Сказка первая Жила-была девочка, которая хотела любить. Жила-была девочка, которая хотела, чтобы ее любили. Но она никого не любила. И ее никто не любил. Однажды она проснулась и решила - я построю свою любовь во что бы то ни стало! И начала девочка собирать кирпичики - она собрала кусочек похоти, обломок интереса, осколок уважения, частичку восхищения, и замесила раствор для всего этого на своем безграничном романтизме. Потом девочка начала оглядываться по сторонам - для кого бы построить из этого дом-любовь? И увидела девочка человека, который ее немножко хотел, чуть чуть ей интересовался и был достаточно симпатичен. И начала девочка строить стены вокруг них двоих из того, что она приготовила. Девочка строила дом-любовь, который оградил бы ее и любимого от страшного мира, от жестокого мира, от равнодушного мира... Девочка построила дом-любовь без малейшей щелочки, через которую жестокий мир мог бы попасть в их дом. Но девочка замуровала себя.... Дом оказался склепом. Обломок уважения растворился в дождях, осколок интереса помутнел и ничего уже не отражал, кусочек похоти отвалился и живет сам по себе... Осталась одна ненужная романтичность... Стены стояли. Потрескавшиеся, покосившиеся, но крепкие. Сквозь трещины внутрь пробивались солнечные лучики, просачивались одинокие капельки летнего дождя, доносились запахи пыли или пирожков. Но это был не мир - сквозь трещины пробивалось лишь напоминание о том, что этот мир есть. Девочка билась об стены - иногда, но у нее не получалось вырваться в мир, ведь эти стены были у нее в душЕ - маленькими кулачками не разрушить их. Снаружи иногда пытались достучаться любопытные - кто-кто в теремочке живет? Кто-кто замурован сидит? Но девочка в ужасе подпирала качающиеся стены - вдруг это злой, чужой, равнодушный? И стены продолжали стоять для всех - и для злых, и для равнодушных - но и для тех, кто точно так же ищет любовь, и для тех, кого через щелку склепа привлек блеск глаз девочки. А что будет дальше? Что случится с девочкой, склепом и любовью? Пройдут годы... И мы узнаем. Или не узнаем. Будет ли нам еще интересно, или равнодушными будем проходить мимо ставшего привычным замшелого строения? Будет ли девочка рваться наружу или будет привычно жить в затхлом мирке, который она создала сама... Создала, строя любовь... Следует ли продолжение? Думаю, что следует. Но мне его уже не узнать. К счастью ли, к сожалению ли... Сказка вторая Она спит, ей снится. Снится, что она проснулась в полной темноте от поцелуев. От нежных поцелуев, от почти неощущаемых прикосновений, таких, о которых она мечтала вечерами последние месяцы. Ей хочется увидеть Его, провести пальцами по щеке, спросить кто он, но она не может ни пошевелиться, ни сказать, ни увидеть. Она полностью потеряла контроль над телом, она может только чувствовать. А ласки и поцелуи становятся все жарче, все настойчивей, все бесстыднее, ощущения все безумнее - и вот она, вспышка. Вот они - звезды, взрывающиеся вокруг, вот она - тьма, перемешанная со светом и заполняющая всё вокруг, нге оставляя ничего кроме себя. Очнувшись от ощущений, она осознала, что он уходит. Нет, она все так же не могла видеть, но она чувствовала. Уходит. Уходит, глядя на нее с печалью и любовью. Она вдруг ощутила, что может говорить! - Подожди! А как же ты? Что я могу сделать для тебя? - Ничего. Ты хотела почувствовать, что ты нужна, и я дал тебе это. Ты правда нужна, очень нужна. Но тебе пока никто не нужен. Когда ты полюбишь, ты точно так же придешь к любимому, как я пришел к тебе. И так же уйдешь, ничего не взяв, если не будешь ему нужна. Прощай. Сказка третья Жила-была девочка. Как в любой сказке - маленькая девочка, обычная девочка. Обычная то она обычная, но не совсем обычная - девочка умела жить во снах. Бывало так, что за ночь она проживала целую жизнь - свою, а в следующую ночь - другую свою жизнь. Другую - потому что во вчерашнем сне она подвернула ножку и не пошла в школу, а в школе в этот день был урок, который запомнился бы ей на всю жизнь - на весь сон - и она стала бы в этом сне физиком, вовсе не певицей, как в сегодняшнем, и не продавщицей из завтрашнего сна. Зато в завтрашнем сне она влюблялась... Но он бросал