От тихого январского рассвета не осталось и воспоминаний. Юнкерсы с душераздирающим воем и рёвом пропеллеров вились над головами, осыпая линию обороны войск десятого танкового корпуса, бомбами и пулемётными очередями. Неожиданный налёт артиллерии и авиации оказался очень некстати. Танки случайно зашли в подготовленный для них немцами капкан. Приказ руководства армии был предельно ясен – выйти к станции Грудуск и приготовится к атаке. Однако всё в этот раз случилось не по писанному. Как в пословице: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги». Немцы перед движущимися войсками взорвали два моста через реку и корпус оказался заперт в излучина между двух глубоких проток. Ни лесочка ни строений, что бы хоть как-то укрыться от шквального огня из взорвавшихся небес. В общем, припёрли враги как кроликов на поляне. И чувствовалось, что неприятности для танкистов только начинаются. Не задалось, как говорится... Командованию корпуса нужно было срочно исправлять положение. В самом штабе корпуса царило полное смятение. Я не говорю, что творилось в полках. Там уж точно ничего не понимали. Командиры пытались наладить хоть какую-то оборону. Но на узком перешейке ни развернуться ни выстроить фронт не представлялось возможным. Единственное, что в эти мгновения приходило на ум, это то, что зенитчики не действовали. Начштаба корпуса полковник Лавриненко, Матвей Илларионович надрывно орал в трубку телефона: – Почему не отражаете удары вражеской авиации? Под трибунал захотели? Что там у вас творится? На том конце звучал испуганный голос телефониста: – Товарищ полковник, майор Рожков в полку. Они там пытаются развернуть орудия. Получили очень сильный удар. Орудия разбиты... – Сколько орудий выведено из строя? – Не знаю точно. Пять минут назад прибежал капитан Морозов, сообщил, что налёт повредил орудия и грузовики со снарядами. Там было очень плотное попадание. – Давай старшина, бросай трубку. Найди мне майора, срочно, срочно мне Рожкова. Срочно! – Есть срочно. – Отчеканил... и бросил трубку старшина Корчнов. В это время Комаров Сергей Дмитриевич гнал свою подводу, запряжённую парой крепких коней местами по обочинам, где-то промеж танков, пушек и автомобилей. За ним следом грохотали ещё две таких же телеги. Груз был очень важный. Первый же налёт вражеской авиации на колонны корпуса разбил сразу два грузовика со снарядами к зенитным орудиям. Бойцы собрали то, что осталось от детонационного взрыва и редко отстреливали по кружащим над войсками юнкерсам. После приказа начштаба Лавриненко сапёры 114-ого отдельного ордена Красного знамени сапёрного батальона в срочном порядке загрузили три подводы и кинулись на помощь зенитчикам. Расстояние в каких-то три километра, но их ещё нужно было пройти. Над корпусом реально нависла опасность полного разгрома. Юнкерсы, появившиеся крайне неожиданно, действовали почти безнаказанно. Истребительная авиация красной армии на этот момент ещё не переместилась поближе к наступающим и могла подключится к бою с вражеской авиацией не раньше чем через час. А этот час мог стать для танкистов роковым. Хитрый ход немцев и их удачный удар по зенитчикам почти предрешил исход данного боя. И только героическая стрельба оставшихся в целости зениток временно отвлекала авиацию противника на себя, уберегая танковые колонны от полного разгрома. Хотя уже досталось и им. Разбитые мосты сыграли свою роковую роль. Почему нечто подобное не предусмотрели заранее? Ответы будут даны позднее, а сейчас нужно было срочно решать возникшую задачу. Сергей Дмитриевич уверенно гнал своих коней, понимая важность поставленной перед сапёрами задачи. Только и пилоты юнкерсов тоже понимали, что везут на этих подводах и включились в охоту именно за ними. Воющие пикировки самолётов и мощные разрывы бомб то и дело заставляли повозки круто маневрировать. Вот