Гостил я в подмосковном Доме творчества «Переделкино». Ибо некое издание пригласило меня на семинар «молодых» авторов. Среди авторов преобладали женщины-поэты. Некоторые из женщин-поэтов были сексуально привлекательными. Однако еще в начале своей карьеры я понял, что с поэтессами тяжело контактировать. Ибо поэтессы – это такие птички божии… Помню, например, как одна из них начала свой монолог со следующей фразы: «Когда я иногда попадаю в эту жуткую, отвратительную реальность…» Ну, неплохо устроилась чувиха, да?! Мы тут, понимаешь, живем постоянно во всем этом дерьме, реальном, жутком и отвратительном, а она, елки-палки, лишь "иногда" в него попадает! И потому я на этих неземных созданий даже не зарился. Думал, вернусь в Ригу, встречусь с какой-нибудь «пэтэушницей»… Знаете, что мне нравится в «пэтэушницах»? То, что они, в большинстве своем, обладают волшебным женским комплектом, куда входят: 1) симпатичная мордашка, 2) упругие сиськи и 3) доброе сердце. А у женщин, занимающихся интеллектуальным трудом, частенько из этого набора чего-нибудь да не хватает… В последний день семинара мы пошли на местное кладбище. Наткнулись на могилу Пастернака. Коллеги окружили надгробие и стали по очереди, протяжно завывая, читать стихи. Мне нравится творчество Пастернака, но от таких пафосных акций, как декламация стихов на могилах гениев, меня увольте, пожалуйста! И я потихоньку слинял в заросли рябины. Ко мне присоединилась одна из девушек. Она произнесла: «Б-р-р!» - кивнув головой в сторону вдохновенных чтецов. Ну, хоть одна здоровая баба, подумал я! Мы удалялись, петляя между могил. Издалека доносилось: «Свеча горела на столе, свеча горела…» Почему-то считается, что стихи следует декламировать именно с таким, демоническим, подвыванием! Почему бы не с более человеческими интонациями? Продравшись сквозь кусты, мы уперлись в высокий забор из красного кирпича. Мне захотелось свою замечательную спутницу потрогать… Самое трудное – это совершить первое движение. Психологический барьер обычно помогает преодолеть парный танец. Но танцевать на кладбище - это даже для меня было бы чересчур! И я воспользовался методом самогипноза: «Так! Рука! Поднялась, рука, пошла к ее талии! Смелее, рука! Ложись на талию!» Реакция коллеги на мои действия была позитивной. Но в тот момент, когда я, выражаясь иносказательно, узнал, каков цвет ее бюстгалтера, она ойкнула: - Ой! Что это там такое? Я посмотрел в направлении ее взгляда: - Это?.. Камера наружного наблюдения… Мы поспешно вернулись к могиле Пастернака, ориентируясь по страшному вою очередной чтицы. «Могу ли я зайти к тебе вечером?» - хотел я спросить свою Поэтессу. Но не спросил. А просто пришел без предупреждения к ее номеру и постучался. Сюрприз! Сидим уже на кровати. Я говорю: - Не хватает романтики! - Я не романтична… - Это нормально. Романтичность - мужское качество. Практичность и рациональность - женские. А у романтичных женщин, как правило, дети вечно в соплях и муж не кормлен! Но поскольку женщину привлекают в мужчине именно те качества, которых ей самой не хватает… сила, романтичность, ум… - Ну, спасибо! - …то я тебе сейчас их и продемонстрирую! Я связал из простыней, полотенец, наволочки и своего ремня некое подобие веревки; прикрепил к балкону. - Вот! Я буду под твоим окном петь серенаду. Ты чуть-чуть поломаешься, а потом кинешь мне веревку, и я залезу на балкон... - Наебнешься! - Второй этаж, не смертельно. Я вышел и запел: «О, голубка моя…» Поэтесса внимала мне благосклонно. Хотя слушать, как я пою, это работа, поверьте, не из легких! - Ну! – говорю. - Чего веревку не кидаешь?! - Ты же сам сказал: «поломайся»! - Я сказал «чуть-чуть поломайся», а не до утра… Она бросила в меня веревкой. Зажав в зубах веточку какого-то очень красивого растения, я ловко забрался на балкон. - Ну, силу и романтичность я, допустим, оценила! – сказала Поэтесса. - Но еще об одном мужском качестве ты забыл… Я имею в виду - ум! - А тебе он сейчас нужен? Мы рассмеялись и, влекомые страстью, скрылись за портьерой… А утром нас повезли на автобусе в Москву. На обочине дороги я заметил самодельную табличку с крупной надписью от руки: «Осторожно – листопад!» Я толкнул Поэтессу в бок: - Смотри, какая красивая фраза! Как это романтично! - Романтика тут ни при чем! - хмыкнула она, рациональная, прагматичная, а значит, и по-настоящему женственная. - Это всего лишь предупреждение! Потому что мокрые листья на дороге также опасны, как и гололед… Вот так-то!