Глава 14. ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ Подполковник ФСБ Александр Ефимович Мельников попеременно то включал, то выключал настольный вентилятор. Как только лопасти вентилятора останавливались, он щелкал одной из клавиш и снова до него докатывалась волна влажного и теплого воздуха – день был жарким и душным. На столе лежала открытая папка, в которой были собраны материалы об организованной группе Армена, или как они себя сами называли – «бригаде» Армена. Армену было 44 года, у него было уголовное прошлое и, соответственно, несколько судимостей. У этой «бригады» было несколько направлений «бизнеса». Самым важным источником доходов был Морской вокзал: именно туда прибывали многочисленные челноки со своими неподъемными чувалами из Турции или Греции. Они исправно платили более или менее терпимые «пошлины», которыми Армен облагал их товары. Эта же группировка контролировала и авторынок. В последние годы «бригада» Армена стала весьма активно приторговывать наркотиками. Но эта ниша на черном рынке была занята: большую часть этого бизнеса контролировал Князь. По этому поводу между их группировками уже возникали серьезные разборки, в том числе и с применением оружия... Мельников щелкал выключателем вентилятора и продолжал свои невеселые размышления. Если бы ему нужно было разобраться с «бригадой» Армена, то это он смог бы сделать. С Князем, к примеру, тоже можно было попробовать разобраться. Но тут легкой победы не предвиделось: группировка была достаточно мощная и опасная. Но проклятый «Легион» был крепким орешком, у Шувалова было больше и людей, и средств. Впутывать же в такие разборки сторонние силовые структуры было рискованным – могли вскрыться собственные нелегальные операции. Положение было сложным. С одной стороны, Маркин жаждет крови Шувалова. С другой – Шувалов со своим непотопляемым «Легионом»... Противник весьма опасный. А под танк бросают его, Мельникова. Здесь, как минимум, требуется особый подход. Самое правильное это попытаться сначала ослабить и обескровить мощную группировку. И, по возможности, не своими руками. Шуваловский «айсберг» просто так не потопишь. Да и на внезапность такой акции рассчитывать не приходиться. Спецслужбы «Легиона» не даром хлеб едят – свое дело они знают. При таком варианте развития событий сам Шувалов и его боевые группы уйдут в подполье и станут практически недосягаемы для Управления. Им, к примеру, вполне по силам разобраться если не со всем Управлением, то по крайней мере с каким-то подполковником. Чихать они хотели на звания и должности! Если их загнать в угол, они на это не посмотрят. И смысл в такой тактике есть: должность должностью, а голова у человека все же одна, будь он хоть подполковник, хоть генерал. Поэтому следующий человек, который займет освободившуюся должность, сильно призадумается, прежде чем начинать делать резкие телодвижения… «ФСБ это уже давно не КГБ, – с неудовольствием думал Мельников. – Денег отпускают все меньше, задерживают жалование. Вот какой умник додумался экономить на госбезопасности? Нам что, как шахтерам объявить забастовку и стучать фуражками с синими околышами по асфальту у «Белого дома»? Или, может быть, объявить мораторий на отлов шпионов и террористов, пока не выплатят жалованье? А ведь когда-то Комитет был самой влиятельной структурой. Это было своего рода государство в государстве. Название – и то поменяли! Можно, конечно, переименовать КГБ в ФСБ, да ведь не в названии же дело? «Не важно какого цвета кошка – главное, чтобы она ловила мышей». Мельников с досадой затушил окурок в переполненной пепельнице, захлопнул папку и процитировал вслух строчку из мультфильма: – Нормальные герои всегда идут в обход. Фраза имела для него несколько иной смысл, чем для прочих штатских, ибо она, по странному совпадению, довольно точно отражала специфику его учреждения. «Лобовые атаки и отчаянные кавалерийские наскоки это не по нашему профилю, – подумал он. – Здесь нужно действовать с головой и очень осторожно... Для начала нужно столкнуть лбами этих доморощенных «мафиози» – пусть они сами себе кровь пускают и вцепляются друг другу в глотки. И чем больше они ослабят друг друга, тем лучше. А моя задача – подливать масла в огонь. Чтоб лучше горело. Нужна междоусобная война и, по возможности, кровопролитная...» Мельников почти час обдумывал эту идею и пришел к выводу, что это довольно перспективное дело. Интересы группировок Шувалова, Князя и Армена местами пересекались - это давало шанс стравить их между собой. Между Князем и Арменом уже возникали стычки из-за наркоты. Отношения Князя с Шуваловым были еще хуже: у них была общая территория и они никак не могли поделить центр города. Вялотекущая вражда, вообще-то, не прекращалась между ними никогда. Но пока удача сопутствовала «Легиону». «Фортуна, она же Удача – дама без определенного места жительства и весьма капризная во всех отношениях, – заметил про себя умудренный жизнью Мельников. – Сегодня она на твоей стороне, мило улыбается, строит тебе глазки и посылает воздушные поцелуи… А