Она была одной из многих; многие – это оркестр дирижера, послушное большинство одной личности. Она хорошо передавала послушание, растворяясь в движении смычка. Скрипка была её лошадкой, которой ещё в детстве она научилась управлять в совершенстве, хотя и не в той степени, чтобы выступать сольно. Лошадка оказалась покладистой, но «без полёта», и скрипачка стала частью оркестра, одной из тех, без кого не может существовать дирижёр. Он мог - летом уволился с работы и ушёл в горы. Теперь его нет, осталась любовь - небольшой маневровый тепловозик толкает вагоны, пыхтит, выпуская из трубы черный дым; на боку надпись: тепловоз управляется в одно лицо. Обходя пожилую пару, услышала: «Как будто до этого и не жил». Она шла и неспешно ела сдобу, отщипывая от булки кусочки; иногда бросала хлеб собаке, которая увязалась за ней у палатки и теперь трусила рядом и заглядывала в глаза. «Будто закрыл чужой семейный альбом, - долетали слова, - незнакомые лица, незнакомая жизнь».