то, о чем он забыл,- крайне неприятно. Но вспомнить окончательно ему не дала внезапно распахнувшаяся настежь створка парадной двери, с медным колокольчиком и старинном дверным молотком, и чья-то жилистая и цепкая рука буквально втащила его внутрь. И в следующее мгновение Иньясу увидел как стремительно и неумолимо на его голову опускается увесистая палка. Искры фонтаном посыпавшиеся из глаз слились с гонгом раскатистого и звонкого голоса, что мог принадлежать только бабушке Индире: - Это выше моего понимания, как может наследник семьи Канти забыть о том, какой сегодня день?! Едва радужные искорки прекратили дикую пляску перед его глазами, Иньясу смог осторожно коснуться лба, поморщившись от резкой боли, пронзившей лоб точно посредине. Ладонь уже нащупала начавшую вздуваться внушительных размеров шишку. - Прошу прощения, но... я действительно забыл,- промямлил он, буквально ощущая, как маленькая старушка, с аккуратно уложенными в узел по европейской моде все еще густыми и длинными волосами, нависает над ним, хотя он почти на две головы превосходил ее ростом. Но спорить с бабушкой Индирой не решался даже отец Иньясу. Ответом на его робкую реплику незамедлительно последовал следующий удар, пришедшийся на сей раз по спине. Иньясу только и смог, что охнуть. - И ты смеешь называться моим внуком?! Идиот, не способный запомнить главные праздники нашей религии. Или ты годишься только на то, чтобы убивать время и растрачивать свои силы в дурацких репетициях с твоей аморальной группой?! Про себя Иньясу подумал, что хорошо, что в свое время он не сказал, как именно называлась их группа. Тогда гнев бабушки был бы куда сильнее. - Итак, мне нет разницы, я могу продолжать весь вечер, такое право у меня сегодня есть. Как жаль, что праздник Холи только раз в году. - Хо...- Иньясу лихорадочно перебирал в голове все, что он помнил об этом обычае, что, кажется, он благополучно пропустил последние два раза. Кажется, на этот раз ему было не отвертеться. И то, что он вспоминал, не могло быть утешительным. По центральным улицам, не замечаемый никем, сливаясь с толпой шел мальчишка, лет пятнадцати. Лоб его пересекала расчерченная разноцветными треугольниками повязка, поддерживающая неподатливые жесткие темные волосы, стоящие ежиком, едва доходящие до плеч. Глаза внимательные и возможно слишком серьезные, вернее сосредоточенные, выискивали что-то одному ему ведомое. Губы парня все время едва заметно шевелились. Если бы кто-то прошел мимо, то он услышал бы только неразборчивое бормотание. Двигался он однако с некой острожной грацией, так, будто привык не к ровной брусчатке или асфальту, а к ходьбе по пересеченной местности. На людей, суетливых, сливавшихся в едином многоцветный водоворот, он впрочем, обращал столько же внимания, как и на несвойственную марту жару. Одежда его, напоминающая своим цветом опавшие листья клена, покроем, а также обилием множества брелоков и подвесок с завязочками и узелками, - одеяния хиппи. Иньясу проснулся на следующий день. Как только он потянулся, собираясь перевернуться на другой бок, вспоминая, что сегодня суббота и занятия у него в школе начинаются только с обеда, все тело моментально отозвалось болью. Бабушка не жалела вчера сил. Кроме того, со стороны гостиной, куда выходили все комнаты второго этажа доносились все возрастающей интенсивности крики. Насколько Иньясу мог различить в основном они принадлежали его бабушке. Отца, который как помощник посла Индии большую часть времени и так пропадал на посту, конечно дома в этот час уже не было. Спать тут же расхотелось, как только его ухо уловило смысл услышанного. Речь шла определенно о нем. Он понятия не имел сколько сейчас времени, но точно был уверен, что случилось нечто экстраординарное, раз в такой час еще прислуга не носилась кувырком по дому, а шум от перебранки заглушал все прочие звуки, доносившиеся с улицы. Быть