Слова налиты.
http://www.my-works.org/text_28449.html
На кухне при свете вечерне нескучно
гляжу и всё вижу, круги за окном:
там Данте рисует, собрат мой и друже,
я тоже художник, зело с огоньком.
Я полутона не приемлю: и голубь,
и ангел спустившийся, все голубы,
ах, фосфоресцируй же, милый, ты молод,
кудрявый летун золочёной трубы.
Я так привлекателен, пользуюсь спросом,
за первым – второй, следом третий спешит,
я, словно пропитан насквозь купоросом,
сплошной изомлевший в окошко флюид.
Открою Вам форточку, вот уже ножка
седьмая, надеюсь, что вместе с восьмой.
При чём здесь младенцы? Внизу неотложка!
Пора паковать голубой бред тесьмой.
Откуда во мне вдруг решительность, смелость?
Я «я», как проказника, ткнул наконец,
а он вдруг в истерику бабью: «хотелось!», -
и по лбу меня чем-то шлёпнул, шельмец!
Я шибко качнулся, приятного мало,
когда в пятнах весь от такого дерьма,
волшебной поллитрой остаток запала
подправил, и в мир возвратилась сурьма.
Мне грезилась зелень и с росписью чеки,
раскосые павы, шипение волн
и милые люди, прикрывшие веки,
гавайскою смесью – обычный мой корм.
Но вдруг я заметил – на лацкане клякса, -
и цвета лишился, пополз словно тень!
То дьявол души захотел, а не мяса,
он ждал этой сделки весь суетный день!
У веры нет срока, хоть выжги глазелки,
моё ниглеже возбуждает не то.
Я в морду лица зверя, вперив гляделки,
как в зеркало мордой уткнулся в ничто:
«Я Зверь, я ужасен! Во мне зла начала!
Меня искажали гримасы добра!
Я буду клыкаст!» - и шерсть отрастала.
О, Господи, я превращался в бобра!
И вот я теряю всё, чем не владею,
с кинжалом ищу по округе врага,
мохнатая лапа! И я не робею,
отрежу, о, Боже! Моя же рука!
Но что это? Ёкнуло! Надо же, сердце!
От переизбытка явившихся сил
я истово начал молиться и греться,
пока сатана меня нежно тушил.
Читаю молитву, язык напрягаю,
чем камень Сизифа, слова тяжелей!
То, что порождаю, меня и стегает,
я грешен всё чаще, прошу: не жалей!
Уже я в последней и фразе, и фазе
упал, обессилив, и также лежу.
Прощенья не будет, но завтра в экстазе
про эту свободу я вновь расскажу.
Теперь же утихну. О, фаловый вечер!
Ласкай же, ласкай, голубую волну.
Очистился мой организм, безупречен,
а завтра опять я впущу сатану.