завтра вполне может показать одно место, что пониже спины… Войну нужно спровоцировать любой ценой и повод для нее должен быть серьезным. Здесь есть, над чем подумать, вариантов много». Подполковник вытащил из сейфа стенограммы прослушивания и сводки группы наружного наблюдения и принялся в который раз их перечитывать. «Жучок», установленный у Давиденко, прослушивал только часть квартиры Донцова. Качество записи было неважным – в стенограмме было много пробелов, но в целом, ничего интересного не было. Тоже самое можно было сказать и о лазерной аппаратуре прослушивания, расположенной в доме через дорогу. Из стенограммы разговоров Донцова можно было сделать только один полезный вывод: ничего лишнего он не говорит. Технически, лазерная аппаратура позволяла прослушивать все основные помещения квартиры Донцова. Однако как только там появлялся Свиридов, так тут же на запись накладывалась громкая музыка, которая сильно мешала. Видимо, Свиридов быстро понял, что за квартирой Донцова установлено наблюдение и уже успел принять дополнительные контрмеры: заменил обычную входную дверь на стальную с мудреными замочками и установил сигнализацию. Так, на всякий случай. Да только Свиридов просто так ничего не делает. В свое время прошел отличную школу: в КГБ он дослужился до капитана. Если бы не уволился, был бы уже майором или даже подполковником. Парень очень способный. Кроме того, он очень неплохой психолог. Что, правда, и неудивительно: этот парень учился на факультете психологии МГУ. И хотя учился он весьма посредственно, а пару раз и вообще едва не вылетел из университета, диплом всё же получил. В юности был оболтусом и шалопаем каких мало, а вот сумел стать незаменимым человеком в Корпорации. «А по мне, – усмехнулся про себя Мельников, – лучше бы он закончил свой университет с красным дипломом, как Давиденко-младший, или Высшую школу с отличием, как Маркин. С такими умниками у меня обычно проблем не возникает и логику их поступков понять намного проще. Вот тот же Давиденко, его вполне можно использовать в игре с «Легионом». Во-первых, он уже имел контакт со Свиридовым, что важно. Во-вторых, он случайно оказался соседом Донцова, а тот постоянно общается с тем же Свиридовым. Это хотя и тонкая, но все же ниточка. Ведь именно Свиридов курирует в «Легионе» нелегальные операции. Кроме того, он близкий друг Шувалова. Теперь еще зачастил в дом Донцова. Но здесь его интерес понять несложно: Оксаны красивая девица, вот он и вьется вокруг нее. Но надо заметить, у него хороший вкус». Подполковник еще раз перечитал оперативную сводку. Надежды на то, что с помощью прослушивания квартиры Донцова, удастся получить важную информацию было немного. Но и убирать «жучки» было пока преждевременно. «Они знают, что мы знаем, а мы знаем, что они знают... Еще неизвестно кто кого переиграет в эту старую игру, – подумал Мельников и вновь вернулся к оперативным донесениям. Был там один неясный момент, который никак не хотел укладываться в общую схему: «В 23.10 на крыше дома Донцова, за парапетом, была замечена чья-то рыжая, лохматая голова. Этот человек, мужчина или женщина – точно установить не удалось, вел наблюдение в бинокль за противоположным домом. Как только появилась луна, голова почти сразу исчезла за парапетом. Фотоснимок сделать не удалось...» «Только мне психов не хватало, которые сидят на крыше с биноклями и наблюдают за какой-нибудь не слишком осторожной бабенкой, когда та в чем мать родила шастает по своей квартире, – недовольно подумал подполковник. – На людей Шувалова это совсем не похоже. Скорее всего, действительно, псих с эротическим сдвигом по фазе. Такие тоже встречаются. Как-то был в порту еще более занятный случай. Какой-то молодой парень по ночам подкрадывался к проходной на причале, а там в ВОХРе работали женщины, снимал с себя штаны и демонстрировал обалдевшим охранницам свое мужское достоинство. Чем и пугал их до полусмерти. Его долго не могли поймать, а хитрые менты обратились в нашу контору: «Может быть он специально отвлекает внимание охраны – там ведь режимная территория – и помогает кому-то незаметно пробраться на иностранное судно? Это по вашему профилю, доблестные чекисты! Вам и заниматься этим шпионским делом». Отловили того «стриптизера», оказалось – просто псих, у него даже справка была... Не помню, как та болезнь называется, но кроме тяги к публичному стриптизу больше она ни в чем не проявляется. А к женщинам такие психи сами боятся подходить слишком близко. В общем, они считаются вполне безобидными, поэтому в дурдоме их не держат». Хозяин кабинета подошел к окну, без всякого любопытства взглянул на фигурки людей, прогуливающихся по соседнему скверу, и вернулся к своим размышлениям: «С Давиденко получилось неплохо, похоже, его и сейчас трясет от страха. Ничего, пусть походит в шкуре Джеймса Бонда, узнает почем фунт лиха. Тоже мне, умник выискался: «Да какой из меня тайный агент?! Я и детективы или шпионские романы никогда не читаю. Ничего, мол, в этом не смыслю...» Вот только в своей квартире держит два книжных