Mэри Бейдерман...Вот сейчас прочитали это имя бывшие иммигранты-вэлферщики - и у многих потеплело на сердце. Две тысячи дел выиграла Мэри в судах в в интересах тех. кто учится, не сразу нашел работу, у кого сложные семейные обстоятельства...Пожилую эту спокойную женщину ее подопечные просто боготворят, а бюрократам за те годы, что Мэри выполняла обязанности социального работника Нью-Йоркского («русского») ASA-колледжа, она попортила крови порядком... А ведь все могло сложиться и иначе. Будь ее американские родственники в моральном отношении поорядочнее, ей, может быть и не пришлось бы заниматься этим рутинным и хлопотным делом. Жила бы себе поживала на бабушкино наследство - и не тужила бы. Бабушка Мэри в тридцатом эмигрировала в Америку вместе с тремя из двенадцати своих детей. Намечалось. что вскоре остальные последуют за ними, но в 1931 году опустился "железный занавес". Свободный выезд зо границу стал невозможен. и разные судьбы выпали на долю американсккой и советской ветвей некогда большой семьи. Как жили люди в Советском Союзе никому рассказывать не надо: воевали. погибали в лагерях, немецких и своих, голодали-бедовали, отдавали лучшее детям, учили их в лучших вузах... В «стране безграничных возможностей» дядя нашей Мэри, сын бабушки, нашел нехитрый, но, как оказалось, верный способ разблгатеть. Он трижды... выдавал замуж свою маму, овдовевшую еще в гражданскую войну. Критерий выбора женихов у дяди был простой: претендент на руку и сердце мамы должен быть побогаче, постарее и не иметь наследников. Вот так бабушка Мэри стала последовательно наследницей трех солидных состояний, превратившись в богатую даму. Когда пришел ее черед покинуть грешную землю - а случилось это в 1942 году, в разгар войны - призвала к себе сына: - Юлиус. даю тебе наказ, разыщи их...Я оставля. тебе деньги и на их долю... - Дядя разыскал нас в Киеве через два года после войны. Мы получили от него посылку с продуктами, одеждой. Чтобы заплатить за нее пошлину, пришлось занимать деньги. Мы написали ему письмо с просьбой, чтобы он, если будет вновь отправлять нам посылку, сам оплачивал за нее и пошлину. он так впоследствии и делал. нельзя сказать, что он присылал нам посылки часто. Но было приятно сознавать, родственники помнят, заботятся помогают. В 1966 году уже глубоко пожилым человеком он впервые приехал в Киев. Привез нам три тысячи долларов. Он сказал что за год на нашу долю бабушкиного наследства одних процентов набегает шесть тысяч долларов. часть этих денег он использовал на свою поездку и на подарки, а часть привез нам наличными.Он не назвал точную сумму. но сказал, что тех денег, которые он хранит для нас на своем банковском счете, хватит, чтобы не только мы, но и лети. и внуки наши безбедно жили в Америке. поскольку в те годы советских людей за валюту просто сажали. дядя сам покупал для нас в киевском "Каштане" ковры, телевизоры. холодильники... Шли годы.Дядя еще несколько раз приезжал к нам с деньгами. А потом постепенно стал впадать в старческий маразм, забыв о своем долге перед родственниками. А его дочь, моя двоюродная сестра - мультимиллионерша, вообще не считает нужным отделить нам нашу долю наследства.По прикидкам на нашу долю причиталось бы порядка полумиллиона долларов. Но никаких документов на наследство у нас нет и доказать ничего невозможно. Что ж, Бог ей судья... Америка, страна контрастов. Контрастов, которые порой причудливо расцвечивают судьбу человека.От полумиллионного наследства до рутинных процессов из-за копеечного вэлфера, способного. однако, спасти человек, выстроить еще одну благополучную судьбу - все это ее, Мэри Бейдерман, жизнь. Американские бюрократы-крючкотворы изощряются в сооружении всевозможных барьеров и рогаток на пути иммигрантов к государственному пособию. Но они и не догадываются, какие барьеры и рогатки сооружали советские власти перед человеком, желающим выехать в свободный мир. в особенности, если этот человек, как это было , в частности. с мужем Мэри. подписал в свое время некую бумажку, торжественно именуемую "допуск". Михаил Бейдерман работал в авиаконструкторсом бюро Антонова начальником отдела вычислительной техники и считался режимным, то есть. невыездным. И когда пришел вызов на сына, куда Мэри с Михаилом тоже были вписаны, они решили, что сын поедет один. "Режимность" отца могла помешать выезду и Бейдермана-младшего. Мэри тем временем затеяла в квартире большой и дорогостоящий ремонт с заменой сантехники, кафеля, паркета. И вот, когда ремонт уже был закончен, а сын, пройдя все инстанции, получил разрешеие в ОВИР"е и готовился к отъезду, в голове у Мэри сложился сложный, основанный на точном психологическом расчете и на расчете времени план