Проблема наведённой сейсмичности под каскадом Ангарских ГЭС не надуманная. Кирилл ЛЕВИ: «Сильные землетрясения возможны лишь в узкой полосе Монголо-Байкальского сейсмического пояса, протягивающегося из Гоби на юге Монголии до Станового нагорья в Восточной Сибири. Все могут проследить его на географической карте по цепи высоких горных цепей». Продолжая тему о сейсмической обстановке нашего региона, который по прогнозам ученых в ближайшие шесть лет ждут сильные землетрясения, журналист Владимир Монахов беседует с известным иркутским учёным К.Г.ЛЕВИ. Многое знаем, но ко многому не готовы. — Кирилл Георгиевич, Вы участвовали в составлении обширного научного труда под названием "500-летняя хронология аномальных явлений в Сибири и Монголии". В книге представлены хронологические таблицы природных и социальных аномалий, составленные на основе научных, летописных и иных источников. Вы обратили внимание, что источники аномальных явлений крайне скупы или их почти нет. — Действительно, эта книга оказалась первой достаточно полной сводкой. Часть её авторов стала лауреатами Премии Губернатора Иркутской области, а в конце 2008 года мы опубликовали существенно дополненные хронологии. Жаль, что книга имеет ограниченный тираж, и многие люди, прежде всего чиновники и хозяйственные руководители, не могут с ней познакомиться. А следовало бы, ведь, только оглядываясь назад, можно с большой вероятностью точности понять, что нас ждёт в будущем. — Насколько региональные власти, население нашей области, по вашим оценкам, готовы встретить эти катаклизмы? У меня есть ощущение, что после последних землетрясений мало изменилось в подходах к этой острейшей проблеме. А программы - всего лишь слова, после очередной непродолжительной паники мы по-прежнему беспечны. — Отвечу коротко. Не готовы. В подходе к проблеме ничего не изменилось. Наша программа, направленная в адрес администрации Иркутской области и разработанная по нашей инициативе в 1995 году, практически не финансировалась, если исключить крохотные вливания со стороны Администрации г. Иркутска. В 2008 году региональные власти на обследование последствий августовского землетрясения не выделили ни копейки. Такова ситуация на сегодня, по словам Стругацких (по-моему), «суета вокруг дивана и всяческая суета» без ощутимых последствий. Наведенные землетрясения — это реальность. — Все разговоры о сейсмичности ведутся вокруг Байкала, и это правильно, но в последнее время - а я в Братске живу с 70-х годов - северяне стали ощущать регулярные потряхивания в зонах, которую сейсмологи называют устойчивыми геологическими структурами, где подвижки земли фиксируются крайне редко. Они пока незначительны, к жертвам и разрушениям, слава Богу, не приводят. И это не всегда отголоски байкальских толчков. В частности, много говорится о так называемых "наведённых землетрясениях". Есть мнение, что под давлением Братского водохранилища дно прогибается гораздо сильнее, чем способна вытерпеть земная кора, и идут толчки вблизи промышленного центра как в 90-х, так и в начала этого века. Но когда я об этом написал статью в областной газете, профессиональные геологи меня осмеяли. — Проблема наведённой сейсмичности под каскадом Ангарских ГЭС не надуманная. Связана она не с оживлением динамики Сибирской платформы в силу глубинных причин, а с воздействием на земную кору причин внешних, когда человек своим хозяйственным молоточком активно стучит вокруг себя. Причина эта в регулярном накоплении воды в резервуарах водохранилищ (весенне-летний сезон) и сбросе воды (осенне-зимний сезон). Регулярное увеличение нагрузки и последующее её снятие ведут к накапливанию напряжений в земной коре и последующую её реализацию в виде слабых землетрясений на разломах в теле «спящей» плиты. Эти явления имеют место в Иркутском и Братском водохранилищах и вообще свойственны всем гидротехническим сооружениям с объёмом воды боле 90 км3. Землетрясения такого происхождения обычно слабые и не превышают М = 5. Но как говорится, «вода камень точит», поэтому необходимо вести мониторинг наведённой сейсмичности, поскольку инженерные геологи ИЗК СО РАН начали отмечать признаки активизации ряда экзогенных явлений в береговой зоне водохранилищ и склонны связывать эти явления с наведённой сейсмичностью. Что касается Усть-Илимской ГЭС, пока ничего не скажу. Наши сети сейсмических станций отмечают там лишь редкие слабые события, которые пока, на мой взгляд, угрозы не представляют. — В связи с этим возникают вопросы надёжности энерго-промышленных гигантов, которые стоят на берегу Братского и Усть-Илимского водохранилищ. Проверки плотин гидростанций ведутся, но люди видят, что бетон и земляное полотно разрушаются. Нас регулярно успокаивают, что всё под контролем. А вдруг это очередное