может, это было не самое мудрое решение,- выяснить, что же происходит на месте. Но он разумно рассудил, что лучше быть подготовленным, чем оказаться потом поставленным перед фактом того, что ему делать ну никак не захочется. Он понятия, не имел о чем шла речь. Кажется только что бабушка жарко спорила с кем -то да так громко, что он до последнего момента так и не услышал второго более тихого голоса, принадлежавшего как оказалось мальчишке, примерно одного с ним возраста, пока не оказался в кухне в одном полузапахнутом шелковом вышитом зелеными нитями халате, с еще всколоченными волосами. В первую минуту он не знал, что окажется сильнее, возмущение бабушки его видом или все же она вернется к предмету давешнего спора, что здесь шел до него. Мальчишка во всяком случае не был индийцем. Он вообще не понимал, как могла бабушка пустить его домой. Он совсем не походил не то что на представителя высшей касты, да и вообще на того, у кого в кармане есть хотя бы сто фунтов. Скорее он выглядел как тот, кто проделал долгий и нелегкий путь, хотя это и не бросалось в глаза. Не уставшим и неопрятным, просто вокруг него витала аура каких-то невероятных далей, так словно он прибыл с другого конца света. Понятное дело он не застал ту странную и прекрасную эпоху семидесятых, где бал правили те, кого называли хиппи, но он немало знал о них из рассказов Фрэнка, своего приятеля,- тот просто жизни не чаял без этой культуры, которой во всем старался подражать, хотя и безыскусно. Поколебавшись мгновение, Иньясу вспомнил о хороших манерах. Каково бы ни было отношение к гостю, но бабушка явно не простит ему если он осрамит честь семьи Канти. Иньясу слегка поклонился, сложив ладони, как полагается. Брови мальчишки поползли вверх, но он коротко отсалютовал в ответ. - Ты, Иньясу, полагаю,- голос его звучал спокойно и уверено. Казалось, он совершенно не обращает внимания на потемневшее еще больше, если такое было вообще возможно лицо бабушки. - Да,- после некоторого колебания все-таки ответил Иньясу.- Я... могу я узнать, с кем говорю?- На удивление бабушка только всплеснула руками, и гневно отвернувшись, словно ничего не в силах поделать отошла к окну, тем самым будто предоставив своему внуку разбираться во всем самому. - Значит, это правда, ты ничего не помнишь.- задумчивое лицо мальчишки, казалось, почти таким же темным, как у него самого, но сразу было видно что это всего лишь загар. В этот миг оно омрачилось легким облачком печали.- Я - Мунаре. Если бы ты понимал столько, сколько должен, то помнил бы, что мое настоящее имя - Менре. Но это не важно. Главное, то, в чем, как я думаю, нам не сойтись с твоими родственниками,- несмотря на спокойный тон, Мунаре с легкой опаской стрельнул быстрым взглядом в сторону все так же демонстративно отвернувшейся бабушки, и продолжил.- Я хотел спросить, что ты помнишь о Великом Противостоянии? Правила не слишком изменились. Тридцать участников и три судьи, но в то же время, так как многие были дисквалифицированы двести лет назад, думаю, до последнего момента не будет известно, кто займет их место. Ну, что касается Морриган, то я слышал.... - Остановись! - собственный крик полный отчаяния удивил даже Иньясу, Крик полный непонимания и неверия. Все произнесенное звучало для него полным бредом. Начать с того, что он не понял ни слова от первого и до последнего, хотя сказаны они были на санскрите, который он довольно сносно усвоил за долгие годы нелегкой учебы под бдительным руководством бабушки. Но все эти слова.... - он просто развел руками и так и ответил Мунаре.- Со стороны бабушки послышался сдавленный вздох,- больше она не выглядела такой непреклонной. Во взгляде, что поймал Иньясу скользнуло мимолетное сожаление и сомнение. И это окончательно добило юношу. - Кто ты такой? Что я должен понимать? Противостояние? Морриган,- это что богиня скандинавской мифологии?! - Кельтской,- глухо отозвался Мунаре,- тяжелый, полный укоризны взгляд вновь заставил бабушку отвести взгляд. Глаза Иньясу чуть на лоб не полезли. Бабушка Индира...