( поэма ) Увертюра Полей пшеничные моря… - Войти и не сопротивляться; И синь, где с Вышним говоря Возможно птицею остаться; Взлететь в ту синь и распахнуть Несуществующие крылья, Чтоб проложить высокий путь Над жарким миром изобилья… 1. Пылит дорога за рекой; За серо-мутными волнами В Красно-Червонный хутор мой С одноэтажными домами Всё больше белыми, - они В два ряда улицею длинной… Измерить хочешь? Что ж, рискни – Не пробредёшь и половины… А возле хат: и виноград, И шелковица, и калина… Но вот уж близится закат И месяц пробует перину Разлёгшись в грабовых ветвях… Но с ночью, будто, не согласна Бардова солнца голова Чьим светом горизонт обласкан. И во дворах мычат быки Встречая ночь – спасенье будто; И в окна бьются мотыльки Не научившись видеть утро, - У них короткая судьба… - И мы их не опережаем Гремя в шаманский барабан Самих себя уничтожая. 2. Вот ужин сытного сытней: В тазу - салат, в кастрюле – мясо… Да, не-е-е! - какое там «на дне»!? – Мы с этой фразой не согласны. И виноградное вино Легко бежит по пищеводу… Гляжу в окно – темным-темно – Нечистой силушке в угоду. И я укладываюсь спать, - Малютка комнатка уютна… А в мыслях снова и опять Денёк прошедший поминутно. В ковёр уткнувшись – вижу сон Немного сюреалистичный, В котором я почти с азов Учусь любить Любви величье И защищая скот, поля От душегубов и пожаров, Я не приемлю – «опосля» , Но странно – будто бы мешаю… 3. Проснулся в солнечных лучах… Скорей на ноги…, умываться… И пригубив духмяный чай С природой-матушкой общаться… Иду меж лиственных древес Смешно теснящихся в проулках… Да, в благо мне и в интерес Запоминать всё это в звуках, Движеньях, образах, цветах… И постигая новость эту Я понимаю – жизнь проста И не нуждается в секретах. Вот тёплый дом, кирпичный дом Светло в котором и приютно; Вот двор, где гончая с котом Гоняют мячик каждым утром; Где куриц пёстрая орда В разноголосие кудахчет – Туда-сюда, туда-сюда Живёт и значит - что-то значит. Вот ульев тумбочки, утят Пушисто-жёлтые фигурки, Вот в семь стволов вишнёвый сад, Времянка в свежей штукатурке, Большой воинствующий гусь, Три грецких дерева, черешня… Так уживётся ли здесь грусть? – Ну, ясно дело – нет, конечно… Вот юрких нутрий колоброд, Что носят шкурки ради денег, - Да, в клетке всё наоборот – Не жизнь, а муки отчужденья, - И «бац» дубиной по башке, И вот уже весишь подвешен… А смысл? Должно быть, в шашлыке, Которым станешь ты в дальнейшем. Вот в тазе голову несут Забитой под вечер коровы… И точит, точит смерть косу, - Всё мало ей невинной крови… Но в том, уж так заведено, Простонародное хозяйство – Из века в век одно кино, Хоть двадцать лет тебе, хоть за сто. А вот и здешний огород Совсем не знающий заборов, Где корнеплодов красный плод И красавец томат отборный, Мясистый, сочный, грунтовой; Мозаика зёрен кукурузы, Подсолнух с плоской головой О чём-то шепчется с арбузом… А высоко, едва видать, Кружит сапсан, ища добычу, - Вот так и нам бы полетать, Наперекор земным привычкам. А это кто ко мне бочком? Так-так… Пупырчатые шкурки Зеленоватых хрустячков Желают водной процедурки? А я и сам её хочу, - Да вот пруды мутны и топки… И я за лень свою плачу Весомым солнечным пришлёпком. Сижу в тени, черешню ем… В хлеву похрюкивают свиньи И свиньям не до теорем, - Шутя, подмигиваю им я. Заплесневелый чёрствый хлеб В кадушку…нет, не попадаю, - От солнца, видимо, ослеп… А свиньи где? – не наблюдаю… Под грецким деревом в тени Ползёт за сорок – я до ванны, Где прохлаждением пьяним Я таз с водою выливаю На перегретого себя… А полежать? – хотя б без сна и Шаги минут не торопя, Я подетально вспоминаю Салатов сочный натюрморт… И вкус вина… И я забылся… Вдали от суетных забот Как будто заново родился. 