самоосвобождения от коммунистического режима для нее и Михаила. Решение о выезде принимала инстанция городского уровня. Мэри отправилась на прием в министерство внутренних дел Украины, где попросила поднять из архива их семейное выездное дело, с вызовом. которым они с мужем не воспользовались. - Сын наш уехал, а мы с мужем старики, пенсионеры: мне 55, мужу 60 -что нам здесь одним делать. Разрешите восстановить наш вызов. А мы, когда уедем. оставим хорошую, только что отремонтированную квартиру. Все будут в выигрыше. В министерстве снизошли к жалобам и аргументам Мэри. И приказали нижестоящей - городской - инстанции восстановить, говоря по-американски, кейс Бейдерманов. Городской инстанции осталось лишь взять под козырек.Так оправдалась первая часть психологического расчета Мэри. Вторая часть основывалась на том, что на период отпусков высшего начальства у руля антоновской фирмы находился порядочный человек, доброжелательно относившийся к Михаилу Бейдерману. На поступивший из ОВИР"а запрос он ответил, что Бейдерман с секретными документами не работал и фирма не имеет возражений против выезда последнего за рубеж. После чего ОВИР без особых проволочек оформил выездные документы и уже через полгода Мэри и Михаил были в Америке. - Подобно другим иммигрантам мы пошли через стрессы и унижения первого периода,- рвссказывает Мэри.-Кому. как не мне, имеющей и личный опыт и профессиональную подготовку, помогать иммигрантам-велферщикам? Законы Америки предусматривают различные формы оказания такой помощи. главная проблема в психологии чиновников , чаще всего - самого низшего уровня, которые рассуждают примерно так:"Мы прожили в этой стране всю жизнь - и нам никто ничего не давал. А они только появились - и вот вам, получите: и фудстемпы. и вэлфер, и медикейд, и гранты на учебу, и 8 программу. Ну уж нет, мы эти законы подкорректируем!" И корректируют. Скрывают от иммигрантов контрольные цифры допустимого заработка, при котором сохраняются государственные бенефиты, подсовывают на подпись бумаги, в которых написано, что иммигрант отказывается от бенефитов, умышленно затягивают на долгие месяцы рассмотрение дел, умышленно теряют документы, неправильно записывают фамилии, а виноватых не найдешь.Мне рассказал один знакомый. что его кейсворкер в вэлфер-оффисе закрыла ему кейс ... на время своего отпуска. Верно однакко и то, что и федеральные власти, и власти штата, и мэр Джулиани своей целью видят ликвидацию вэлферщиков, как класса.Это, может быть. отчасти и верно, пока такая политика направлена на потомственных вэлферщиков - иждивенцев государства. Мне вспоминается первый мой приезд в Америку на стажировку в штат Арканзас, где нынешний президент был губернатором.Американцы, с которыми довелось тогда разговаривать о высоком уровне безработицы, говорили, что хроническим вэлферщикам работать просто невыгодно. Например, если на мойке посуды они могли заработать восемьсот долларов, то по вэлфэру получали тысячу. - Да, ситуация на вэлфере ужесточается,- подтверждает Мэри Бейдерман.- Когда-то мне удавалось отвоевывать для вэлферщиков все бенефиты, включая деньги. Сегодня я считаю удачей, когда удается отстоять хотя бы фудстемпы (талоны на питание) и медикейд (государственную медицинскую страховку). Но и это для многих - спасительно. Словом, воистину вэлферщикам необыкновенно повезло: у них есть Мэри - маленькая скромная женщина с характером неустрашимого и бескомпромиссного бойца, к тому же свободно ориентирующаяся во всем американском юридическом крючкотворстве. В ней диалектически сочетаются сострадание к людям и профессионализм, а также своеобразный соревновательный азарт, побуждающий опережать, выигрывать, побеждать.Этими своими качествами Мэри напоминает мне адвоката Перри Мэйсона из романов американского писателя-детективщика Гарднера.Разница, однако, в том, что Перри писателем вымышлен, а Мэри в высшей степени реальна, в чем тысячи раз убеждались кейсворкеры чиновники-делопризводители) и судьи, вынужденные с этой реальностью считаться и под ее воздействием принимать решения в пользу вэлферщиков. Аналитический рассказ о том, что именно предпринимает Мэри в тех или других случаях потянул бы на добрую диссертацию о всевозможных нарушениях американского законодательства людьми, которые верными стражами вот этого самого законодательства быть обязаны. К сожалению, систему ее работы, столь полезной для вэлферщиков и столь неприятной отдельным безответственным чиновникая я раскрывать не вправе. Скажу одно: система, при всей ее простоте, работает очень эффективно. Один пример все-таки приведу. Жили-были муж и жена, студенты ASA – колледжа, вэлферщики, то есть, получатели государственгой помощи. Однажды мужу повезло: устроился на работу и получил за месяц шестсот долларов. Не бог весть как велика сумма, да и не было уверенности, что работа надолго -- вот и промедлили с информированием вэлферной службы о заработке. А эта служба не дремала - сняла наших героев с велфера. Причем, сделала это не ко времени: муж к этому моменту был уже нее только безработным, но и нетрудоспособным - ногу сломал. Семья оказалась в безвыходном положении.