На одной из вечеринок я познакомился с Коброй. Умница и красавица, она была свободна. Позже я понял, почему такое привлекательное создание томилось в одиночестве. Пригласил ее на свидание. Естественно, вручил букет. Она на него едва взглянула, не понюхала даже, не восхитилась, спасибо не сказала, как будто это не букет, а веник драный. Ну, нельзя же так букеты принимать – это отбивает всякое желание их дарить!.. Прогуливаемся по набережной, я говорю ей комплимент. Лукавить не приходится, потому что, действительно, – красива. В ответ слышу: «Я знаю!» Ну, нельзя же так реагировать на комплименты – это отбивает всякое желание их говорить!.. Ладно, гуляем дальше. Нас останавливают иностранные туристы, обращаются ко мне по-английски. Я что-то коряво им объясняю, но тут Кобра, – дипломированный переводчик, как позже выяснилось! – вступает в разговор и бойко им все растолковывает. Довольные туристы удаляются, а Кобра спрашивает меня презрительно: «Как это ты умудрился до сих пор не овладеть английским хотя бы на «удовлетворительно»?» Ну, и кобра, думаю! Но все-таки продолжал с ней встречаться, потому что… Да, потому что нравилась она мне! Как-то Кобра спросила: «Ты, говорят, пописываешь что-то? Дай-ка почитать!» А я не из тех авторов, которые пристают ко всем знакомым со своими пухлыми манускриптами: «Ну, почитайте, пожалуйста, что я тут насочинял такого-всякого-разного…» Но если сама попросила, то почему бы не дать? Хоть я и знал, что ее любимый автор – Джойс. Ну, куда ж мне с классиками тягаться? Когда же она прочла одну мою вещь, я спросил: «Ну, что, хочешь еще с чем-нибудь ознакомиться?» Кобра ответила с сарказмом: «Если и другие твои произведения такие же, как это… Тогда нет, не хочу!» Ну, елки, кто ее светским манерам обучал? Наконец, пригласил ее к себе в гости. Она согласилась, ибо какой бы ни был вредный характер, а «женская штучка» все же не дремлет и своего просит! Заходим в мою квартиру, Кобра осматривается и говорит: «Мог бы вообще-то и прибраться, прежде, чем даму звать!» А я прибирался, честное слово, прибирался! Ну, как умею, по-холостяцки… Я стал готовить угощение: кофе, бутерброды, то-се… Она следила за мной, как змея за мышью, а потом и говорит: «Чего это ты нервный какой-то?..» Да, я нервный – знаю. Ну и что? Полководец Суворов тоже нервным был, а все равно – герой! Кобра уселась на кровать и говорит с претензией: «Чего это у тебя кровать такая скрипучая?» И тут я представил, что вот, допустим, лягу я с этой змеей под одеяло и… И что? Она и под одеялом со мной все так же вредничать будет? И то ей будет не так, и сё не эдак? И это при моей-то нестабильной психике! И тогда я допиваю свой кофе и говорю: «Слышь, мать, давай-ка не будем рассиживаться! А то скоро моя постоянная соска явится… Давай-ка перепихнемся с тобой по быстрому, пока ее нет, да и…» Кобра аж поперхнулась! Встала резко, юбку поправила и пулей вылетела из квартиры. А я вздохнул наконец с облегчением. Растянулся на своей скрипучей кровати и открыл роман Джойса «Улисс». Второй год дальше восьмой главы не могу продвинуться. Такое, знаете ли, высокохудожественное произведение! Редкий читатель доберется до его середины. А с этой Коброй мы еще неоднократно пересекались, так как вращаемся в одних и тех же кругах. И я понял, что вредничает она не по злобе. Просто у нее есть брат-ровесник, с которым она всю жизнь «воюет». В раннем детстве они дрались на кулаках, повзрослев, стали сражаться при помощи слов. И вот эту модель отношений с братом она применяет и в отношениях с другими мужчинами. И ничего с собой поделать не может – воюет со всеми ухажерами! Причем, воюет, может быть, любя. Ведь брата своего она любит, не так ли? Но ухажеры таких тонкостей ее психики не понимают и шарахаются. А жаль – красивая женщина, эффектная. И Джойса в подлиннике читает! ** Впрочем, агрессивно она вела себя только с мужчинами, а с женщинами, напротив, держалась