русское авось? Помню, как много лет тому назад только принудительно удалось остановить взрывы в карьерах вблизи плотины. И опять хозяйственная необходимость диктует разработку месторождения руды, где будет применяться технология взрывов. Кроме того, идет интенсивное освоение вблизи водохранилища газо-конденсатного месторождения, подозреваю, без учёта нарастающей сейсмической активности. Приход нефтяников и газовиков на север области, судя по политическим заявлениям властей, - это надолго. Получается, что своими руками усугубляем уже и без того напряжённую ситуацию на своей земле. — Что касается гидроэнергетических сооружений, то они строятся со значительным запасом прочности на предмет сейсмических воздействий. Обычно устойчивость таких сооружений в проекте закладывается на 1 балл шкалы MSK-64 выше, чем максимальная интенсивность возможных землетрясений на данной территории. В своё время на плотине Братской ГЭС силами ИЗК СО РАН был организован сейсмический мониторинг с целью оценки влияния на тело плотины проходящих по ней ж/д составов. Ведётся ли он сегодня, я не знаю. На Иркутской ГЭС такой мониторинг проводится. Более того, ИЗК СО РАН неоднократно обращался в Администрацию области с предложением организовать инженерно-сейсмометрические наблюдения на всех опасных инженерных сооружениях, расположенных вблизи Байкальской сейсмической зоны, но воз и ныне там. Что касается газопровода из Ковыкты в Ангарск. Я был на этой стройке, участвовал в дебатах по переносу трубопровода в долину р. Лены и рад, что всё сложилось так, как сложилось. В этом районе действительно наблюдается слабая сейсмичность на Ангаро-Ленском плато и пересекающих его зонах разломов. Однако само Ангаро-Ленское поднятье не является в прямом смысле тектоническим сооружением. Его формирование обусловлено нагнетанием солей в пласты, расположенные ниже нефтегазоносных. Это своеобразное явление и, возможно, уникальное в нашем регионе. Однако ваши опасения на предмет нарушения баланса, может быть, и уместны, но преждевременны. По существующему порядку отработки углеводородного сырья на месторождениях должен быть организован геодинамический мониторинг, в соответствии с данными которого должны корректироваться условия откачек нефти и газа. Такие работы, например, ИЗК СО РАН уже ведёт на эксплуатируемых нефтяных залежах. Думаю, что это правило будет соблюдаться и в дальнейшем. Относительно взрывов при отработке полезных ископаемых открытым способом. Эта проблема вставала перед ИЗК СО РАН несколько раз, когда нас запрашивали дать оценку максимально возможной мощности взрывов на месторождениях. Мы такие оценки давали, но не могу знать, насколько рекомендованные условия соблюдались. Это задачи Госгортехнадзора. Думаю, что остановить те технические процессы, которые уже пошли, не удастся, да и делать этого не надо. Должно лишь честно и точно выполнять условия, предъявляемые пользователям недр экологическим и горнотехническим надзорами, тогда и жить будет спокойнее. Пирамиды вокруг ГЭС — собачий бред! — Я читал о всевозможных предложениях, как-то строительство особых пирамид вокруг Братской ГЭС, которые якобы помогут снять напряжение земной коры. Как вы относитесь к подобным гипотезам и что действительно нужно делать? Создавать, как японцы, сейсмостойкие жилища и более простые сооружения для заводов, а не тяжеловесные бетонные гиганты? Какой должна быть политика в этом направлении - региональной или общегосударственной? Там, где проложили БАМ, трясёт, термальные воды разрушают железку, идут оползни и обвалы (я участвовал в его строительстве и многое видел своими глазами). Как кладут сегодня нефтетрубы по опасным зонам? Никто по-настоящему до сих не задумывается о близких и тем более далёких последствиях, а к мнению учёных прислушиваются слабо. — Все эти пирамидальные измышления происходили на моих глазах в 1995 году. Отвечу грубо, но точно – бред собачий. И добавлю словами Козьмы Пруткова – наплюй в глаза тому, кто скажет, что можно объять необъятное. Человек такая микроскопическая букашка, что управлять силами недр не способна по определению. Его участь - приспосабливаться к тому, что есть. Для того и существует знание о сейсмостойком строительстве, разрабатываются специальные инженерные конструкции, которые и используются при строительстве крупных промышленных сооружений. Сотни проектировщиков работают над этими проблемами, десятки экспериментаторов испытывают эти конструкции на специальных стендах или натурных объектах. Жаль только, что темпы последних сегодня малы, а возможности экспериментаторов не востребованы должным образом. Это проблема. Работы в направлении повышения надёжности конструкций ведутся. Но пишут о них мало и денег на испытания выделяют тоже мало, если не сказать, что