- смущена?! -Послушайте... -Иди в свою комнату, Ини. -Ини? - брови парня полезли на лоб. Иньясу ощутил, как лицо заливает жаркий румянец. Так его называли только в раннем детстве. -Но... Красноречивый взгляд ставших вдруг ледяных бабушкиных глаз не оставлял и возможности возражать. -Нет, прошу прощения,- Мунаре встал так, чтобы иметь возможность обращаться к обоим собеседникам. - Кажется, я с самого начала поступил не верно. Иньясу Канти,- Мунаре слегка кивнул ему, но при этом по особому коснувшись пальцами левой руки запястья правой. - Госпожа Индира,- на этот раз приветствие было более почтительным. Намного, как с тоской заметил Иньясу. Правда, кажется, бабушке эта разница не показалась столь значительной. Пожав губы, она еще сильнее выпрямила спину, что казалось невозможным. - Я прошу вас быть свидетелем моей просьбы. От имени Цитадели, в неделю предзнаменований, под сенью звезды, я приношу в ваш дом, да будет он благословен, приглашение для вашего внука вступить в воинство Люсола... -НЕТ! - Мунаре еще какое-то время продолжал говорить, но осекся. Более категоричного заявления было трудно себе представить. - У вас что-то еще молодой челочек? -Воинство,- одно из немногих слов, что Иньясу сумел распознать из всей тирады, что была произнесена на санскрите. Но то ли Мунаре не слишком им владел, то ли он сам, а скорее и то и другое, но в этот миг Иньясу пожалел, что был таким разгильдяем. -Но это приглашение от самого старейшины Рама! - Мунаре впервые выглядел по-настоящему потрясенным.- ВЫ не можете не принять его. -Еще как могу,- в голосе бабушки послышались вызывающие нотки --Но без священника Вишну, коим является ваш внук, Противостояние не может начаться. Бабушка сердито цокнула языком, и в ее руке появилась невесть откуда взявшаяся здоровенная палка. Но ее рука держала ее вполне уверенно, что добавляло веса ее словам. - В моем доме я никому не позволю вести себя неподобающе. А если кто окажется настолько глупым, что не последует первому предупреждению, знаешь, что я тогда делаю? -Госпожа Индира...- на этот раз лоб Мунаре под повязкой покрылся мелкими капельками пота. - И глупости болтать не позволю,- палка угрожающе завертелась в тонких пальцах бабушки. -Вы же не...,- осознание положения вещей, что по-прежнему ускользало от самого Иньясу мелькнуло на лице Мунаре.- Вы ни о чем не поведали вашему внуку. Он даже... рискну предположить, что он даже не знает, что он... -Ты просто невоспитанный дерзкий мальчишка. Как ты разговариваешь со старшими. Ты смеешь перечить хозяйке дома под моей же крышей?! -Но...- Мунаре начал затравленно оглядываться на застывшего в замешательстве Иньясу. Он и не думал вмешиваться Бабушка потом ему все припомнит И то, что было, и то чего не было вовсе. Хотя она потом еще чего доброго обвинит его, что он не заступился за честь семьи Канти. -Вон из моего дома! - и не дав опешившему визитеру и слова вымолвить, бабушка буквально вымела Мунаре на лестницу. Грохот от захлопнувшейся двери отдался болью в ушах Иньясу. Такой он бабушку никогда не видел. Неужели то, о чем говорил этот хиппи было хотя бы отчасти правдой? Как он там назвал его? Священник Вишну? Это что, ник такой или псевдоним такой для ролевой игры? - Все слышал? - постукивая палкой по сгибу руки бабушка мрачно смотрела на внука. - Только то, что понял. Он столько всего наговорил,- осторожно начал Иньясу. -Это хорошо. Так вот, о том, что не понял,- не думай. А то, что понял - забудь. Ясно выражаюсь? Надеюсь к этому мы больше не вернемся.