Глава 1. Я третью неделю живу в Старом доме. Я провела в этом доме первые 5 лет своей жизни. Самые первые события, уготовленные жизнью, произошли здесь. Первое падение, первая ссадина, первые слёзы, первый смех. Самые первые и самые важные. Определяющие отношение на всю оставшуюся жизнь. Упала - поднимайся и шагай. Поцарапалась – обработай. А если душу..? Дом. Лес. Там, у входа в это святилище Природы, закалывали телят. Я, конечно, этого не видела. Только на берёзе висела шкура. Земля впитала кровь, ветер колышет чью-то смерть. Значит, земле тоже нужны чужие страдания. Как питание. Иначе бы кровь фонтанировала из земли, не уходила. Нет добра в чистом виде. В высоких концентрациях…может быть. По утрам в окно моей спальни смотрят яблоня, небо и солнце. В пасмурный день у яблони листья не нежно-зелёные, а изумрудные. Серое небо не портит картины. Природа - мудрая женщина. Даже когда она в дурном настроении, не позволяет грустить и плохо выглядеть своим детям. Яблоня серьёзно колыхает ветками. Значит, надо всего лишь накинуть на плечи кофту, прежде чем выйти на улицу. День есть день. Меняются только краски. Мне пришлось выбраться из городской суеты, потому что меня впервые за 4 года после трагедии стали мучить кошмары. Мне не снился ОН. Ни таким, каким он был всегда, ни таким, каким я видела его в последний день. Когда он, выходя, улыбнулся своей детской улыбкой - широко, приоткрыв рот чуть-чуть больше, чем положено. …мне снился Белый Кот. С чёрными пятнами на розовом носу. Ну и что? Кот. Подумаешь, кошмар. Но этот Кот говорил. И голос звучал как голос милого. Я поднялась с постели, когда было уже 12. Белый Кот только что ушёл. И именно поэтому я ещё отчётливо помню всё, что мне приснилось. Он толкает белой лапой дверь. Дверь поддаётся. Зайдя в комнату, он ещё несколько секунд смотрит на меня спящую, затем прыгает на постель. От прыжка я просыпаюсь. Что он хочет сделать? Поцарапать? Укусить? Говорит одно слово. Только одно слово. Каждый раз. Так было до этой ночи. Сегодня он не прыгнул. А сел в кресло. Завернул лапки в пушистый хвост. Опустил мордочку вниз. Я делала вид, что сплю. Наблюдала. Мне было страшно. Тишина во сне почему-то особенно страшна. Ну, вот он поднял белую головку… - Доброй ночи. - Доброй. Ты принёс дурную весть? - Нет. Этим занимаются чёрные коты. - Но у тебя чёрные пятнышки на носике… - Это потому что НЕдурные вести не всегда приятны. - Значит, разговор будет неприятным для меня. - Как знать. - Ты уходишь? - Ухожу. Мне пора. - А ты вернёшься? - Вернусь. Я прихожу 9 раз. - А потом? Слышишь!!! А потом?!! Кончик белого хвоста коснулся двери. Я открыла глаза. Сначала в потолок - потом в окно. Яблоня привычно колыхала ветками. Беседовала о чём-то приятном. Белого Кота нет. И для меня это самое главное. Одевшись, я вышла во двор. Деревенская жизнь тоже суетлива. Но по-другому. Для нас, городских жителей, суету составляют бесконечные звонки, шум автомобилей и крик людей. А, между прочем, в городе тоже летают пчёлы… Но кто обращает внимание на суету пчёл СРЕДИ ТАКОГО ШУМА? Оказавшись в зелёном царстве, вливаешься в другой ритм. У пчёл, у ручья-свои дела. Ты наблюдаешь, но не участвуешь. И именно поэтому ВНЕ ГОРОДА так спокойно. Итак, кот сказал, что он приходит 9 раз? Сон снился уже 6 раз. Сегодня был шестой. Первый сон - он сказал «ты». Он, последний день, Гилта, Старый дом. И вот сегодня кот