Митрич резко натянул поводья и кони с тяжёлой повозкой не сразу но всё же остановились. При том задние повозки почти упёрлись в него. Но тут же метров за двадцать впереди перед ними взорвался очередной снаряд. Лётчик рассчитал точно, но он не предвидел, что имеет дело с мастером подобных схваток. Старый солдат знал все повадки этих воздушных волков и руководил конным поездом точно, предохраняя его от преждевременного разгрома. А это означало, что снаряды попадут по указанному адресу и выполнять своё дело. Всю войну Сергей Дмитриевич в сапёрном батальоне. Как он сам себя называл – опытный подводник. Полных три года он гоняет на своей подводе и всё время на передовой. Десяток лошадей война убила в его упряжках, а вот его самого миловала. По сей день он не имел ни единого ранения, за исключением незначительных контузий и разного рода царапин, которые на фронте за ранения не считались. А ещё он был высококлассным сапожником, одно слово – мастер. В его сапогах щеголяли и командующий корпусом и всё ближайшее руководство. Ещё и кое кто из их ближайших соратников. В общем, своими сапожными заслугами Митрич был весьма знаменит. – Митрич, сапоги нужны. – Нужны, сделаем. Мастер дела не боится. - Отвечал он по обыкновению. Все знаю, что Великую Отечественную Войну выиграли сапожники и это вовсе не шутка. Раньше солдат обували в ботинки и это было крайне неудобно. А теперь придумали «кирзачи». Это оказалось весьма удачное изобретение. Солдаты не нарадовались своей обувке. И надёжно, и удобно, и выгодно. До трёх суток в кирзачах ноги солдата могли оставаться сухими, и только после этого срока их нужно было просушить и смазать. Так ведь и ремонт сапог был проще пареной репы. Гвозди да нитки... чем Митрич и занимался для всего батальона сапёров. Ботинки сапогам, как говорится, в подмётки не годились. Однако сегодня ему было не до сапог, задача перед ним стояла весьма важная, но и в этом деле он был весь мастеровит. Удачно укрываясь под кронами деревьев, маневрируя между различной техникой, съезжая на берега реки, он уверенно вёл караван к намеченной цели. Вдруг сзади закричал его ведомый. – Митрич. Моя... ногу сломала, стой. Кобыла на следующей подводе неудачно шарахнулась от очередного взрыва и сильно оступилась. Ногу она не сломала, но тянуть дальше груз уже не могла. Перегружать ящики на другие платформы времени не было. Для троих это просто долго и к тому же очень опасно. Делать перегрузку стоя на одном месте под прицелами самолётов, это означало – смерть. – Распрягай быстро. Вяжи оглобли к моей телеге, кобылу брось, сейчас не до неё. Сашка, объезжай меня и гони дальше не останавливайся. Больше смотри в небо и не подставляйся под бомбы. Гони, там тебя встретят. Правь туда, где зенитки бьют, там тебе и место. Пошёл. Сам Сергей Дмитриевич со второй подводой прибыл на место через десять минут. К тому времени снаряды с Сашкиной подводы дали возможность зенитчикам развернуться с огнём по полной. Наконец-то самолёты врага посыпались с небес словно сухие листья во время ветра. Из двух десятков четыре уже догорали на земле, а остальные начали бомбить с высоты и их напористость резко снизилась. В общем, ситуацию удалось спасти. В любом случае у корпуса появилось время на передышку. Капитан Морозов лично подошёл к сапёрам и каждому из них пожал руку: – Спасибо Митрич. Ты не только нас спас, ты весь корпус спас. Снарядов осталось на десяток выстрелов. Они из нас кабанью охоту устроили бы. Расстреляли бы вчистую, как куропаток в тире. Твоему начальству я это доложу. Спасибо мужики. В штабе у командующего корпусом кипела работа: – Разведка. Громогласно скомандовал командир. – Есть товарищ генерал. – Смотри сюда. Видишь, куда корпус занесло. Без двух этих мостов нам вперёд не пройти. Позади нас на расстояние сорока километров больше мостов нет. Да