4. А люди? – целая глава… Да, что глава? – роман¸ не меньше. Кого коснуться мне сперва? Ответ готов – конечно женщин. Светлана – вот уж доброта… А это солнечность в улыбке? Всегда для помощи светла И до труда проворна шибко. И далеко до петухов Она уже двора хозяйка И муза солнечных стихов Ещё вчерашнего прозаика. С ней в радость труд и жизнь легка, Когда идёшь за ней по жизни; Легка, как эти облака, Что вон над крышею повисли. Я рад, что этот человек Ещё учительствует в школе. Её воздушный лёгкий бег Я наблюдаю через поле, Когда по узенькой тропе Минуя пруд, пригорок, ветер Она торопится к себе В просторный класс помолодеть и Зажечь ребячьи сердца Огнём пленительного слова, Что ей достался от отца. Самою жизнью обоснован Огонь Любви. Иных путей Не видно к сопереживанью. Любя людей учить детей, - И в этом смысл образованья. Со Светой мы идём на пруд, Где карасей мальчишки ловят, Поют, смеются и орут И больше всех какой-то Вова… Гогочет жаба под мостом И не понять над кем гогочет: Не то над Вовой рыбачком, Не то над рыбкою, что хочет, Как есть, повиснуть на крючке… - Клюёт! Тащи!, - и Вова тащит И вот губастый в кулачке Глаза на Вовочку таращит. 5. Глубок одномоментный мир В неуловимости момента; И что осталось позади – Не разложить на компоненты, - Всё будет ложь или почти; И автор правду искажает, - Да бог то с ней, когда звучит… - А правды нет, лишь подражанье Отцветшим формам. Где искать Огонь вчерашнего «сегодня» И как, скажите, излагать, Когда уже не держат корни? И ветер в памяти кружит Упрямо путая предметы… Но счастье жизнью не изжить И я, как раз, пишу об этом. Иду, природой опьянён В переродившемся сознанье… Переплелся с забором клён; Открытый солнцу, в наказанье За дуб упавший под пилой Раздался дом от перегрева… А вы опять: «Культурный слой…», - Весь мир – одно большое древо. Мы все в одном и в каждом – всё; Мы индивидуумы единства В соблазне вторгшиеся в «сон» За пустоцветьем псевдо истин; Есть Истина – для всех одна И материальное не сломит Твой дух свободы, старина, - А век? А век лишь «предисловье». Не нарушая, не ища Ты луч в огне Единосвета, Чтоб падшим на землю вещать Спасенье Нового Завета. Ты – часть природы, а она Не создаёт помех Теченью, - Не от того ли так стройна? Одно, одно предназначенье У человека на земле – Всё принимая восхищаться. Эй, вы, ходящие во зле, Какой вам смысл не соглашаться? И эти ветви, этот дух, Что к трудолюбию вас будит Вернут вам вашу высоту И ваше истинное, люди. 6. И мне идёт навстречу бык Не удивляясь незнакомцу. Ужель так скоро он привык? Но не привыкнуть даже к солнцу… А тут, простите, человек Перед животным и о, чудо! – Ему я с радостью изрек – От куда, дескать, ты, от куда? Я за рога его беру, Треплю за чёлку, шею глажу… Он обошёл меня вокруг Не промычав, не фыркнув даже; Чуть постоял и вновь пошёл По длинной хуторской дороге Не возмущён, не напряжён, Хотя, казалось бы – двурогий… Не озлобляясь, ты поймёшь; Откроешь ты пространства двери… Если осмысленно живёшь – К тебе потянутся и звери; И с ними ты узнаешь Свет, Который лучшего не ищет… Рукою машет мне сосед; А вон, протягивает нищий Другую руку; третий – тот Нервозно шарит по карманам; Четвёртый выпятил живот; А пятый - … Разуму внимая Чего нам, собственно, делить И разглагольствовать о вкусах, Когда сквозь нас проходит нить И мы, как зёрна в этих бусах. 7. Теперь о бабушке одной Хочу поведать вам, читатель; Идёт ей семьдесят седьмой, Но это так, почти не кстати… Жара и зной ей не страшны, - Настроен дух на долголетье. Её увидев со спины – Старушку в ней я не заметил. И гнётся сильная спина Под жарким солнцем полудённым… Стихией не покорена Старушка та определённо. Среди картофельной ботвы Её увидев в огороде – К подобным ритмам не привык, Я понял вдруг, что я – напротив; Что я не вместе, я один И видеть мне её не ловко… Да что с того, что впереди Уже маячит остановка? – Она живёт в своём «сейчас», В своих немаленьких заботах, В которых ей не до врача, - Лишь до труда б была охота. 