- И хлопнув дверью в гостиную так, что где-то в углу что-то упало со стены, бабушка оставила Иньясу в полном замешательстве. Сказать, что в эту ночь он спал плохо,- значит ничего не сказать. На утро он едва смог попасть ногами в тапочки и пошатываясь побрел в ванную. То ли его воображение разыгралось слишком сильно, то ли в комнате было слишком душно, но только кошмары, следовавшие один за другим в эту ночь совсем измотали его. Больше всего в этих снах было огня, что окружал его со всех сторон в конце концов, подбираясь с каждым разом все ближе. И в самый последний момент, когда надежда почти ускользала, его спасала огромная птица. Только удержаться на ее спине было невероятно тяжело. Гладкие холодные как лед перья ее выскальзывали из пальцев. И снова он падал в огонь. Завтракать в это утро не хотелось вовсе. Схватив со стола первое, что попалось под руку,- этим оказалось здоровенное яблоко и кусок халавы,- Иньясу выскочил на лестницу и побрел в школу. Точнее сказать, ему следовало бы бежать. Ведь часы- предатели все настойчивее указывали ему, что он просто физически не успевает на первый урок. Жара буквально стекала с крыш домов старого Лондона. И ни клочка тени. Да что такое сегодня с погодой? Рубашка почти моментально прилипла к телу. Галстук медленно, но настойчиво душил горло. А ноги в сандалиях поверх белых носок сделались ватными. О Кали! Ему уже ни за что не успеть вовремя. До школы еще оставалось... -Тебе не успеть. Давай я тебя подброшу,- голос из вчерашнего дня, голос того мальчишки - хиппи буквально пригвоздил Иньясу к месту, а затем рука вынырнула из арки рядом с ним, почти втащив его внутрь., в благословенную прохладу. Обладатель голоса стоял, небрежно прислонившись к стене дома. Узкий переулок начинался и заканчивался одинаковыми, похожими как две капли воды арками. Немилосердное солнце еще не нашло пути сюда. Хотя одежда смуглого парня была раза в два плотнее его собственной, не было похоже, что тот испытывал те же проблемы с погодой. По правде говоря, у него был вид, будто он провел здесь, ожидая его не один час. Подозрения, что встреча эта не была случайностью, превратились в уверенность, когда бегло оглянувшись по сторонам,- так охотник высматривает себе подобных, не желая делиться добычей,- Мунаре пристально уставился на него. Иньясу начал нервничать. Мало того, что он наверняка теперь опоздает на первый, и увы самый нелюбимый его урок,- математику. Так еще вчера бабушка яснее ясного дала понять обо всех последствиях, что могла повлечь за собой его возможная встреча с парнем в костюме хиппи. Было видно, что если у нее только появились бы малейшие подозрения на этот счет, она сама повела бы его за руку в школу. Да еще, с нее станется, встретила бы его после. Один Брахма знал, чего стоило ему уверить бабушку в том, что он все понял и забыл. В последнем он постарался заверить ее как можно искренне и быстрее, ощущая, как все жарче пылают щеки от лжи. Глаз у бабушки на такие вещи был наметанный. - Прости, но ты видел, какая у меня бабушка. Будет лучше, если мы оставим все как есть. Я... мне действительно некогда,- Иньясу попытался вновь вернуться на раскаленную мостовую, но не тут то было. Путь его словно турникет преградила странной формы изогнутая пластина, напоминающая букву "V", невесть откуда взявшаяся в руке Мунаре. - Ты и правда вот так уйдешь, даже не выслушав? Я ждал тебя здесь всю ночь и пол дня. Змеиный яд,- пробормотал сквозь зубы парень. Иньясу решил, что это какое-то ругательство, решив на всякий случай запомнить.