заговорил. По крайней мере, ничего дурного мне он сообщать не собирается. Спасибо за то, что предупредил. Если мне что-то и сообщат, то это будет касаться прошлого. Когда кот крикнул во сне «Старый дом», я поняла, что нужно ехать к тётке в деревню. Взяла отпуск. И вот я тут - в глуши деревенской. Сижу на бревне. Стыдно в 26 думать о снах. Но эти сны касались моего здоровья и счастья. Надо было жить. А я четвёртый год не могу отпустить. Любовь. Обиду. Боль. Ревность. Любовь - к Сергею. Обиду - к его уходу в вечность. Боль и ревность – к милому и Гилте. Гилта когда-то была, а я случилась в жизни Сергея позже. Но мне всегда казалось, что в постель надо положить третью подушку, а на стол поставить дополнительный прибор. Настоящего имени этой девушки я так и не узнала. Два года после…и она отчалила следом за Сергеем. ЗАГС – это государственное звено, но Небо-то, Небо навсегда. Вот их и не стали разлучать. Я это чувствовала и злилась. От бессилия. Не уходит. Но уходит. Мой. А не мой. Третья подушка, дополнительный прибор. Так и жили. В душе мужчины всегда чувствуется душа женщины. А у меня обострённое чувство. Таким, как я, вообще, невыносимо больно жить. Уныние-это грех. И вот сейчас Господь заслал белого кота. Тварь, но Божья ведь тварь. Неважно, в каком виде работать Ангелом… Открылась калитка. Вошла тётя. Махнула рукой и улыбнулась. Когда она вот так махала рукой, мне становилось легко. Потому что она это делала легко. А улыбка у моей тёти…как у ребёнка. Широкая, рот приоткрыт чуть больше… - Солнышко, ты проснулась!!!! А я к соседке бегала. Как спала? - Хорошо, спасибо. Вам помочь? Я нужна? - Да что ты! Отдыхай, отдыхай! Я пойду, пирожками займусь. Ну понятно. Кухня-святое место. Там место только одному. - Катя? - Да. - Тебе…больше не снятся..? - Нет,- соврала я,- всё хорошо. Улыбка получилась натянутая через не хочу, а потому неестественная. Лучше бы никакой не было. Игра иногда выдаёт лучше, чем её отсутствие. Глава 2. Я пошла через картофельное поле к лесу. Лес пел свои страшные песни. Гудел. Захотелось спрятаться. Бросив кофту на землю, я села под деревом. Здесь было спокойнее. Если не бросать взгляд на шкуру. Та, что трепещет под ветром. Но в ту сторону я старалась не смотреть. Смерть всегда одна. И может напоминать только о смерти. Возможно, братья-бычки тоже стараются не смотреть, когда на выступе у огорода жуют травку. Люди вспоминают о смерти людей. И о смерти тех, кого любили. Но воспоминания о смерти людей всегда ярче. И причиняют гораздо большие мучения. До смерти Сергея я не знала, что такое смерть. Слышала её за стеной, у соседей. Видела мёртвую девушку на дороге, но не знала. Когда услышала «папа, дыши, дыши, дыши, слышишь, дыши, дыши», закрыла уши и закричала. Это было неприлично. Но мне было 14. Возможно, кричащая девушка услышала. Возможно, восприняла как сострадание. На самом деле мне было страшно. Как можно так не держать себя в руках? Энергия смерти ощущается даже через железобетонную стену. А тут ещё и такой крик… Сейчас мне стыдно. Но это сейчас, 12 лет спустя. Мёртвая на дороге. Увидев картину смерти через окно автобуса, я подскочила на месте и ахнула. Это было вполне нормальной реакцией. Но потом…куда она торопилась? В институт? На работу? К любимому? Вряд ли всё это вместе стоит того, чтобы перебежать 4-полосную дорогу в неположенном месте. Для меня любовь и смерть стали нечто