8. О Николае пара слов: Он муж Светланы, - добрый малый. По интересам – зайцелов И всё ему тех зайцев мало. Пойдёт с Бароном их гонять И прогоняет до заката… Не увести, не отодрать И не от фотоаппарата, А от оружия. Зачем? А он в ответ: «Да ну вас, бросьте…» Ответа нет. И за ручей В поля зимы незваным гостем Он вновь ступает, видит цель, Барон срывается на выстрел… Беги, косой, покуда цел! Но что такое это «быстро» В сравненье с пулей? – хлоп и нет Перебегающего поле. И вот ещё один дуплет – Висят на поясе уж двое, - А там и третий попрыгун Живой мишенью встал и замер - А это вам не на бегу – Для начинающих экзамен. Но Николай стрелок из тех, Кто видит цель поинтересней. - А ну, Барон, давай мастей! Но только, где там, бесполезно – Метнулся в сторону косой И слился с белым, растворился… - Ну, Бог то с ним – не мой фасон… Видать, слегка поторопился… Для Николая эта страсть – Второстепенное занятье. Он капитан грунтовых трасс И видит жизнь не по понятьям, А по усталости в глазах, По фурам вставшим на дороге… Водитель – что ещё сказать? – Крутой тягун, вираж пологий, Резина в клочья, на бодах В жару за сорок, день простоя… За каждой ходкою – беда, А это нервов, братцы, стоит. С ним есть о чём поговорить, - Водитель фуры – тот же странник И путь с попутчиком делить Гораздо лучше, чем с ветрами. Историй много знает он; В дороге долгой нет молчанья Пока крутится колесо И пропадают за плечами «Километровые» столбы… - А вот про двор? - Про двор? А что тут? Вон, нутрий парочку добыл, Как раз до ровного, до счёта; Барона подтренировать, А то вон вишь, какой чудило… Да пчёлкам час-другой отдать, Чтоб варатоз не посетил их. Работ до хрени, - чё о ней… Хоть не ложись – о всём забота. Мы выходных не знаем дней; Для нас хоть вторник, хоть суббота… Вот так-то, брат…. Хлебни винца… А из девятого кувшина… Ну, вот и ай да молодца! А грозди были небольшими… Зато букет какой… А вкус? А цвет? – потухшего заката… Вот вам и Колька белорус! Ты посмотри какая хата! Какая кухня и вообще! Да я не хвастаюсь, Светлана! А, что, Андрюха, может щей? – Или у нас другие планы? Да, с Николаем хорошо… Вот за футболом у экрана, Когда в экране отражён, Он кровожаден, как пирания Вот-вот сорвётся и к мячу, А там, с подачи Ринальдини И по воротам…! - Чёрт, чуть-чуть! Похоже нет, не обойти нам… И сто историй про футбол; Горят глаза, жене по заду, Шутя конечно, чтоб собой Не загораживала… Надо И мужику оттяги час, - Не всё ж работать впостоянку? - А как ещё их отучать? – И прут, и прут, на вроде танка, - Эт он о бабах. Во дворе Уж темнота, - такая темень, Что если вздумаешь в туалет – Проблематичная затея. 9. Ну, а теперь о казаках. Давно уж войны отгремели… И в койки к бабам за бока Души не чая в бабьем теле. Но только кажется – вот-вот Прискачет трубный и по коням… А баба гладит свой живот И что-то шепчет у иконы. Она уж рада, что казак Нагайку с буркой в погреб бросил. …глаза – огонь, слова – гроза, А за спиной рыжеет осень И старость тащит до печи, До самогона, до рассказа… Но души также горячи Не отступившие ни разу Ни от присяги, ни от слов Однажды сказанных с любовью… А образа святых отцов, Что, как всегда над изголовьем? «В бою испытанный народ, Послужим Матушке-землице, Коли всему есть свой черёд. Не всё ж войне трепать станицы; Не всё ж нам шашками махать И биться в кровь за чью-то прихоть…» И вот ещё до петуха Спешит в поля казачий вихрь За чёрствый хлеб, за чью-то блажь, Да за придуманное завтра… В конец натянута упряжь И тарахтит надрывно трактор… Да и сейчас всё тот же день В несоразмерности заслуги… А что фуражка набекрень – Так это больше для подруги. 