- Меня даже приняли за бездомного Ваша полиция.. А ладно, речь не об этом,- сам себя прервал Мунаре. Видя, что Иньясу уже не делает попыток немедленно уйти, он счел возможным опустить странную вещицу, больше всего напоминающую бумеранг. Только это был раза в два больше и выглядел совсем не игрушечным. Похоже парень и впрямь умело им пользовался. Откуда он там? Новая Зеландия? - Австралия,- если быть точнее,- поправил его Мунаре, позволив себе улыбнуться. Иньясу вставился на него в изумлении. Должно быть он уже мыслит вслух. -Это не сложно,- добавил все с той же полуулыбкой Мунаре, постучав по повязке на лбу, всей сотканной из мелких треугольников и змеек. -Что не сложно? - не сразу понял Иньясу. - Видеть мысли,- совершенно спокойно ответил Мунаре Иньясу хотел было рассмеяться, но взгляд у парня был совершенно серьезным, несмотря на легкомысленный тон. - Слушай, я бы очень хотел узнать об этом поподробнее. Правда. Но математика... мой учитель... Мунаре закрыл глаза, подавив вздох долготерпения. - Да ладно, Ньяс. Здесь больше нет твоей через чур ревнивой бабушки. Мы одни. Можешь больше не претворяться. При чем здесь математика? Противостояние через неделю. Почему ты все еще не был там? "Там?" - вопросы вихрем завертелись в голове Иньясу, который, по-правде сказать еще не до конца воспринимал все всерьез. Но странное дело, парень утверждал, что они знакомы итак, будто это так и было. Чего доброго он еще и сам в это поверит. Может один из поклонников его группы? Это было бы приятно, очень, но в другой раз, если бы не математика. - Слушай,- он взял Мунаре за плечи, величественно склонив голову.- Тебе нужен билет на мое выступление? Это отличный способ. Правда отличный. Я и не знал, по-правде сказать, что на концерт так трудно достать билет. - Насколько помнил Иньясу они вообще были бесплатными и распространялись школьными старостами. Но кто его знает? - Слушай, приходи в следующую пятницу за час. Спросишь Джека, он... На этот раз движения бумеранга Иньясу не заметил, но тот очень точно опустился на его макушку, причем весьма чувствительно. - Ты что ничего не слышал? Я говорю Рам послал меня привести тебя в Цитадель Алмуна. Почему ты сам не можешь? Никак не пойму. Я бы это время лучше на подготовку потратил. И так в голове еще полная неразбериха. Так мне еще в Лондон за тобой тащиться, где меня принимают за какого-то нелегала. Один раз я оставил им премилую запись на камере слежения с радужным хвостом. Интересно как потом охрана сможет объяснить мое бесследное исчезновение? - Мунаре подавил смешок и лицо его вновь стало серьезным. - Кажется здесь произошла какая-то ошибка.-" Должно быть так" - подумал Иньясу. Этот парень говорил с ним как старым приятелем. Но он точно вчера видел его в первый раз, и знакомых из Австралии у него отродясь не было. - И чего вы только нашли в Англии? Так бы жил ближе всех к Цитадели.- Неожиданно лицо Мунаре стало мечтательным.- А помнишь, какие пирожные приготовила твоя жена в тот последний вечер. Опи тогда сильно разозлился на то, что ты обозвал его спутника моллюском. Он тогда забросил Кханду в ближайшее озеро. Так вам с Николой пришлось всю ночь искать его. А наутро вы были не выспавшиеся... - Эй, подожди, постой,- Иньясу пришлось почти закричать, что привлекло внимание проходящих мимо арки прохожих. - Что такое? - по своему понял Мунаре его крик.- Разве что-то было не так? Ну конечно.- Мунаре ловко раскрутил в пальцах оружие, на которое Иньясу смотрел с уважением. - Нет, нет. Должно быть так все и было. Кали! Хотя я и ничего не помню. Но в одном я уверен точно. У меня никогда не было жены! - Стыдно, даже тебе должно быть стыдно,- Мунаре стал серьезным и в его глазах теперь стоял невысказанный укор. -Майя не должна знать, что ты так говоришь о ней. Думаю, ты поэтому не помнишь ее. Ты так изменился... Ньяс. Не думал я... Неужели,- в глазах Мунаре мелькнуло озарение. - Неужели Опи добрался раньше меня? Где этот бездельник? - взгляд Мунаре вдруг стал цепким. Казалось, когда он оглядывал стены проулка, он действительно ожидал, что этот Опи, кто бы он ни был, выпрыгнет прямо из них. Он уже совсем собирался ответить, что не знал никого с таким странным именем, как внезапно все исчезло перед его глазами. Так выглядел бы мир, если бы само солнце спустилось вниз. Белая пелена залила все пространство от неба до земли, не оставляя возможности ориентироваться. -Ты как всегда прав, задавала. Что, уже дрогнул? Но теперь это тебе не поможет.