Знакомые устраивали праздничную вечеринку в ночном клубе. И, составляя культурную программу, обратились ко мне: «Ты, говорят, стихи со сцены хорошо читаешь… Сможешь выступить перед нашими гостями?» Ответил согласием: «Да, я очень здорово читаю со сцены! Зрители визжат и просят добавки». Помимо меня организаторы пригласили множество артистов: клоунов, фокусников, музыкантов, танцоров, акробатов. И даже одного дрессировщика с пингвином. И это правильно! А то, обычно, поставят в углу ди-джея с вертушками да пару стриптизерш на барную стойку – и все, фантазия у наших выдающихся «криэйторов» на этом заканчивается! Прихожу к 21. 00. в клуб. Я уж так воспитан: если мне сказали, что начало в девять вечера, то и приду к девяти, как балбес. Ясно же, что клуб в это время еще пустой – только охранники да официанты. Ладно, сижу у стойки, пью зеленый чай. Потому что у меня железный принцип – выступать только на трезвую голову! Надо же хоть какие-то принципы иметь при такой-то беспорядочной жизни? Подходит один из организаторов и сообщает: - Время твоего выхода на сцену – 02. 00. Сначала фокусы, потом танец живота, а за тем сразу ты! Минут пять продержись, больше не надо… Ты, кстати, что читать-то собираешься? - Бродского… «Письма римскому другу»… Ничего? - Нормально! К тому времени уже все так разогреются, что им хоть Гомера, хоть Бродского, хоть Дуську Пролетаеву… Главное, чтоб с чувством, с толком или, как в школе говорили, с выражением. Чтоб драйв был! Ну, ладно, думаю, «драйв» не проблема! Я ведь к тому времени уже научился рычать в микрофон, а также шипеть, стонать, визжать и т. п. При этом текст мог быть любым – хоть «Инструкция по технике пожарной безопасности». Но что значит «минут пять продержись»? Зрители в меня бутербродами швыряться начнут, что ли? Сижу, пью чай. С тоской думаю о том, что до двух ночи обречен находится в трезвом состоянии! Гости уже растанцевались, но каждые полчаса музыка выключалась, и на сцену выходил очередной исполнитель. И с каждым разом танцующие все с меньшей охотой отрывались от своих партнеров и обращали взоры на сцену. А мужики-которые-не-танцуют, те вообще – отвлекались от своих бокалов только тогда, когда мимо них проходил дрессировщик с пингвином. «Что ж будет к двум ночи? – думал я. -И кому я тут нужен со своим Бродским?» Наконец, конферансье объявил меня. Я подошел к микрофону и, глядя в зал, полный возбужденных пляской и алкоголем гостей, понял, что мне звездец! Собравшись с духом, начал декламировать: «Приезжай, попьем вина, закусим хлебом…» Какие-то нахальные парни стали громко комментировать каждую произносимую мною строчку, но я увидел в толпе нескольких дам интеллигентного вида и, воздев руки к потолку, стал читать специально для них. Дамам я пришелся, видимо, по вкусу, они зашикали на парней, заставив их умолкнуть, и стали внимать мне, ласково улыбаясь. Закончив, я облегченно вздохнул и спустился со сцены. Дорогу мне преградил рыжий коренастый дядька и, похлопав меня по плечу, сказал: - Браво! Давно я такой хуйни не слушал! Это ты сам, что ли, написал?.. Я так, признаться, и не понял, понравилось ему или нет! Взяв у бармена бутылку коньяка, которая полагалась мне за выступление кроме основного гонорара, я уединился в темном углу. Отхлебнул из горлышка… Вот, говорят, что артисты крепко выпивают! А вы попробуйте разок выйти на сцену хотя бы перед парой сотен человек, тогда и поймете, почему артисты крепко выпивают! Чуть расслабившись, я вышел на улицу и пошел домой, иногда прикладываясь к бутылке. Мерцало ночное небо звездами, но в лужах отражалось не звездное небо, а огни разноцветных реклам. Проносились мимо редкие авто. Одно из них притормозило: - Садитесь, подвезем! – предложила мне женщина, сидевшая рядом с водителем. Я узнал в ней одну из тех слушательниц, которым мое выступление понравилось. Плюхнулся на заднее сиденье. Моей соседкой оказалась другая моя поклонница, а машиной управляла третья. Я предложил им коньяка, и бутылка пошла по кругу. Дамы засыпали меня комплиментами: - Вау, да вы просто зверь на сцене! В хорошем смысле… Вау, да вы просто гипнотизировали нас… Вау! - Кажется, я только вас троих и сумел «загипнотизировать». - Вы просто были не в формате этого мероприятия. Это не ваша вина, а организаторов. Вот, мы устроим свою вечеринку, там будет другая публика… воспитанная на высокой культуре! Выступите у нас? - Ну, выступлю, конечно… если заплатите! Чего б не выступить? Дамы рассмеялись, а сидевшая рядом со мной, самая хмельная, взяла меня за руку и попросила: - А почитайте нам какие-нибудь стихи прямо сейчас, пожалуйста! За бесплатно. Просто потому, что такая красивая, романтичная ночь вокруг… Я задумался, промочил горло коньяком – он полезен для голосовых связок! – и начал: «Значит, нету разлук. Существует громадная встреча. Значит, кто-то нас вдруг в темноте обнимает за плечи…» Промелькнули за окном мрачноватые пейзажи Задвинья. Автомобиль влетел на Воздушный мост и понесся над темными водами Даугавы к огням городского центра. Соседка упорно пыталась расстегнуть мои брюки. Я помог ей и, нагнувшись, она стала неторопливо делать минет. «Ох, только бы водительница не совершила бы сейчас какого-нибудь резкого маневра!» - послал я просьбу Высшим Силам. Я положил ладонь на затылок женщины. Ее голова равномерно двигалась вверх-вниз. На пике наслаждения я возвысил голос: «… и полны темноты, и полны темноты и покоя, мы все вместе стоим над холодной блестящей рекою».