10. В Красно-червонном у пруда Живёт старик Трисвяту предан. Его не мучит слепота, Хоть не обласкан солнца светом. Иным он Светом озарён; Иным он виденьем владеет. Про всё на свете зная он, Не устаёт, а молодеет. К нему спешит простолюдин, Хмельной казак, любви испивший, Заезжий новый господин, Поэт, чьё творчество не дышит… И все с тем дедом о своём… А дед об общем и… трезвеют… За словом слово, то да сё… И вот уж любят, во уж верят… И в благодарность старику – Харчей, чтоб с голоду не умер… И волокут, и волокут… Вот с восхищением от кума; А этот мёд от свояка; От попадьи горшочек с кашей… Я вспоминаю старика - … Любовь и совесть – вот что важно. Понять, принять, прожить, отдать И не трубить души не чая… Держите крепче повода, Чтоб их не выпустить случайно И в безголовый скач во тьме Не перейти всё время мимо. Живя живите без измен, Чтоб не тускнели ваши нимбы. Есть два пути. И что желать? И вариантов быть не может Из века в век. А вы опять… А вы опять одно и тоже. На всех не хватит стариков. А потому включите разум Освободившись от оков Всеподчиняющей заразы И сами станьте на стезю Спасенья, мира и покоя… И к ночи слушая грозу Я постигал Его Благое. 11 Я пожилых людей люблю За отфильтрованные мысли; За их открытый абсолют, За их полёт в лазурной выси, За доброту, - да нет, не ту, Что относительна и кратка, А ту, простите, доброту, Что от Высокого Порядка; Что без остатка на века, На бесконечность, на открытость… Не от того ль моя строка Так беспрепятственно пролилась? Я их люблю, я к ним тянусь И в многословии и в скуке. Я нахожу в их чувствах Русь, Проникновенный слог науки Всечеловеческой любви, Всечеловеческого братства, Всё то, что к радости болит… Наш Триединый Святый Пастырь Дарует им Высокий Свет Легко пролившийся на старость. Они – избранники побед, Которых, в общем-то, осталось Не так уж много на земле И осуждать мы их не в праве, Рабы, не вставшие с колен Не распознавшие отравы. Мы те, которым дозревать; Мы те, которым возмущаться; Мы те, которым воевать И бесконечно возвращаться. Не трогать старость стариков – Она бесценная монета! И свет закатных облаков Уходит в Свет иного Света. 12 Ковры кубанские равнин – Орнаментальные просторы, Где вольный предок славянин Оставил нам свои восторги. Он нараспев читал стихи, Как я пою их в этом поле И гнал непрошенных лихих Оберегая от разбоя… Вон, факела, смотри, дымят, Трещат колосья, пляшет пламя, И напролом, и всех подряд Лишь чёрный пепел оставляя Несётся тьма. Всё громче дробь Храпящих, загнанных, гривастых… И первый снег уже багров Палитрой ярости обласкан. И солнца дрожь, и небо в грязь, И дыма пляс неуязвимый… Но не горюет долго князь И устрашающее имя Уже клянёт простолюдин Под одобрение народа… И вот ответ и впереди Рубя крикливое отродье Неистов, смел, разгорячён Под алым пламенем накидки Сверкая бронзовым мечом Огнепоклонник знаменитый Сквозь чудь прокладывает путь К недолговечному покою. А нам бы миг передохнуть, - Но крики, стон и кровь рекою. Не от того ль так красен мак По полю яркими платками? А эта хлябкая зима С горько-солёными слезами? А злак, разбуженный в грязи? А в скорби гнущиеся нивы Под кочевым дыханьем зим Так бесконечно терпеливы? А тучи клочьями в полях – Дымы заснувшего пожара? И бой на боль в колоколах… И жала в поры погружая Обжечь не терпится войне… И духу не куда укрыться… С самим собой наедине Я в этом поле, словно птица. Недолго небу голубеть, Под ветерок шуршать колосьям, - Меняя золото на медь Окончит ржавчиною осень. Гремите грозы надо мной Рождая молнии в раскатах, - Другого миру не дано, Как погружать себя в закаты. От поля хочется к домам. За первой хатой нитка тропки. И до борща и подремать… Не отказался б и от стопки… А пред глазами ширь земли, Колосья плавными волнами… Фрагменты, отзвуки былин Не помня, странно, вспоминаю… Я был всегда, как этот клён, Как эти беленькие хаты, Всегда стремительно влюблён Не ожидая результата; Я был всегда, я есть сейчас Не зная времени, не зная Что отвечать и различать В извечном споре с Небесами. Я есть в Одном и этот дом Есть часть меня и эти люди Есть тоже я, - жалеть о том Я не спешу – Любовь рассудит. 