одним. Наверное, энергии… В 21 я полюбила. В 21 душа вполне окрепла. Ещё в 14 можно смеяться и говорить, что всё пройдёт. Смеяться над стихами. В 21 уже не пройдёт. Мной в 21 смех над любовью воспринимался как глупость человеческая. Человеческая и взрослая. Потому что смеялись в основном люди в возрасте. Не знаю. Наверное, с высоты 50-ти лет любовь выглядит совсем крохотной. Ляписто. Что-то такое непонятное. Невнятное. Сергею 22 года. Он любил и его любили. Шекспировский сюжет. Ну на половину шекспировский. Она была его первой любовью. Сергей - её. Оба дети. Первой и небесной. Значит, навсегда. Их кружила жизнь по всему миру. Он делал всё, что захочется. Она жила спокойно. Мудро. Душу получить труднее. Но если получил, то это навсегда. Она это поняла и жила спокойно. Значит, так очень хочется тому, кто пишет Земной сценарий. Я случилась в тот момент, когда Серёжа немного устал. Любовь его устала. Спасибо, конечно, что именно мне выпала роль. Гилта затерялась. Она никогда не сидела на месте. Руки всегда заняты делом, голова -мыслями, душа - чувствами. Может быть, когда он говорил, что я ему нужна, она гуляла под ручку с китайцем, например. В Китае. Мой выход. Спектакль длился 1 год. А затем… Затем вернулась Гилта. В его жизнь. Любовь отдохнула… Третья подушка, третий столовый прибор… «Катя, не рви на себе волосы…» Но Катя не слушалась. Катю сжигали ревность и любовь. Всё это выливалось в песню «ыыыы». Песня исполнялась в ванной комнате. Под сопровождение водяного оркестра. И я доигралась. Нельзя так гневить Бога. Сергей был рядом, Сергей…лю…Ведь мы были счастливы. Серёжи не стало. Гилты не стало через 2 года. Ушла следом. Молодые. Юные. Вот тогда я почувствовала и узнала смерть. Она не оставила мне выбора кроме как…закричать. Поднять голову в потолок и завыть. Хотя может и не в потолок, а в небо. Страдания обычно хочется донести не до людей. Мне рассказывали, что когда Гилта в последний день своей жизни выходила из дома, она улыбнулась мужу…спокойно. Такие улыбки бывают у уставших. И счастливых. Наверное, она тоже была счастлива… Ну, подумаешь…третий прибор, третья подушка. Но уже прошло 3, 5 года, а четыре самые главные составляющие моей жизни не разрушаются временем. И вот. Белый Кот. С чёрными пятнами на розовом носу. Я поднялась с земли и побежала к калитке. Чтобы не сойти с ума. Ещё любовь…но боль, но ревность, но обида. Глава 3. Ночью я ещё долго смотрела, как яблоня отбрасывает тени. Иногда невозможно было понять: это ветка или её тень? В три часа ночи пошёл дождь. Капли громко барабанили по поддоннику. Стучались в окно. Может быть, просились ко мне. Сон не шёл. И не было Кота. Я подумала о том, что, несмотря на испытываемый мною страх, я рада его слышать. Голос. Голос Сергея. В 4 меня увели. Не спала, не спала…а тут…провалилась. Я открываю глаза. Мне тяжело дышать. На груди сидит Кот. - Здравствуй. - Здорово! А ты мог бы с меня слезть?! - Извини. Я не хотел причинить тебе боль. - Ничего. - Почему так долго не спала? - Не знаю. Я давно плохо сплю. И не сплю вообще. - Четвёртый год? Больно? - Терпимо. Ну? Что хочешь мне сказать? Подожди! Я спрошу! Почему ты отправил меня в Старый дом? - Чтобы ты посмотрела на пчёл. - Не поняла…Стой! Куда ты пошёл? Почему ты уходишь, когда я говорю с тобой? Кот просунул белую мордочку в дверь и сказал: «Посмотришь на пчёл - и я приду». Пчёлы не причём. Надо всего лишь