если бы и были... что толку. Пойди мы к ним их тут же разбомбят. Задача – брод в три потока. Срочно дай мне брод. Куда выйдем, не имеет значения, хоть на запад, хоть на восток, главное нам рассредоточится и укрыться от юнкерсов, пока наш авиация им дула не заткнёт. исполнять. – Есть искать брод. Сколько времени у нас на поиски, товарищ генерал. – А вот времени у нас нет, майор. Думаю, вскоре они подтянут артиллерию в какое-нибудь укромное местечко и врежут по нам из всех стволов. Так что времени совсем нет, и не будет. Срочно Сергей Васильевич. Срочно! – Есть срочно. Разрешите взять лошадей для разведчиков, так мы быстрее управимся. Машины сегодня не пройдут, дороги забиты техникой. – Разрешаю, берите. Разведчик Майор Быстров не вышел из кабинета командира, а вылетел из него соответственно своей фамилии. До 114 батальона сапёров он домчался в пять минут и, запыхавшийся, выпалил своему коллеге комбату сапёров. – Маха, давай восемь коней под седлом. Срочный приказ. – Ефрейтор Комаров, ко мне. Слушай Митрич. Смежникам кони наши понадобились, сооруди восьмёрку. Оседлай под казака и нашему майору подгони. Скажи, где твои бойцы, куда карету подавать? Шуткой обратился Сорокин к другу разведчику. – Да я сам с ними поеду. Тут в общем рядом. Слушай Михаил, может, дашь мне ещё двух твоих. Мы разведку осуществим, а они коней назад приведут, так и быстрее и надёжнее. – Миртич, седлай ещё двух. Тебе и Сашке. С майором поедите. Лошадей назад приведёте. Разведка разъехалась в два разных направления. Сергей Дмитриевич попал в группу Ахметова, по прозвищу Ахмет. Очень опытный разведчик и с лошадьми умел управляться, так что Митричу не пришлось с ними возиться, обучая молодняк сидеть в сёдлах. Река, которую пришлось обследовать, имела свои причуды. Во первых оба берега были весьма крутыми, а подрывать их на глазах у противника было весьма затруднительно, во вторых ни откосов, ни разливов вблизи не виднелось. А это означало, что глубина везде почти одинаковая. Когда Митрич узнал, что предстоит искать брод, попросил разведчиков взять с собой длинную верёвку и пустое ведро. – Это ещё зачем. Спросил его Ахметов. – Там на месте узнаешь. Иначе много времени потратим на поиски. – Хитёр, ты, сапёр. Но уж ладно, вот тебе и ведро и верёвка, сам вози. Но не греми ими. – Это ты своим языком больше гремишь, а я дело говорю. Прибыли на первое место, где можно было бы устроит переправу и Ахметов распорядился начать измерение глубины реки. Двое разведчиков начали раздеваться и снимать сапоги. – Ахмет, ты что, пацанов в воду погонишь? А если брода не получится, как они дальше поедут. Ведь январь, это не август. Хоть и Германия не Сибирь, а вода всё же студёная. – А ты что предлагаешь, глубину измерить на взгляд? – Конечно на взгляд, а как же ещё. Давай вот те ветки сюда. Солдатики подтащили к Митричу две длинные ветки, валявшиеся на берегу реки. Как у волшебника у сапёра в руках тут же появился маленький топорик, который он вынул из-за голенища первосортных сапог. Быстро же заточив жерди, он повязал на них через каждый метр бечёвку – А вот это нам покажет глубину. Проговорил он, обращаясь к разведчику Ахметову. – Ох, и хитёр ты... сапёр. Словно копья бросили колы в течение реки и убедились, что глубина в этом месте совсем не подходящая. Она оказалась более двух метров и танкам здесь не пройти. – Давай искать место вдвое шире этого, там будет глубина подходящая. Проговорил Митрич и вскочил на своего коня. Следующее подходящее место нашли почти сразу. За лёгкой излучиной река разлилась более широко, чем было на прежнем месте. Однако противоположный берег оказался слишком крутым. Но пройдя вниз по течению ещё немного, всё оказалось намного выгоднее. Правда, разведчику не понравился обрывисты берег с их стороны. Он возразил Митричу, – Куда они здесь пойдут? Клюнут носом