13. Я за калитку до утят Соседской бабке на умору. Но вот под сеткой «детский сад» Организуется не скоро. Приподнимаю сетку я И все бегут единой стайкой, - Бегут, бегут, да не туда... Пришла на помощь мне хозяйка… Но мне охота самому И я почти уже справляюсь; Пруточком всех по одному Легонько лёгонько касаюсь; Гоню малюсенькую жизнь, Что впереди бежит в развалку. А мне кричат: «Держи! Держи! Не проворонь!» Должно быть, жалко Пугливый жёлтенький пушок… ,- Не всё ж под сеткою гуляти… Сегодня я ваш пастушок… Ну, извините, коль некстати… Похож на клоуна? И вы Не поддаётесь дрессировки, - А ей подвластны даже львы, Что так выпрыгивают ловко… Куда, утёнок, стой шустрец! – Иль ты не знаешь, что покуда Ты в этом мире, лишь птенец? Вон, кот соседский – Барракуда Давно уж смотрит на тебя… Гляди, он с дерева спустился… А ну, давай-ка до ребят! Другой не вовремя отбился… Пока за ним – и третий влип В коровью свежую лепёшку… Четвёртый топчется в пыли, - Как есть – не лёгкая дорожка. Ну, наконец-то во дворе. И что с того? Вон, кошка Маня С карниза прыг на табурет, Как будто что-то понимает. Проходим мимо мы её… Куда ж ты, дура, лапу тянешь? Не жалко малого дитё? Али толкуешь, что с когтями Возможно многого достичь? – Ты ошибаешься, подруга, Когда под птицей видишь дичь… Вот я тобою не напуган И раз за шкирку и под зад И полетишь ты, шёрстка дыбом, Через забор и прямо в сад… Иль не тебе поймали рыбу Вчера ребята на пруду? И что, обратно голодна ты? Да не мяукай ерунду – Не для тебя мои утята. А вот мы, братцы, и пришли… Ну-ну, затопчите друг дружку… А ты, что крылья распушил И всех толкаешь, как индюшка? Тебя я первого, драчун…, - И приподняв, впускаю в хатку. Коль будешь драться – проучу… Нельзя вам, мелочь, без порядка… А то, вон, хищники вокруг… Держитесь вместе, пухолёты… А я вам крупки по утру И погулять, коли охота. Спокойной ночи. На крючок Утят я на ночь закрываю. «Пик-пик» и..., правильно – молчок. Пока утятки. Баю-баю. 14. Есть тайна в южных деревах, Всепритягательная сила - В прохладных кронах укрывать, Чтоб жарким солнцем не убило Тела невидимых существ, Игру невидимого мира… Мелькнул, качнулся и исчез… - Ну, что ж, приятель, очень мило. Они теплы и велики Деревья эти. Бионервы Обнажены их вопреки Коражующим браконьерам. И хлорофилловая кровь Шумит в разлапистых сосудах По направлению ветров Почти всегда, почти повсюду. Противоречия полны Корнями - в землю, кроной – в небо, Как будто соединены… И каждый листик, каждый стебель Стремится вспыхнуть и пропасть, - Да вот питается землёю… - Она одна имеет власть Над оболочкой временною. Раз время есть, то есть и смерть; Теченье жизни нереально; Вся эта наша круговерть – Смертельно жалящая рана… Несовершенство губит нас. Реальность выглядит иначе – Она всегда, она сейчас… – Я часом вас не озадачил? Реальность – это… В общем так - Она - покоя состоянье… А может мы и есть листва Ветвистой кроны мирозданья? - И также в осень наш уход, - Сухим листком в одно касанье… И вряд ли кто-нибудь поймёт, Что это просто наказанье. Деревья юга красоты По большей мере не имеют. Они корявы и просты И прежде времени стареют, И сохнут прямо на глазах От жажды скрюченные. Только У них есть души и глаза И так охота их потрогать, Тепло коры их ощутить, Тугие жилистые ветви… О, что за чудо просто быть И пить дожди, лучи и ветер, И жизнь для жизни отдавать Купаясь в светоизобилье; Не познавать и процветать… Увы, мы многое забыли. 