1 Пятнадцатый век обрамлён золотистою рамой, Где высоколобые дамы играют на лютнях, Где палевым цветом окрашен момент абсолюта И воздух неслышно волнуется над веерами. Холодные ноты застыли в чувствительных пальцах. Открыто уродство в своих стилизованных формах. И псина борзая, склонившись меж юбок покорно, Похоже, забыла, как лаять, рычать и кусаться. Нет в томности взоров ни жизни, ни цвета, ни боли… И музыку эту, наверно, не стал бы я слушать… Мне в пыльном пространстве материй тоскливо и душно. Картина другая: всё тоже, лишь в пальцах виола… 2 На грязной стене репродукция в рамке стандартной… Отнюдь не мазня, а довольно приятный пейзаж Без фотоподобных безвкусий пустого поп-арта И аукционной цены для удачных продаж: Наивный лесок в трёх оттенках зелёного цвета, Белёсое поле с соломой пожухлой травы… Неброско и просто. Но все мы мечтаем об этом… Хоть в зыбком искусстве, зачем то лелеем, увы, Иные мотивы, готовим стряпню аппликаций, В элитной тусне многословно поём о пустом, Чтоб, как-то потом… тет-а-тет… с красотой повстречаться И в радость обжечься её «незаметным» огнём.