под флагом «Весёлый Роджер»
Тех мокрых дней не вычерпать колодец,
Хоть памяти ведро скребёт по дну.
По всем морям прошёлся флотоводец,
Чтоб в кружке рома с «мухой» утонуть.
Не удержался, бухнулся у стойки,
За ним - бутыль и… вдребезги стекло…
Тут старый шкипер выдохнул, растроган:
«Оно бывает!.. якорь под весло!..»
В ответ – молчанье… «Ну, так за героя?!..»
Опять молчанье… Каждый - о своём…
Пришли-ушли… Весь день - пчелиным роем…
...и лился ром заправленный огнём.
А было время верфей… «Муравейник»
В недельный срок сколачивал суда…
Со стапелей, всё больше в понедельник,
Ловила их солёная вода.
И в тот же день, в молочные туманы,
За милей миля шли они туда,
Где набивали трюмы и карманы
Акульи люди, грабя города.
Нет, наш герой пиратством «не испачкан»;
В сраженьях с ним он ловок и упрям
И все бои заканчивал удачно,
Когда делился, скажем, пополам.
Без лязга шпаг, мушкетов и картечи,
Он залезал на стены крепостей,
Кричал в надрыв отравленные речи
И призывал встречать его людей,
Как миротворцев. Подняты знамёна,
Готовы пушки ядра проглотить…
И вскорости победой опьянённый,
Он произносит: «К вечеру – казнить!..»
Он был хитёр и в море и на суше,
Кидая кости, верил – «повезёт»
И окрыляясь с каждой новой кружкой,
Рычал сквозь зубы: «Шкипер, разворот!..»
В шторма нередко бился о рангоут, -
Всё тело в шрамах: руки, голова…
«О, тысяча чертей!.. Корвет – «Ангола»!..
Готовь мортиры! Ядра подавай!..»
Но как-то вдруг сменилась королева…
А капитан? Так он не ко двору;
Он подхватил в Испании холеру,
Залез в долги и… вылетел в дыру.
С тех пор он пил всё чаще и всё горше;
Друзья плевались: «Так его растак!..»,
Но со стола сгребали корки-крошки,
Чтоб не подох и дожил до утра.
Но у судьбы на то иные виды.
Довольно грязи через «не могу»!
И рухнул гений, корчась от обиды
За океан оставленный врагу.