- Звонкий, насмешливо - дерзкий голос доносился, казалось, со всех сторон. Иньясу решил двигаться в направлении арки, точнее того места, где он в последний раз ее видел. Но тут рука его ощупывающая воздух перед собой ощутила что-то мягкое. И к тому же это еще было холодным и... живым! С криком Иньясу отдернул ладонь. Из-за нее на него глядела пара широко посаженых янтарных глаз, каждое величиной с голубиное яйцо. В мгновение ока его ноги и руки были спеленуты чем-то холодным и скользким.- Придержи-ка его. С ним я разберусь позже. На это раз я все-таки застал тебя врасплох, а Менре? Это ведь ты заставил их вписать мое имя последним в списке? В ответ донеслось невнятное бормотание, и это показало Иньясу, что основное внимание обладателя звонкого голоса на этот раз было нацелено не на него. Хотя в данных обстоятельствах у него не было и шанса высвободиться. В этом тумане Иньясу не смог бы увидеть и собственную руку. А между тем, клочья белой ваты оказавшиеся подозрительно похожими на обыкновенный туман, постепенно расползались в стороны, оставив по-прежнему сокрытым происходящее в узком переулке от посторонних глаз. В то же время теперь Иньясу по-крайней мере мог лучше изучить действующих лиц. Обладателем звонкого голоса оказался парень не старше его самого. Волосы его, выкрашенные что ли, ну не седые же в самом деле, отливали голубым оттенком. Их надежно удерживала бондана или скорее платок все того же серебристого цвета с черными разводами. Так вот эти самые волосы его несмотря ни на что торчали дыбом. Должно быть, на сооружение такой прически у него ушло не меньше банки геля. Одето на нем было нечто вроде костюма дайвера. Только ласт и не хватало. Все того же серебристого оттенка с разными вариациями и черными разводами, словно защитной окраски. Обеими руками парень крепко сжимал гарпун, конец которого был аккуратно приставлен к горлу невозмутимого Мунаре. Он что, совсем рехнулся? Тот даже вида не подавал, что испытывает какие-то неудобства. - Признай, я застал тебя врасплох. Твой Змей-радуга не предупредил тебя. - Посмотри вниз,- все так же спокойно, и с изрядной долей долготерпения в голосе Мунаре будто обращался к неразумному ребенку, а не парню одного с ним возраста. Свободная рука его держала бумеранг, аккуратно поперек левого бока парня в гидрокостюме. - Дернешься, и тебе придется испытывать на себе свое целительство. - Морская пучина! - звучало как ругательство. Голубоволосый парень прикусил губу, рывком отстраняясь от противника. -В следующий раз нужно будет гарпун ядом смазать. Похоже этот парень был достойным противником Мунаре. Хотя, нет. Факт был на лицо. И угораздило же Иньясу связаться в один день с двумя сумасшедшими. Боги, отравленное оружие... Отчего -то даже то, чему свядетелем он стал, не заставило Иньясу поверить в то, что он видел нечто большее, чем просто жестокий розыгрыш. Он уже совсем собирался незаметно выбраться в предполагаемую сторону арки, как вдруг понял,- что то, что удерживало его никуда не исчезло. И что его потянуло повернуть голов, чтобы разглядеть это что-то. Он встретился взглядом с парой все тех же янтарно - желтых глаз, по-прежнему злобно глядящих на него. И глаза эти принадлежали гигантскому осьминогу. А то, что его обвивало... то, что он поначалу принял за канат оказалось обернутыми в несколько рядов щупальцами! С диким криком Иньясу попытался выдернуться, что привело тлишь к тому, что тот час же его рот залепила одна из присосок. Но это небольшое происшествие привлекло внимание двух парней. - Это еще кто? - озадаченно нахмурился парень с голубыми волосами. В два стремительных шага он оказался возле него. - Это Ньяса,- ответил Мунаре как ни в чем не бывало. Бумеранг просто растворился в его руке, как и мигом позже гарпун его недавнего противника. - Ах да! Ну и какого