мило и дружелюбно. «Может, лесбиянка? – подумал я. - Нет, вряд ли… Но имеет все шансы таковою стать, если будет и впредь отпихивать от себя претендентов!» И все-таки она мне нравилась! И не только внешне. Во время одной из вечеринок, например, ее лучшая подруга набубенилась до полного безобразия – в хламину. А наша Кобра так заботливо ее выхаживала, что любо-дорого было смотреть: и холодной водой ей лоб кропила, и настырных кавалеров от нее отгоняла. Я подумал: «Нет, все-таки Кобра – хороший человек… Но чего же она со всеми мужчинами так отчаянно воюет из-за любого пустяка?» Я же прекрасно все видел и замечал: многие из моих приятелей начинали было ухаживать за ней. Но их любовный пыл, как правило, угасал, уже через несколько дней. Мне захотелось с ней встретиться. Но прежде я решил посоветоваться со своими подружками, которых называю Крошка Енот и Мать Ежиха. Я рассказал им все, как есть. И что женщина нравится, и что в свое время она уже почти лежала у меня в кровати, но я, можно сказать, прогнал ее за ворчливость. И спрашиваю, нормально ли это, спустя год после описываемых событий, попытаться возобновить с ней отношения? - Нормально, – говорит Мать Ежиха, – букетик ей подари и все будет окей! - Только не вздумай извиняться, – вторит ей Крошка Енот, – а то на шею сядет! - Хотя… - задумалась Мать Ежиха, – если бы со мной мужчина вот так бы вот поступил… а потом бы попытался начать все заново… Ну, не знаю, не знаю… Скорей всего, я бы послала его подальше! - Ну… – заспорила с ней Крошка Енот, – эта курица тоже хороша! С мужиком на кровати сидеть и вредничать при этом… Адекватно надо себя вести – сообразно ситуации! Однако, мои планы расстроились в один момент. Прихожу на День рождения к товарищу, вижу – она, героиня снов моих. На диване развалилась. Перешептывается с двумя девушками. Жду, когда они наконец отлипнут друг от друга, и я смогу поговорить с объектом своей страсти тет-а-тет. Кобра обнимает обоих девушек за талии и с вызовом смотрит на меня: - Ну, что ты меня глазами весь вечер сверлишь? – говорит. - Не добьешься ты ничего, сколько ни сверли! – и хохочет надо мной. - Слушай, - говорю я в ответ, - а ты с мужчинами не пробовала обниматься? Ты попробуй! Хотя бы разок. Вдруг больше понравится… Судя по выражению ее лица, мои жестокие слова ей не пришлись по нраву. Ибо я уколол ее в самое больное место. Ведь никакая она на самом деле не лесбиянка, а молодая здоровая кобыла, истомившаяся по жеребцу. Проходит время, выпиваю я с приятелем, и он мне вдруг признается, что уже давно вздыхает по этой Кобре. - И чего ты ждешь? – говорю. - Звони ей прямо сейчас. Любовью нельзя оскорбить! - А не поздно ли? Вдруг она уже спит? - Ничего! Придет время, когда ее уже ни один мужчина ночью не потревожит. Тогда и отоспится! Приятель взял свою мобилу и удалился на кухню, но через минуту вернулся, огорченный. - Ну, что? – спрашиваю. - Ничего… Шипит, рычит и фыркает! - Очаровашка!.. Ну и дура, думаю, если такого мужчину отвергла – атлет, красавец, на барабанах как бог играет! Встречаю ее как-то в Юрмале – идет по дорожке в сторону моря. Панамка на голове, одеяло свернутое в руках. Стало быть, загорать направилась! Одна. Надменная, как княгиня. Якобы такая «самодостаточная», что никто ей не нужен… Ну, не верю я! Не верю я в «самодостаточных» женщин. Это мужчина может быть самодостаточным, если серьезным делом занят. Исаак Ньютон, тот вообще – девственником умер. Ну и что? Все равно он великий! Кобра еле кивнула мне и дальше прошествовала. Ну, только пажей не хватает, чтобы мантию несли, и раба с опахалом. Думаю, ну и фиг с ней, раз такая! Может, она только снаружи – колючая и жесткая, а в душе у нее – залежи самоцветов? Может быть… Только искать и раскапывать эти сокровища – не моя задача! Потому каждый самостоятельно должен сокровища своей души находить и шлифовать. Никто кроме нас самих этим заниматься не станет.