Однажды некая Прекрасная Дама безапелляционно заявила мне: «Все мужчины боятся женщин!» Оставим на ее совести это обобщение – «все». Но признаем, что многие мужчины женщин, действительно, боятся. И я сам, да, – боюсь. Однако, храбрец не тот, кто страха не ведает, а тот, кто может его преодолеть. Боится, например, некий мужчина женщину, а все равно – храбро бросается на нее, карабкается, ползает по ней. Смотрит своему страху прямо в лицо! Известен и такой психологический феномен, как страх перед вагиной. Это действительно кошмар – Сцилла&Харибда. Папаша Фрейд во время одного из своих кокаиновых trip-ов придумал даже такой термин как vagina dentate, то есть, «зубастая». Клац-клац, клац-клац! Но страх нам помогает преодолеть любая другая эмоция, более сильная. Например, ненависть к врагу может оказаться сильнее страха смерти, а любовь к женщине сильнее страха перед ее маленькой зубастой подружкой. Жутко идти на первое свидание! У меня в такой день – диарея на нервной почве. Вроде бы столько уже было этих свиданий, а все равно – каждый раз, как в первый класс! Да и знакомиться страшновато. А вдруг пошлет куда подальше? Это всегда микро-травма. Десяток таких отказов подряд и все – был мачо, а стал клиент реабилитационного центра. Обычно женщина сама подает мужчине, который ей нравится, различные сигналы на невербальном уровне, которые означают: «Давай, ползи сюда! Девочка созрела!» И не получив таких сигналов, ни один трезвый мужчина не вскочит. И вот вам реальная история о том, как одна девушка меня «позвала», а я, дубина, проворонил свое счастье… Мы неоднократно сталкивались с ней в одном популярном рижском кафе. И, знаете, как это обычно происходит: встретились взглядами, посмотрели заинтересованно друг на друга – сначала искорка проскочила, а потом и шаровые молнии полетели. Она стрельнет глазами через плечо в мою сторону и тут же быстро отвернется, взметнув рыжие волосы. И хохочет громко, и хохочет! А я принимаю суровый вид, типа мне по-барабану, что она там гривой своей машет и специально для меня нарочито веселиться. Так и играем… «Ну, все – думаю, – попались оба!» Стихов я не сочиняю. Поэтам слишком мало платят, а я пишу только за бешенные гонорары. Но тут я вдохновился и, подобно Блоку, родил стихотворение о Незнакомке. Только в греко-римском стиле, и вот отрывок: О, эта дивная попа округло-классической формы! О, эти волосы рыжие, все в завитушках! О, эти белые руки – изысканно плавны! О, эти ноги, обутые в туфли на шпильках! Ну, ладно, ладно, – «не стреляйте в пианиста»... Как назло, она все время приходила с компанией. Есть такие герои-чапаевцы, которые запросто подходят к девушке, даже если рядом с ней – ее строгий папа. А я так не умею – мне надо, чтобы девушка была одна. Ну, думаю, когда-нибудь мы с ней обязательно пересечемся в более подходящей обстановке! В нашем-то тесном городе! Ну и пересеклись, конечно… О, ты, злодейка Судьба! Возвращался я домой с «мальчишника». Двое суток мы бухали на даче. Знакомый доктор так советовал: «Пить пейте, но не более двух дней подряд! Потому что на третьи сутки начинается некроз клеток печени…» А закусывали мы водку «русскими суши», то есть, селедкой с репчатым луком. Не мылись, естественно, одежду не меняли, зубы не чистили. А зачем, собственно?.. И вот ковыляю я до своей берлоги, мечтая упасть в горячую ванну с пенкой, выпить зеленого чая, отоспаться, подлечить свою бедную печень. А прямо мне на встречу – Незнакомка. Одна! Идет под всеми парусами, яркая, аппетитная – как будто из сказки. Все у нее под платьем играет, дрожит, колышется туда-сюда, коленки сверкают, каблуки стучат. Меня увидела – заулыбалась. И даже в мою сторону слегка повернула – то есть, подала сигнал, чтобы я смело к ней подходил и знакомился, наконец. А я думаю: «Грязной обуви, мятой одежды в жирных пятнах, немытых волос она пока не видит… Но как встану рядом – увидит! И главное – запах!» Я представил, как от меня, должно быть, разит: луком этим чертовым, водкой, селедкой… И, втянув голову в плечи, робко, как заяц, я прошмыгнул мимо. Успел только поймать ее прощальный взгляд – презрительный и полный разочарования. Она решила, что я трус… Обидно, да?!