Обращались к сенатору, обратились в суд. Суд постановил возвратить этой не имеющей доходов семье бенефиты. Причем решение суда было выдано истцам на руки, а это означает, что оно должно быть исполнено в течение десяти дней. Но чиновник по фамилии Беннет из велфер-офиса решил, что вправе устанавливать свои законы и не возобновил кейс (дело). Издевательство над законом и над людьми продолжалось долгих пять месяцев. Вы спросите: а что же Мэри, почему она так долго оставляла людей без помощи? Увы, в это время она не могла им помочь:находилась на лечении после серьезнейших повреждений. полученных в дорожной аварии. Но когда она возвратилась к делам, Беннету вскоре не поздоровилось. Поначалу он упорно отказывался признать решение предыдущего суда, не открывал кейс.Интересно, что адвокат по вэлферным делам, к которому обращались обездоленные студенты, не решился воевать с вэлфер-оффисом, порекомендовал пострадавшим заново обратиться с прошением о назначении бенефитов. Мэри скрупулезно собрала необходимые документы и повторно обратилась в суд. На суде представитель вэлфер-оффиса пытался юлить, обманывал суд. говоря, что вызвали его напрасно, кейс этой семье открыт, и нет никаких оснований для судебного процесса. Но суду были предъявлены регулярно запрашиваемые семьей справки из кэш-кассы, в которых стояло "нет бенефитов". Суд постановил немедленно восстановить все бенефиты пострадавшей семье за все предыдущие пять месяцев. На этом, однако, издевательства не прекратились: когда студентка пошла в кэш-кассу за пособием, вяснилось, что пособие им возвратили не за пять прошедших месяцев. а только за три. Уставшие от нервотрепки люди были рады уже и этому и не хотели начинать борьбу заново. Но не такова Мэри. Она вновь включилась в борьбу и не прекратила ее до тех пор, пока все бенеефиты не были возвращены. Ее победам в борьбе за народное дело помогает то, что она до тонкостей знает все юридические процедуры, которые должны быть соблюдены в случае закрытия кейсов и ловит чиновников, лишающих ее подопечных вэлфера, на мельчайших нарушениях буквы закона. И когда суду предъявляются неоспоримые доказательства того, что закон был нарушен, постановлеение о восстановлении бенефитов следует незамедлительно. Интересно,как она "дошла до жизни такой", как вышла на эту невероятно трудную и сложную профессиональную стезю, где уже в весьма зрелом возрасте, обрела второе дыхание, обрела истинное призвание, признательность тысяч людей. На Украине она была патентоведом. Ее прежняя работа сродни нынешней. Точно так же приходилось изучать тонкости законодательных актов, причем, не одной, а пяти стран, постоянно работать с документами. Ну, и защищать интересы тех странных, в большинстве своем нищих, людей, в чьих головах рождались светлые идеи. Могу предположить, что многие ее прежние клиенты стали ее клиентами и здесь... В ASA -- колледже несколько лет назад возникла неожиданная и весьма обременительная проблема. Учителям стало невозможно работать: студенты. в значительной части - вэлферщики, без конца обращались к учителям за помощью в оформлении вэлферных, фудстемпных, медикейдных документов. Руководитель института Алекс Щегал решил разрубить гордиев узел и пригласил к сотрудничеству Мэри Бейдерман. Всего за три месяца "завалы были расчищены" и с тех пор студенты и сотрудники решают свои правовые проблемы с помощью Мэри. Ее отсутствие, вызванное аварией. поверьте, было очень ощутимым в институте. Но вот она вновь на боевом посту и уже многие новые казусы с ее участием были разрешены в пользу иммигрантов. Мэри скупо рассказывает о победах, одержанных ею на этом поле битвы. Здесь она исходит из интересов своих клиентов: вряд ли публикация фактов из из жизни будет им приятна. Но многие, очень многие люди хранят в душе благодарность к этой скромной женщине с душой рыцаря справедливости. Пусть содрогнутся в страхе кейсворкеры. Мэри следит за деятельностью каждого из них, знает из слабости и привычные уловки. Бюрократы, как правило, неизобретательны и примитивны. Мэри разработала контрмеры против таких уловок. Поскольку все способы издевательств вэлферных чиновников над беззащитными, как они полагают, людьми одни и те же,поскольку предопределены и будушие победы Мэри на полях вэлферных сражений...