их просто не выделяют. ИЗК СО РАН располагает уникальной вибромашиной и комплектом необходимого для такого вида работ оборудованием, которое не востребовано, хранится где-то на складах и только старится и портится. Разве это дело? БАМ – это отдельная песня. В 1975 году ИЗК СО РАН осуществлял научное сопровождение изыскательских работ, и я там был и всё видел. Скажите мне – в какой ещё стране стройку ведут одновременно с изысканиями? Это была принципиальная ошибка, по нотам которой спета хозяйственная песня – результат налицо. Мне больше и ответить нечего. — Многие учёные говорят о глобальном потеплении, а между тем мы наблюдаем и ощущаем, наоборот, похолодание. Вот и вы обращаете на это внимание, убеждая людей, что это провокация, за которой просматривается экономическая подоплёка. Мне видится в этом желание постоянно держать людей в животном страхе, отвлекая их от социальных проблем. — По сути эта проблема высосана из пальца. Никакого глобального потепления нет. На мой взгляд, это вековой ход потеплений и похолоданий. Такое уже бывало - и ничего особенного. Такая же глупость – промышленные выбросы в атмосферу парниковых газов и глобальное потепление. Причём возмущает то, что люди хотят видеть одно – то, что модно, и не замечают очевидности. Не буду здесь вдаваться в подробности, поскольку неоднократно выступал с докладами на конференциях, заседаниях ИрНЦ СО РАН, в печати и по телевидению. Научное сообщество раскололось надвое – на тех, кто «за», и тех, кто «против». Я из последней категории. Усматриваю действительно экономическую подоплёку – ей является пресловутый «Киотский протокол», но это лишь часть безумства. Много и других. Главное — не паниковать! — Во многих своих выступлениях Вы предупреждаете об особой осторожности в публичных разговорах про землетрясения, чтобы не порождать у населения паники, но, тем не менее, неоднократно указывали: начиная с 2009 года как минимум шесть лет Иркутскую область ожидает сейсмическая активность с возможными большими разрушениями. На чём базируются эти предположения? — Действительно, заострять внимание населения на сейсмических проблемах нужно с осторожностью. И так после ощутимого землетрясения у людей с неустойчивой психикой начинает развиваться сейсмофобия – боязнь землетрясений. Иногда она принимает чудовищные масштабы и люди начинают срываться с насиженных мест. Такие случаи известны и в Иркутской области. Прогнозировать надо учиться, что мы и стараемся делать. Что-то получается, что-то и нет. Поэтому, на мой взгляд, не следует выносить результаты прогноза на всенародное обсуждение. Достаточно ставить в известность руководство регионов. Однако, как показывает мой многолетний опыт, толку от этого мало. С землетрясениями на современном научно-техническом уровне бороться бессмысленно. От них надо защищаться, и такое средство у нас есть – сейсмостойкое строительство. Что же касается нашего предположения об ухудшении сейсмической погоды в 2009-2015 гг., то оно следует из тех временных рядов (длиною 250 лет), имеющихся для Монголо-Байкальского сейсмического пояса и отражающих ход сейсмичности на уровне ощутимых событий. При статистическом анализе этих рядов устойчиво выделяется гармоника продолжительностью 50-60 лет, когда возникают довольно мощные события. Перечислю несколько таких годов – 1861-1862, 1905, 1957-1959 …. К сожалению, мы можем только предполагать усиление сейсмической активности, но не можем сказать, где конкретно это произойдет. Сильные землетрясения возможны лишь в узкой полосе Монголо-Байкальского сейсмического пояса, протягивающегося из Гоби на юге Монголии до Станового нагорья в Восточной Сибири. Все могут его проследить на географической карте по цепи высоких горных цепей. Биографическая справка Кирилл Леви родился в 1947 году в Москве. Окончил Иркутский геолого-разведочный техникум. В 1974 - Иркутский госуниверситет (специальность - геоморфолог), затем пришёл в Институт земной коры СО РАН, где работает уже 34-й год. В 1981 году защитил кандидатскую диссертацию, в 1991 - докторскую. Доктор геолого-минералогических наук, профессор, член-корреспондент Российской академии естественных наук. Преподаёт в ИрГТУ и ИГУ. Заместитель директора ИЗК СО РАН. Специалист в области кайнозойской, современной и сейсмической геодинамики литосферы континентов и неотектоники. Автор и соавтор более 200 научных работ. Являлся разработчиком научно-технических программ "Сейсмобезопасность Сибири", "Сейсмобезопасность Иркутской области", "Подтопление промышленно-урбанизированных территорий Иркутской области". Сфера интересов - история Сибири, составление хронологии аномальных процессов как на сибирской территории, так и в мире для целей среднесрочного прогноза неблагоприятных природных ситуаций.