морского лешего ты здесь делаешь? Цитадель на ушах стоит, а твое имя первым в списке. - Об этом я как раз говорил с ним, когда ты свалился с неба со своим моллюском. - Моллюском?! - глаза парня в гидрокостюме вспыхнули зловещим блеском. Кажется он считал, что должен получить реванш. - Да не в этом дело,- просто отмахнулся Мунаре. - Не в этом?! Да как ты... -Эй вы двое, я не пустое место и сам могу сказать за себя. Освободи меня от своей зверушки,- сумел наконец выдавить Иньясу, когда удерживающая его рот присоска наконец отпала. -Отпусти его,- отдал короткий приказ обидчивый парень. По- правде сказать Иньясу не ожидал, что тот послушается. А потому не был готов к столь резкому освобождению. Когда он наконец смог подняться, отчего-то единственной связанной мыслью было, как он объяснит в школе свой ужасный вид. О том, чтобы возвращаться домой чтобы сменить одежду и речи быть не могло. Бабушка то уж сумеет докопаться до истины. - Ладно, Ньяс, раз уж мы все решили, тебе следует немедленно отправиться в Алмун. Когда я там был, только и разговоров было что о твоем прибытии. - Меня зовут Иньясу. Алмун? - Он кажется припоминал что-то с таким названием.- Это что, секта Муна? - Он не перегрелся? - на сей раз взгляды парней выглядели на редкость одинаково озадаченными. - Он ведет себя так с самого начала. Его бабушка...- Мунаре поморщился, приложив руку к шее. Видимо вчера бабушка Индира его все-таки достала.- То ли действительно не знает, то ли делает вид. - И это Ньяс?! - Иньясу,- машинально поправил Канти. - Да какая разница. Имя то у тебя прежнее,- казалось голубоволосый парень искренне озадачен,- ну если до этого дошло, теперь и меня зовут Опау.- Опау пожал плечами.- Хотя прошлое мне больше нравилось. Но должно быть за двести лет все с таким именем перемерли.- И так, словно он отморозил отличную шутку, Опау расхохотался, совершенно казалось забыв о том, что только что они тут играли со смертью. Странное дело, но даже Мунаре позволил себе легкую усмешку. - Вот так всегда. Вечно тебя что-то не устраивает, а потом ты начинаешь делить мир на черное и белое. Паранойя? Да? - подначил Мунаре друга. Тот снова было ощетинился, но потом видимо понял, что над ним просто подшучивали. - Зато у тебя все в радужных тонах...- казалось эти двое полностью поглощены пикировкой. И Иньясу разумно решил, что самое время воспользоваться ситуацией. К тому же морская тварь исчезла без следа, да и туман уже почти полностью рассеялся. - Эй, ты куда это направился? - Иньясу так и застыл, не успев повернуть за угол. Конец чего-то острого и холодного ткнулся точно меж его лопаток. Оказывается, не так уж они были увлечены. В конце концов ему все это надоело. - Слушайте, оставьте меня в покое, вы, двое. - Иньясу неожиданно подумал, что мог бы попытаться урезонить их.- Похоже никто из вас еще не опаздывал на самый нелюбимый урок, когда еще и среди любимчиков учителя не числишься. - Эй, он что, серьезно? - Опау недоуменно взглянул на оружие в своей руке. " И как они это делают, этот фокус - "появление - исчезновение"?" -Думаю, да,- Мунаре ощупал взглядом всю его фигуру Канти.- Что-то с ним определенно не так. - Школа? Какая еще школа?! Да Махидесу с меня шкуру сдерет, если не доставим тебя сегодня же,- похоже Опау не поверил ни единому слову Мунаре.- Великое Противостояние через неделю, а этот тип разыгрывает потерю памяти. Очень умно придумано,- Опау вновь начал кипятиться.- Это не смешно, Ньяс. - Иньясу,- снова поправил юноша. - Нарываешься, да? - оскалился Опау. Гарпун хищно сверкнул пред носом Иньясу. - Эй, это уже слишком! - встал между ними Мунаре. - Иньясу, что это значит? Тебе не приходил вызов? Ты не видел звезду Немезиды, что возвещает начало великой битвы? Ты что совершенно не готовился? И почему за тебя твое имя в книгу вписал сам Махидесу? - Неожиданно Мунаре нахмурился.