шкафа с этими самыми детективами: не иначе как его жена перед сном читает…» Была у Мельникова и еще одна тема для размышлений, которая словно заноза сидела в его сознании. Ему не давал покоя провал последней нелегальной операции с переброской оружия на Кавказ: «Последняя партия перевозилась на трех военных «КамАЗах» и сначала всё шло хорошо. Первую часть партии автоматов передали получателю без проблем. Второй «КамАЗ» ночью попал в засаду и был обстрелян чеченскими боевиками. После ожесточенной перестрелки чеченцы отошли, но серьезного ущерба не нанесли. В конечном итоге и эту часть доставили заказчику. Люди «Легиона» прямого участия в нападении не принимали. А вот «слить информацию» о передвижении колонны с оружием какой-нибудь чеченской группировке они могли. Оружие для чеченцев самая желанная добыча, охотников долго искать не надо. Маркин прав: без «Легиона» здесь не обошлось. Боевики знали о маршруте, боевом охранении и времени операции – поэтому место для засады выбрали правильно. Единственное, чего они не знали, так это то, что за час до нападения старший группы приказал усилить боевое охранение вдвое. Это и не позволило боевикам захватить наших людей врасплох. В тот раз обошлось без потерь, если не считать двух легкораненых». Мельников закурил сигарету и вернулся к своим воспоминаниям: «Но последний «КамАЗ»… Оно, конечно, на войне как на войне: минируют дороги, устраивают засады… Но что-то тут не стыкуется. Тяжелый грузовик подорвался на фугасе и слетел с горной дороги в глубокое ущелье. Водитель сержант и прапорщик погибли на месте…» Подполковник вздохнул: «Хорошие были ребята. Всего лишь год назад я гулял на свадьбе у прапорщика и даже обещал быть крестным отцом, если у него родится пацан. Такой был уговор… А теперь осталась его вдова… Да еще, как выяснилось уже после похорон – в положении. Ее муж об этом не знал, я – тем более. И теперь уже неважно, кто родится – пацан или девка – крестным мне быть в любом случае. Эта смерть на моей совести. Выплатили вдове пособие, оформили пенсию да еще собрали по Управлению немного денег, кто сколько мог – вот пока и вся помощь. Шеф обещал помочь ей с жильем, да только когда это будет…» Мельников с сомнением покачал головой. «Сержант женат не был, совсем молодой был парень. Это тоже на моей совести… Взрыв был такой силы, словно взорвали не обычный снаряд или противотанковую мину, а килограмм пятьдесят тротила – восемь человек в бронетранспортере получили контузии… Странно, что головной БТР проскочил тот участок, а грузовик подорвался. Но фугас мог быть и управляемым – поди, теперь разберись. Партия оружия в том «КамАЗе» на девять десятых состояла из новейших автоматов АК-74Н с подствольными гранатометами и ночными прицелами, поэтому и стоимость уничтоженного оружия почти равнялась стоимости оружия в двух первых «КамАЗах». При взрыве пострадал замыкающий БТР – ему осколком заклинило крупнокалиберный пулемет. Здесь еще одна загадка: этим осколком оказался ржавый затвор от автомата. Экспертиза только запутала суть дела: номер затвора соответствовал автомату Калашникову АК-47… семьдесят третьего года выпуска. Откуда там взялся «чермет», который по документам когда-то принадлежал одной из войсковых частей, дислоцированной в Армавире?» Об этих странных обстоятельствах Мельников не стал информировать полковника Маркина, решив сначала сам разобраться с этой запутанной историей. Поэтому еще неделю назад он в тайне от Маркина отправил в то ущелье трех своих надежных товарищей, которым он полностью доверял. Старшим группы был Хопёр, его старый друг и опытный в таких делах офицер. Задание у них было сложным и опасным: они должны скрытно обследовать участок горного ущелья, где подорвался «КамАЗ» и по возможности найти какие-либо доказательства, подтверждающие или опровергающие его смутные догадки. «Не сходятся в этой истории концы с концами. Если чеченцы действовали по чьей-то наводке, то зачем они взорвали грузовик? – размышлял Мельников. – Для них более естественным было бы уничтожить бронетранспортеры и захватить в качестве трофея десять тонн оружия. Они могли, конечно, ничего не знать о партии оружия и просто взорвать то, что посчитали нужным... В этой истории есть три странных момента. Первый: взорван грузовик, бывший в середине колонны, а не головной или замыкающий бронетранспортер, как они обычно делают. Второе: взрыв был слишком мощным. Ни от «КамАЗа», ни от партии оружия практически ничего не осталось. И наконец, третье: откуда там взялся тот проклятый затвор от давно списанного автомата? Маловероятно, что эту железяку прикрутили к фугасу для увеличения поражающей силы – там и без того осталась в скале воронка в три метра глубиной. Слишком много в этой истории загадок. Может, кто-то хотел меня подставить? Но зачем?..» Хрюкнул селектор внутренней связи и скрипучий голос Маркина произнес: – Зайди ко мне! Ты мне нужен. «Можно подумать, что ты иногда зовешь меня просто так, кофейку попить», – огрызнулся про себя Мельников и стал убирать служебные бумаги со своего стола.