Любое творчество по природе своей божественно. В нем не может быть греха. Если ты описываешь убийство, в этом нет греха. Если убиваешь, вот это грех. А в литературе самый большой грех —поддаться ложным страхам. Начать фильтровать. Тогда пропадает чистота самого акта творческого. Это и есть коммерция. Ты начинаешь учитывать некий коллективный вкус. Владимир Сорокин, писатель. Я тупой, как хорошая легкая пробка, Я бездарен, как подлый завистник Сальери, Я пустой пересмешник, как комнатный попка, Априори наглец, хоть в себе не уверен. Все слова деревянны, а образы плоски, Я в поэзии ноль – лексикон очень скудный, Стиль моих сочинений, мне кажется, жесткий… Иногда не щадят – бесхребетный и нудный. Вызываю виденья любовных моментов, Под рулады известной, всем любящим, пташки, На бумагу ложатся одни экскременты, Составное желудка, кишки… Суть какашки. И вот этот ничтожный продукт человека Не дает мне покоя, мешает творенью, И доводит до боли, до колик, до смеха, Эта вечная тема – кишки очищенье. Я включил дурака, мол, модерн, соль элиты, Экскременты и рвота – проверка на вшивость, В междустрочье, конечно, не кал и бандиты, А эстетика века, экзистен – игривость. Я поклонник Дали, Иеронима Босха, Политолог поймет, культуролог оценит, Гной и запах звучат современно и остро, Так, буквально, второй выдал в текстах рецензий. Почему же тоска меня гложет и гложет, Я бездарность в привычном, классическом смысле, По-другому, рука, даже строчки не может, На уме, лишь, анально – уринные мысли…