15. Последний день, а завтра вновь В обратный путь, чрез те же двери… Не много времени дано На то, чтоб в это не поверить. Сияй горячий белый шар Под пыль потрескавшихся тропок, Под каждый вдох и каждый шаг, Под запах свежего укропа, Под слово доброе, под вкус Хмельного терпкого веселья… Последний день и грусть из уст И от разлуки нет спасенья. Гляжу – волнуются поля, Спешат взлохмаченные тучи Пролить дожди, начав с ноля - И это мой счастливый случай – В дорогу дождь… Как хорошо… Уж по стеклу плетутся струйки… И так охота нагишом Воздев к неведомому руки Бежать в дожде на край земли На три полёта отрываясь… И сердце капельку болит… И ночь без сна – не сплю, а маюсь… То вдруг привидятся быки Грустно мычащие. Навстречу Они идут мне. Не легки Шаги их… То людские речи Услышу я и ухом льну…, Да только нет, не разобраться… То вижу белую луну Клубком меж ног, а в пальцах пяльцы; И кто-то вяжет долгий сон, А сон обрывист и непрочен… Луна за солнцем колесом Из века в век, от ночи к ночи. А за окном всё шепчет дождь… Всё шепчет дождь свою шепталку И по характеру похож На бормотунью-гадалку… А что гадать? - до петуха Остался час и в путь дорогу… И шёпот начал утихать… Он утихает… - слава Богу! До встречи люди, звери, мир, Легко пролившаяся песня Пред тем, что будет впереди, Пред самым-самым неизвестным… И мчит меня автомобиль Меж красных маковых разливов Такой же красный, как они И как они нетерпеливый В своей энергии прожить, Набрать не медленную скорость Всё вдаль и вдаль, да вдоль межи На свет, на тайну и на голос. Вот мчит меня автомобиль Среди полей подобно птице. Смотрю в окно – в глазах рябит От проносящейся пшеницы. А позади, клубится пыль, Реальность с вымыслом, сплетая – …туман, да кони, да ковыль – …и снова пылью стала тайна… Грибочки домиков к реке, Забавный выводок гусиный, Чернец в помятом клобуке, Лоскутик неба ярко синий И снова пыль и далью даль… Как скоро время и жестоко. Не думал я, что календарь Закроет август свой до срока. Красно-червонный, долго ль нам С тобой не видеться – не знаю; Красно-червонная страна, Земля кубанская святая… Иль это было не со мной? Иль я отпить поторопился Глоток вина, полдённый зной И сном глубоким позабылся? Лишь скорый шаг, лишь быстрый взгляд, Пером подхваченные чувства И нараспев, про всё подряд, Глаза в глаза, - а значит устно. И перед сном под тишину, В просторной кухне за бокалом Я слово за слово тяну С хозяйкой дома в полнакала. Звучит протяжный разговор Живой, душевный, не бумажный Про тот же сад, про тот же двор… И мне подпырхивает даже Над лампой синий мотылёк, Как будто хочет объясниться… И две недели – как денёк, Что выпал мне тогда присниться И стал не смелою строкой, Неуловимым придыханьем, Волной разбившейся в покой, Звездой, что в тучах отдыхает. Я словно тайну приоткрыл И в простоте увидел вечность… А люди? – как они мудры! И как красив кубанский вечер – Ни комаров тебе, ни мух… Вуалью вечера прикрывшись Мне что-то шепчет, не пойму, Кудрявый дуб над рыжей крышей Просевшей хаты старика – Вон, у окна с котом судачит… И смех детей издалека, Что до сих пор гоняют мячик. Темнеет быстро. Гроздья звёзд Всё ярче, красочней и ближе. Глазами к небу я прирос Всё потому что чудо вижу. 16 Я вспоминаю, - мне сейчас Остались лишь воспоминанья, Как блики яркого луча, Кометный шлейф без окончанья… Я вспоминаю и хочу С тем миром воссоединенья И за словами не молчу Ключами тайными владея. Я вам открою эту дверь В рассвет воздушного пространства… О главном знаю я теперь, Что жизни смысл в постоянстве; Что мир природы, мир людей Не поддаётся измененьям И каждый час, и каждый день За взлётом следует паденье, За солнцем следует луна, Спешит за молодостью старость И точно те же имена, Что нам от пращуров достались, И так же требует земля Любви на мужество и верность, - В уравновешенных долях Не прорастёт несоразмерность. Расслабьтесь, люди… К чёрту блажь! Любите, люди! верьте, люди! – Когда над вами Божий Страж, Что ни кого не позабудет, Не проглядит и всем воздаст За разум ваш и осознанье… И жар огня в моих устах Не охладеет – Небо с нами!