Американский полковник американской морской пехоты Сэм Смит был чистокровный американец. Он сидел в своем бункере на глубине двадцати восьми метров под уровнем асфальта, потягивал коктейль "Санди" или попросту огуречный рассол и попыхивал трофейной "беломориной". Внезапно дверь распахнулась, и на пороге появился начальник особого отдела ЦРУ и ФБР Макс Брамс. - Сэм! - закричал он с порога, - умоляю вас, не стреляйте по Кремлю, там наши люди! Полковник плеснул остатки рассола в рот и, скривившись, прохрипел: - Черт вас дери, Макс, почто вы прерываете мой утренний моцион? - Пото, полковник, что десять минут наши солдаты дали залп по Кремлю! - кося красным глазом на пачку "Беломорканала", прокричал особист 4-го особого батальона морпехов. - Доннерветтер, карамба, готденет, Макс, я не пойму, что плохого в том, что мои ребята накрыли это гнездо красных?! - Полковник, я же сказал вам по-американски: в Кремле наши люди! - Сколько? - Все! Полковник подавился дымом и, прокашлявшись, бешено уставился на особиста: - Макс, вы с ума сошли! - Трофейные газеты нужно читать, полковник! - заорал Брамс, - прикажите же, в конце концов, прекратить обстрел! Полковник, не сводя с особиста недоверчивого взгляда, потянулся к видеофону. - Вы довольны? - закончив беседу с начальником артиллерии, спросил Смит, повернувшись к Брамсу. - Естественно, - попыхивая украденной "беломориной", промурлыкал Брамс. Затем, щелкнув авторучкой в набедренном кармане, спросил: - Сэм, как вы думаете, правильно ли мы, американцы, поступили, решив не надеяться на русских, а навести порядок в их стране своими силами? - хмыкнул особист и добавил, - силами быстрого реагирования. - Дружище, - пряча папиросы, ухмыльнулся полковник, - вы разговариваете со мной как с призывником, - Смит кивнул на авторучку Макса. - Сейчас эта факовина запишет мои откровения, и я почешу в колумбийский дисбат. Кисс май эсс, Макс! - полковник дружески потрепал особиста по погону и, плеснув тому виски в стакан, проговорил: - Впрочем, скрывать мне нечего. Я чист перед Америкой и душой и телом! - Если ваша душа так же поражена сифилисом, как и тело... - начал Брамс, но Смит остановил его протестующим жестом обмозоленной руки каратэки и продолжил: - Так вот, Макс, я считаю, что мы, американцы, принесли русским культуру... - полковник плюнул в стакан особиста и, вынув мизинец из ноздри, погрузил в плевок. - До нашего появления здесь эти свиньи не знали ни рока, ни авангарда... Особист протестующе зашевелил губами, но мозоли полковника снова возникли над столом, и Брамс, щелкнув другой авторучкой, уткнулся в стакан. - Эти кретины были абсолютными паралитиками в сексе. Это наша цивилизация открыла им то, что у женщин имеется больше одного отверстия, а у мужчин - более одного отростка. Правилам вибрации этим богатством они научились от нас. Кроме этого... - полковник рассеянно заулыбался, и начальник особого отдела увидел, что рука Сэма блуждает в расстегнутой ширинке. - Кроме того... - стиснув зубы, снова начал Смит. - Кроме того, - обмякнув после сладостного напряжения, проговорил полковник, и вяло кончил, - наши миссионеры принесли этим сукам духовность... Дверь неторопливо отворилась, и на пороге появился молодой лейтенант морской пехоты. Застенчиво улыбаясь и розовея всем лицом, он еле слышно прожурчал: - Господин полковник, второй лейтенант Флиппер по вашему приказанию прибыл на случку. - А, Филя... - лицо полковника разгладилось и потеплело. - Раздевайся, милый. И, обернувшись к Брамсу, Смит пожал плечами: - Вы уж извините, но распорядок дня - закон. Макс Брамс понимающе кивнул и деликатно склонился над микрокассетами из авторучек. На письменном столе сладко постанывали полковник с подчиненным. Где-то наверху еле слышно бухали орудия да с криками: "За спонсора! За сырьем!" поднималась в атаку морская пехота США. Войска, где нет дедовщины.