ее ради чего то, более важного для него, чем любовь маленькой девочки. Хотя во сне она уже была прекрасной девушкой, внимания которой добивались многие - н она в том сне выбрала его, выбрала, потому что любила. И как же она плакала, когда он бросил ее - она чувствовала, что умирает. Еще в одном сне она отказывалась от этой любви, она выходила замуж за того, кто любил ее - но он к нему была холодна... И он умирал без ее любви - нет, умирало не тело, умирала его душа... И маленькая девочка чувствовала себя уже убийцей, но почему то продолжала ощущать себя жертвой. Но что мы все о снах да о снах? Девочка то росла, и у девочки была явь, кроме этих снов. То ли она подвернула ножку, то ли нет - в сказке об этом не говорится, для сказки это неважно. Важно и для сказки, и для нашей девочки то, что она помнила свои сны. Помнила до малейшей мелочи - поцелуй любимого, собачий взгляд отвегнутого поклонника, свою боль от предательства и злорадство повелительницы. И эти сны сбывались - вот он, тот в которого она так была влюблена во сне. Он и сейчас притягивает ее сердечко, она и сейчас чувствует как что то теплое шевелится в душе при взгляде на него. Но она помнит ту боль... Боль... И отворачивается - в яви она уходит от него, потому что так подсказал ей сон. А вот тот, кто был во сне так преданнго, по собачьи влюблен - и брошен ею. Она отворачивается и от него - "извините, у меня нет настроения знакомиться". Она помнит свой стыд, она помнит что ей было неприятно бросать его - но и по другому она поступить не могла. Она отказалась и от него. Так что же - сны оказались вовсе не вещими, раз она так легко ломала их сценарии? Наверное нет, но девочка все равно продолжала отказываться от всего, что стало явью - что было когда то снами. Ей не нравился ни один сценарий жизни - и она отказывалась, отказывалась и отказывалась... И однажды ей приснился последний сон - странный, страшный... Ей снилась, как всегда, она сама - в пустоте, висящей в великом ничто. И лишь голос звучал в ней, беззвучно, но страшно: "Ты не смогла бороться за свою жизнь - ты предпочла отказаться от нее. Теперь ты никто, ты никому не интересна, если ты не хочешь любить, если ты боишься страдать, если тебе лень бороться". Девочка проснулась... И зажила только в яви. В серой, тусклой яви, в которой не было уже ни любви, ни страданий, ни радости, ни горя..... Она уже не была девочкой, которая видит сны. Она стала обычной. Свеча чуть тлела на столе, свеча... Истлела... Сказка четвертая День первый: Они встретились случайно. Улыбка в ответ на улыбку, глаза, встретившиеся с глазами – и вот уже первые слова знакомства, первое узнавание друг друга, первые откровенности – пока еще откровенности незнакомца с незнакомкой, первые ощущения интереса, душевной близости.... День второй: Они оба ждали встречи, казалось, что не высказано еще многое – а радость узнавания была такой острой... Он говорил о себе, она о себе... И вот, наконец, каждый из них начал говорить о другом. Она говорила ему: Такого как ты я не могла найти уже давно - тобой можно восхищаться! Если бы ты знал, как трудно найти такого человека... Мне нравятся твои руки, мне нравится, как ты меня обнимаешь, как ты говоришь... Мне необходимо слышать тебя, видеть, чувствовать... Мне хорошо с тобой.. Он говорил ей что то похожее, они были искренни и влюблены... Он был в этом уверен... Или ему так казалось? День третий: Она забыла позвонить, когда он смог до нее дозвониться, услышал, что «милый, я сейчас занята, я очень хочу увидеть тебя завтра» День четвертый: Она почему то не брала трубку. И он решил, что пятого дня их отношений не будет... День пятый и шестой. Он уже не звонил ей, но еще ждал ее звонка - вдруг, всякое ведь бывает, может быть что то случилось. Он даже волновался за нее. День седьмой. В метро, в час пик, он неожиданно услышал ее голос - обернулся, прислушался и услышал: Такого как ты я не могла найти уже давно - тобой можно восхищаться! Если бы ты знал, как трудно найти такого человека... Видимо, его седьмой день был для нее очередным днем №2... Он улыбнулся - с ней все в порядке, можно не волноваться - и в очередной раз напомнил себе, что строить иллюзии вредно.