- Слушай, Иньясу, ты вообще когда в последний раз был в Цитадели? Терпение Иньясу в конец истощилось. Чего этот тип от него хочет? - Довольно, слышишь! На меня эти ваши сектантские штучки не действуют. Ни о какой Цитадели я сроду не слышал. И хватит тыкать этой штукой мне в лицо.- Иньясу решительно отбросил от себя конец оружия, которое опешивший Опау невольно опустил. Посчитав, что он высказался достаточно твердо, Иньясу повернулся было спиной, с намерением отвадить навязчивую компанию. -Мне это не нравится,- услышал он за спиной голос Мунаре. - Похоже он не лжет.-Иньясу сдержал искушение обернуться. С Опау станется вновь нацелить на него свой гарпун.- Кажется, он ни черта не помнит. Он нас то узнает?! -Но это точно Иньясу. Такого никогда не было, чтобы память не вернулась за неделю до Противостояния. Кроме того похоже его бабушка что-то знает, но молчит. И что его дернуло обернуться, но он сделал это. Все едино, на урок он опоздал. Минута или две его уже не спасут. - Бабушка, она то здесь при чем? - Иньясу решил узнать, откуда дует ветер. Что- что, а ему самому показалось странным поведение бабушки Индиры. Опау уже раскрыл было рот, но Мунаре не дал ему договорить. - Подожди, один вопрос. Ты помнишь, как ты умер? Вот так вопрос. Сразу и не ответишь. Любой другой бы на его месте тут же поставил бы на обоих крест. Но что-то заставило его покачать головой. - Вот и ответ,- Мунаре развел руками, переглянувшись с Опау. Это могли сделать только две силы либо судьи, либо... - Ты думаешь о том, о чем и я...- кивнул Опау. - Он примет участие. Это уже не та тайна, что была в начале. Голову даю на отсечение, Рам что-то знает. Не даром так хочет видеть Иньясу. - Подождите, подождите. Что еще за "он"? Эй! - Иньясу замахал руками перед глядящими друг на друга Опау с Мунаре. Причем Опау выглядел так, будто готов перекусить собственное древко гарпуна. - Мунаре рассматривал собственные ладони. Это вывело Иньясу из себя - Я же не пустое место! Ответьте мне. - Кажется, дело зашло в тупик,- прокомментировал Мунаре. Опау вдруг как-то засуетился. - Ты начал, ты и заканчивай. В этом деле я тебе не помощник. - Вот, значит как. - Только не смотри на меня так. И учителем из нас двоих был только ты. - Спасибо и на этом,- сумрачно ответил Мунаре. - Я... ну, я как-нибудь загляну. В Дели все равно добираться вместе. - Да уж, помощник из тебя никакой. И прежде чем Иньясу успел опомниться, Опау исчез в дальнем конце проулка. - Вот гаденыш,- сухо прокомментировал Мунаре. Жест с которым он почесал затылок в точности копировал собственный Иньясу Да и друг на друга они посмотрели одинаково. - Аджиса... То есть, Аджина. - Что? - не понял Иньясу. - Его зовут Аджина. Он священник Шивы. И... да, не повезло тебе...- Сочувствие в его голосе совсем не понравилось Иньясу, и он оказался прав, предчувствуя недоброе.- твой злейший враг. Да, вижу придется начинать сначала,- закончил Мунаре после небольшой паузы. Он что ждал чего-то от него? Но что на такое скажешь? - Что ж, надо как обещал доставить тебя в школу. А после... Ну, в общем, после уроков придется начать тренироваться. - Что начать?! - Готовиться к Великому Противостоянию. Да,- задумчиво постучал по подбородку Мунаре. И пока Иньясу мог только моргать, радуга невесть откуда взявшаяся окутала их плотным кольцом. А когда цвета вновь встали на свои места, он уже стоял перед зданием школы без одной минуты.- Запомни, после уроков я жду тебя на выходе,- донеслось с другого конца радуги. Иньясу уже устал удивляться, а потому просто побежал вместе с другими опаздывающими к распахнутым пока еще дверям. Об этом он подумает позже. Как бы то ни было, но путь в четыре квартала они проделали за секунды. Радуга, что перенесла их была... красива,- это была последняя связанная мысль. Предстояло еще как-то наскрести в памяти все, что он успел там выучить к уроку математики. Оказалось - прискорбно мало.