* * * Твой соловьиный смех и легкая походка Подобны звонам лир в заоблачном краю, И в облике твоем, то дерзостном, то кротком, Неугасимый свет я сердцем узнаю, И в таянии уст, растопленных устами, В сиянии очей таинственно тону, Как тает мотылек, дотла влюбленный в пламя, Как тонет мореход, влюбленный в глубину, Как издревле жрецы святой огонь хранили, Я жар твоей души в душе моей храню, Что испепелена в божественном горниле, Воскрешена клинком, разящим сквозь броню. Стихотворение Дмитрия Мартынова, литературного героя из незаконченного романа Дмитрия Венцимерова «Песнь осени» Мой пункт рождения – Москва. Я в зоне «Д», считайте – дома. Я – музыкант. Их целых два, Консерваторских два диплома. Но чем заквашена судьба? Какая бродит в ней настойка? Журфак скрепляет, как скоба. Во мне журфаковского столько! Иной пять курсов отсидев, Не столько получил от вуза, Как я, подслушав, подглядев Еще с тех дней, как Томы пузо Меня скрывало от людей. Я вместе с ней учил немецкий... Потом явился в зону «Д» -- Сюжет студенческий, советский: Я ей учиться помогал. Отец Семен стирал пеленки. Я их к отличным подвигал Оценкам: стыдно при ребенке Учиться меньше, чем на «пять» -- Дают к стипендии прибавку... Я начал папе помогать, Когда еще пешком под лавку Не наклоняясь проходил. Он расшифровывал кассеты, Я – тонким пальчиком давил На кнопки «Репортера»... Вдеты В судьбу те долгие часы. Гордился: я при важном деле. -- Пуск!... Стоп!... – Поставьте на весы И оцените, как сумели Без воспитательных причуд Во мне сформировать усердье, Втянуть в их журналистский труд... Позднее, помогая Сене, Уже на расшифровке я Сосредоточенно трудился. Корреспондентская семья... Я в классе предками гордился – Едва омыслю, потрясать Вмиг начинает их метода: Я помогаю им писать! Я все активней год от года Роль рецензента на себя Беру и правщика творений. Мои претензии терпя, Что я – литературный гений И понимаю лучше них, Как следует писать статейки... Еще и в мире лучших книг Сориентирован в семейке... «Белеет парус...» мы с отцом Анализируем детально... Кто где еще когда с мальцом Так занимался капитально Поэзией? Урок мне впрок – И я стихи пишу поныне... Потом -- английского урок... -- Теперь – урок по самбо, сыне! – Я вспоминаю до сих пор Стихи из книжечки по English. Калейдоскоп сует не стер Две строчки. Четко помню их лишь: Look, baby, loоk: This is a book… Итог: статейки я пишу Сегодня только на английском. Испанский тоже заношу В актив отца: сдавался с писком Нам с ним Сервантеса язык... А самбо, коим овладел он, Как основательный мужик, Могучий и умом и телом, Мной не забыто -- и теперь Американским бизнесменам Я в самбо открываю дверь... А чем еще с отцом Семеном Мы занимались, в чем журфак Свои оставил отпечатки -- К судьбе моей серьезный шаг, К работе, где гипноз в зачатке... Гипнотизер был папин друг На факультете – Медведовский. Гипнозом папа мой не вдруг, Но овладел, ну, а с отцовской Подачи стал входить и я В психологические тайны – И психология – моя Профессия сейчас... Случайны Едва ль те факты, что привел Я в подтверждение идеи, Что я и сам журфак прошел, Однажды подтвердив на деле: И я по радио вещал. Собкорил я в Новосибирске От «Голоса России». Стал Сам профи. Мне поныне близки Корреспондентские дела – И я пишу статьи для сайта. Жизнь в зрелые года вошла. Она бывает полосата, Но есть во мне потенциал, Журфаком переданный в генах, Что ни аврал и ни обвал Не устрашат в житейских сценах… О журналистике... Она Весьма тяжелая работа. Со стороны едва ль видна Вся тяжесть... Молодым охота Себя воздвигнуть на экран, Звучать по радио часами... Меня благословил декан Засурский, пожелавший маме, Придя в общагу в Новый год, Здоровья, творческих успехов, В чем и моей судьбы заход. Я из собкоровского цеха в Другие цехи перешел... Корреспондент всегда в работе. Как ты прямой эфир провел? Что завтра выдать? – Ты в заботе На зорьке, вечером, и днем, И даже ночью нет покоя. В бреду мы микрофон суем Под нос врачу – разок такое У заболевшего отца Случилось... Творческие муки И поиск нужного словца... Здесь помогают все науки, Включая музыку... Итог, Точнее – из посылок вывод: Когда благословляет Бог, В профессию есть вход, а выход – Он – в поступленье на журфак... Но надо все надежно взвесить Пред тем, как сделать этот шаг -- На год, на три, на пять, на десять, На всю оставшуюся жизнь Вы погрузитесь в это пекло. Освободиться и не тщись. Я вас, чтоб душенька не слепла, Хочу предупредить сейчас. Я это все изведал лично – Работал, не смыкая глаз. Еще: профессия вторична: Другие что-то совершат, А вам – писать, снимать об этом. Поймешь однажды – и не рад. Как быть – нельзя помочь советом. Одно скажу: такую жизнь Мои родители любили. Ты, если можешь, воздержись. Пока есть выбор «или-или», Пойди, к примеру, в доктора, Стань стряпчим или бизнесменом... Играла прежде детвора В танкисты, летчики... По ценам Те роли нынче у нуля, Хотя по сути так же ярки. Я дам подсказку. Вуаля: Идите детки в олигархи. Но, если поцелует Бог Вас в темечко и скажет: -- Надо! – Вас ждет журфаковский порог – И журналистская отрадой Одарит хлопотная жизнь... Что ж, дай тогда, судьба, удачи, Жар-птица, в небе покажись – И не сумеешь жить иначе...