Яков Есепкин Застолья с фуриями Третий фрагмент Снова патины юдиц желтей Всеоцветных садов ханаанских, Мало черствости ль детям детей, Се и милостынь время шаманских. Вам, юродные, хлеб и вино, Преалкайте, мы ж будем скитаться, Нам шелковье заменит рядно, Как с блядями еще не остаться. Что и яд розоцветный таить Юным дщерям, белиться устанут И войдут мглой отцов напоить – Их ланиты червовыми станут. Одиннадцатый фрагмент Яд холодных десертов пьянит Герцогинь безобразных и фурий, Ангел смерти бессмертие ль мнит, Ах, одно, лей глинтвейны, Меркурий. Что к одесным столам и поднесть, Хмель серебряный, яства златые, Вишни с кровью червовы как есть, Мы велебны, елико святые. Иль начинем царевен сзывать, Увиенных в шелка Габриэлем, – Чароваться и вновь пировать, Освежаясь диаментным элем. Девятнадцатый фрагмент На столе винограды и хлеб, Яд угодники льют елеонский Во благие фарфорницы неб, Истемняя атрамент сионский. Внове розовый морок богов Увивает июльскою слотой, И несут из пустых четвергов Тени амфор, прелитых золотой. И сочится каморная мгла Над остудою хал белогрудной, И одне мы сидим круг стола Ядотечного в тьме изумрудной. Двадцать пятый фрагмент Нощно грешницы вишни ядят, Переспелые вишни июля, За царевнами алчно следят, Навиясь из дворцового тюля. Бляди свальные рядом, оне Ко еминам десерты выносят, И красуются в бледном огне Там, где вечно сады плодоносят. Зрим всевечно ль мы юдиц хмельных, Оглянемся ли – несть их помина, Лишь меж амфор горят ледяных О рейнвейне истечья кармина.