постараться прожить день без боли. И он придёт. О чём-то скажет. Объяснит. Весь следующий день я помогала тёте по хозяйству, гуляла в лесу и…ждала ночи. Ночь пришла. Время-это единственное, что не заставляет нас ждать. … - С ним всё в порядке. - Он с ней? - Да. - Он счастлив? - Да. Очень. Только… - Что? - Он не хочет, чтобы ты страдала. - И поэтому ты здесь? Кот покачал головой. -А Гилта знает? -Знает. Только там она не Гилта. И это она посоветовала. Она видела, как он страдает из-за того, что страдаешь ты. Я заплакала. -За что? -Для того, чтобы ты ТАК научилась любить. -Мало того, что он с самого начала был для другой женщины, так он даже там успокоиться не может и страдает! Из-за того, что страдаю я! Ваши жестокость и равнодушие были бы мне лучшими помощниками сейчас! -Тшшш…кричать не нужно. Он был счастлив с тобой. И ты не права. -Чего ты хочешь? -Твоего покоя. Я пришёл сообщить, что Сергей тебе никогда не принадлежал, не принадлежит и в будущем… -А в будущем…да их ещё в пелёнках обвенчали. И ты не прав…я была последней, кого он поцеловал, прежде чем выйти из дома… -Да обвенчали. И ты помогла поверить всем, что Небо венчает, не позволяя разлучать. - Что мне нужно сделать? -Перестать грустить. Перестать болеть. Вспоминай те моменты, которые приносили радость. У вас их было немало. Позволь ему там быть счастливым. Ведь он не обманывал тебя. И он остался с тобой даже тогда, когда она появилась снова. Ты так погрузилась в собственную боль, что забыла о том, что Бог хочет, чтобы ты жила. Кот говорил. Голос Сергея. Мне хотелось кричать. - Но…можно приглушить боль. Можно…забыть обиду и вспомнить его улыбку, но… - Любовь. Я понимаю. Но тебе не запрещают любить. Тем более, она дарила ему радость. Сохрани её…в его улыбке. Детской, да? Кот улыбнулся. -…или. Кхм…его манера тебе приказывать. Совсем не обидно было, правда? Правда. Это говорилась как ребёнку, которого пытаются защитить. И это не причиняло боль. - А ваши поездки. Как он катался на лыжах. …в аппаратной закрутилась плёнка прошлых лет . Сотни образов. Мы были вместе год. Но в эти 356 дней вместилось столько. Каждое слово, каждый жест, каждая улыбка…золотая пыль. Моя душа, оказывается, всё это время была в золотой крошке, а я этого не замечала. И вот белый кот с чёрными пятнами на розовом носу. Заметил моё умиротворение и поспешил уйти. - И да…перестань нервничать - ты в ближайшем будущем станешь мамой. Тебе нельзя. Я не должен был этого говорить. - Ого. И кто же мне в этом поможет? - Мне…нельзя. Тебе говорить, нельзя мне. - Кот!!! - Что? Я Серж. Меня так зовут. - Как…спасибо. Тогда я видела его в последний раз. Восьмой. Видимо, в девятом не было необходимости. Крепко спала всю ночь. Кот сидел ещё какое-то время рядом, а потом ушёл. В голове вертелась мысль, что этот Серж неплохо выглядит. Как кот. Белая шёрстка. И даже эти чёрные пятнышки на носу выглядят пикантно. Разбивает сердца, наверное, Там он тот ещё ловелас. Увлечённость всегда притягивает… Буду мамой…хорошая новость. Буду двигаться медленно. Люди, которые быстро ходят, резко поворачиваются, громко говорят – люди с больной душой. А я подлечу…устану. И успокоюсь. … Я помогла тётушке навести порядок в доме, и засобиралась в город. В моей душе что-то тихо мурлыкало…наверное, это ЛЮБОВЬ. Сергей был во мне. Наша любовь во мне. Но ведь ему ТАМ тоже надо жить… Веремеева Александра (псевдоним АлександраД)