и опрокинутся. – Не опрокинутся. Перед первым танком рванём заряд пару килограммов, а потом остальные притопчут так, что спуск станет пологим. Теперь давай верёвку и ведро. – Зачем тебе это сейчас? Возмутился разведчик, предполагая, что этими манипуляциями только время будет потеряно. – Зачем, зачем, а кто тебе скажет, что там, на дне у этого брода? Вдруг окажется ил больше метра, утопим технику и погорим, как швед под Полтавой. Голову-то с тебя снимут. Я не разведчик, я так, погулять вышел. Сергей Дмитриевич бросил камень в ведро, привязал к нему верёвку и зашвырнул эту конструкцию на середину течения. Подтянув всё это к своему берегу, разведчики убедились, что дно реки в этом месте каменистое и для переправы годится, как нельзя лучше. Но осталось ещё одно важное дело. Нужно было убедиться, что противоположный берег может быть преодолён танками. Иногда в нём можно было увязнуть как в болоте. Если честно главное, это что бы прошёл хотя бы один танк, а уж он вытащит все остальные, но и для этого одного всё было весьма критично. А вдруг там тот же ил или с родниками или поросль, в которой увязнут гусеницы. В общем, тут без босых ног никак не обойтись. Даже лошади, пройдя эти места, не могли бы показать каков из себя выход на противоположный берег. Разведчики начали раздеваться, понимая, что купание теперь неизбежно. Однако, в этот момент с противоположного берега их заметили и открыли миномётный огонь. Этого можно было бы ожидать, хотя могло и повезти. Первые залпы оказались пристрелочными и особого беспокойства не вызвали, но спустя минуты снаряды начали ложиться вплотную. Двое разведчиков сразу были ранены. Остались Ахметов с молодым парнем и сам Комаров. Митрич снял гимнастёрку и брюки, оставив на теле только нижнее бельё, вновь надел свои сапоги. – Митрич, Сапоги сними, лишишься обуви. Проговорил Ахмет. – Это мои сапоги, я сам знаю, что в них можно, а чего нельзя. Река широка, босиком не пройти, ноги сведёт от холода. А в мои сапоги вода не проникает, я их с умом делаю. Вот только голенища плотнее перетяну и всё. Брод был полностью разведан. В январе 1945 года Комаров Сергей Дмитриевич трижды форсировал зимнюю реку и поставил надёжную разметку входа и выхода техники из реки. В наградном листе говорится: На подступах к ст. Грудуск ефрейтор Комаров получил задачу разведать переправу через реку Безымянная. Выдвинувшись вперед боевых порядков танков Комаров под огнем противника разведал место переправы и своевременно донёс данные разведки, что дало возможность своевременно переправить танки 178 танковой бригады через водный рубеж. При этом Комаров действовал смело и ответственно, за что достоин награждения орденом "Славы Ш степени" 05.02.1945 г. Но по совокупности геройских действий Митрича в этот экстремальный день в итоге его наградили Орденом Красной звезды, а это был второй по значимости орден Великой отечественной войны. Через час танки форсировали реку и вышли из под вражеского удара. За этот подвиг Митрич был удостоен награды и награду ему вручил лично командующий гвардейским танковым корпусом. Здесь учли и разведанный брод, и своевременный подвоз снарядов тремя часами раньше. «Всем известно, что обувь на войне - третий пункт по важности после боеприпасов и продуктов. Даже, пожалуй, второй. Без еды человек может обойтись несколько дней, без обувки - нет. Если ступня изранена, теряешь возможность быстро реагировать на изменяющиеся обстоятельства. Перебегать, вскакивать, падать. И шансы выжить в бою катастрофически уменьшаются». Сайт Бессмертный полк России - ГЕРОИ НЕГРОМКИХ ПРОФЕССИЙ. Сапожник. Опубликовано 20.03.2020 г. Великую Отечественную Войну выиграли сапожники, это точно, а Комаров Сергей Дмитриевич один из мастеров-сапожников, который выиграл эту войну ещё и своим мастерским подходом во всём. Мастер дела не боится!