Я помню, в одной старенькой лавчонке, (тогда мне было, может, восемь лет), Старьёвщик для шальной малой девчонки Собрал стеклянных роз большой букет… И не было предела счастью дщери, Державшей неживые лепестки, Литые из несладкой карамели, Не вядшие, природе вопреки… Теперь смотрю на них не без ухмылки – Им суждено жить дольше, чем мой век. Они стоят в пустой битой бутылке, А пыль на них лежит, как хрупкий снег… Когда-то символ жизни был мне важен, А ныне – просто память, сувенир… Пусть будут эти розы моим стражем Пока я не покину бренный мир.